Лунный календарь 

Большая ложь о Юджине Стоунере: разоблачение. Легенды, тайны, личная жизнь

Среди оружейных легенд Юджин Стоунер выделяется как один из лучших американских конструкторов стрелкового вооружения послевоенного периода. За свою долгую жизнь он создал много замечательных моделей автоматов и карабинов различного класса, однако самой известной стала штурмовая винтовка Armalite AR-15, широкой публике более знакомая под индексом М-16. В среде военных его авторитет сравним с Михаилом Калашниковым.

Биография

Юджин Стоунер - коренной американец. Он родился 22 ноября 1922 года в типичном сельскохозяйственном регионе, городке Госпорт (штат Индиана), население которого до сих пор не превышает 1000 человек. Быть бы ему достопочтимым фермером, но паренька со школы тянуло к механике.

Первым местом работы стала компания Vega Aircraft, являвшаяся «дочкой» авиастроительной фирмы Lockheed Aircraft Company. Стоунер Юджин занимался установкой вооружения на самолеты. Когда Соединенные Штаты вступили во Вторую мировую войну, молодого человека направили в подразделение «Авиационные боеприпасы» Корпуса морской пехоты. Он служил в южной части Тихого океана, а к концу войны - на севере Китая, где размещались несколько авиабаз США.

В конце 1945 года Юджина Стоунера пригласили на работу в механический цех компании Whittaker, производившей авиатехнику, где он работал инженером-конструктором. В 1954 году молодой человек стал главным инженером небольшой оружейной компании ArmaLite. В его задачи входила разработка перспективных образцов вооружения и продажа лицензий крупным производителям.

Винтовка AR-5

В 1950-х годах ВВС США создавали стратегический шестимоторный бомбардировщик XB-70. Для летных экипажей требовалось разработать легкое компактное оружие на случай экстренных ситуаций. Наиболее перспективной оказалась модель AR-5, представленная американским дизайнером Юджином Стоунером. Винтовка с надежным болтовым затвором была изготовлена ​​из легких пластмасс и алюминиевых сплавов и свободно помещалась в тесных кабинах самолетов.

Впрочем, пока создавали бомбардировщик, в СССР испытали ракету «земля-воздух» и XB-70 стал слишком уязвим для ПВО оппонента. Проект закрыли, и, следовательно, заказ на производство винтовок не поступил.

Создание AR-10

Юджин Стоунер и не думал унывать. К тому времени он разработал целую серию прототипов стрелкового вооружения и выработал собственный конструкторский стиль. Его технические решения были элегантны и эффективны, что положительно сказывалось на удобстве и характеристиках оружия.

В 1950-х годах командование объявило конкурс на разработку основного стрелкового оружия для армии США на замену устаревшей M1 Garand. Важным условием была совместимость патронов калибра 7,62×51 мм НАТО с новой моделью.

В 1956 году ArmaLite представили свою разработку - AR-10. В ней применялись инновационные решения. Благодаря использованию в конструкции композитных материалов и штампованных деталей из легированного сплава винтовка получилась на удивление легкой и одновременно устойчивой при стрельбе за счет эргономичной формы. Специалисты, испытывавшие опытный образец, заявляли, что AR-10 - лучшее автоматическое оружие, когда-либо тестировавшееся Оружейной палатой.

Неудача, приведшая к победе

Впрочем, детище Юджина Стоунера при всех восторгах и объективных преимуществах проиграло в конкурсе Причин было несколько. Во-первых, ArmaLite включилось в борьбу на завершающем этапе и просто не хватило времени на устранение мелких конструктивных недостатков. Во-вторых, директор компании прислал для испытаний не то изделие, в результате лопнула одна из деталей. Проблему быстро исправили, но неприятный осадок остался. Кстати, из конкурса также выбыла знаменитая бельгийская позже ставшая даже более популярной (чем М-14) в европейских странах НАТО. Это может говорить о некоей предвзятости военной комиссии.

Но все же специалисты единогласно признали перспективность концепции Юджина Стоунера и посоветовали и дальше развивать это направление. Позднее лицензию на AR-10 выкупила голландская фирма Artillerie Inrichtingen и производила оружие до 1960 года. Всего было выпущено чуть меньше 10000 экземпляров.

Прародитель М-16

По просьбе американских военных компания ArmaLite переделала модель AR-10 под патрон меньшего калибра 5,56×45 мм. И без того легкая полуавтоматическая винтовка стала еще компактнее и удобнее. В ней широко используются алюминиевые сплавы и синтетические материалы. Благодаря хитроумной газоотводной системе и меньшему калибру патронов удалось достичь выдающейся кучности при стрельбе очередями, а длинный ствол со сложной нарезкой позволил повысить точность на длинных дистанциях.

Изделию присвоили индекс AR-15. Позже права на производство приобрела компания Colt и после ряда доработок на основе конструкции Стоунера выпустила модель M-16, ставшую основной для армии США и союзников.

Легенды, тайны, личная жизнь

Юджин Стоунер в 1961 году покидает фирму ArmaLite и переходит консультантом в Colt с целью доводки М-16. После внедрения штурмовой винтовки в серию он принимает приглашение от оборонного предприятия Cadillac Gage, где работает над секретным проектом универсального автоматического стрелкового вооружения. Разработанная в итоге система Stoner 63 позволяет выпускать модульное оружие, которое можно оперативно переконфигурировать в зависимости от поставленных задач.

Конструкция строится вокруг общей ствольной коробки и некоторых взаимозаменяемых компонентов. Оружие может быть преобразовано в конфигурации винтовки, карабина или различных пулеметов путем простого подбора соответствующих частей.

Среди поздних разработок мастера выделяется автоматическая пушка Bushmaster TRW 6425 калибра 25 мм, которая позже была выпущена компанией Oerlikon. В 1990-х конструктор участвовал в создании снайперской винтовки SR-25.

Среди других проектов отметим:

  • Складной пулемет ARES FMG.
  • Улучшенная винтовка Advanced Individual Weapon System.
  • Легкий пулемет AKA Stoner-86.
  • Future Assault Rifle Concept (FARC).
  • Специальная винтовка MK-12.
  • Винтовки AR-16 и AR-18, послужившие прототипами для многих моделей: британской SA-80, сингапурской SAR-80 и SR-88, бельгийских FN F2000, G36 и других.

В 1990 году произошло знаковое событие, которое впоследствии обросло массой слухов. В условиях секретности в стрелковом клубе городка Стар Теннери (США) встретились два величайших оружейника второй половины 20-го века: Стоунер и Калашников. Тогда еще существовал СССР и беседа с «заклятым врагом» не вписывалась в идеологические рамки. Говорят, они стали друзьями.

Юджин Стоунер был женат. У него родилось четверо детей и 7 внуков. Обладатель ста патентов получал по доллару за каждую произведенную по его разработкам винтовку и стал впоследствии миллионером (только одних М-16 выпущено свыше 10 млн единиц). Уже будучи на пенсии, он приобрел свою мечту - частный реактивный самолет. Умер знаменитый конструктор 24 апреля 1997 года в возрасте 74 лет во Флориде.

После встречи один из корреспондентов задал мне вопрос:
- Если все мы победим в великом споре о разоружении, то в долгожданном мире без оружия вы не боитесь оказаться безработным?
Я покачал головой:
- Нет, не боюсь. Думаю, мечта всех людей, в том числе и моя, - мир и согласие на Земле, спокойствие и счастье соотечественников, а нам, конструкторам, работа всегда найдется. Очень люблю природу, лес, птиц, зверей. Если случится так, как вы говорите, буду делать фоторужья и постараюсь, чтобы они стреляли не хуже наших автоматов...
Чуть позже в одной из центральных газет была опубликована беседа, в которой принимал участие вместе со мной и доктор Изелл. Мне кажется, с позиции моего взгляда на пройденный путь она представляет интерес, хотя бы потому, что с первого шага по "конструкторской стезе меня "прятали", секретили. Однако, оказывается, были люди как в нашем Отечестве, так и за рубежом, проявлявшие интерес не только к моим работам, но и к тому, какие истока питали и питают меня как личность, как человека.
Где-то в начале 70-х годов я вдруг обнаружил в своем почтовом ящике письмо с обратным адресом на конверте: Вашингтон, США. Изумлению моему, признаюсь, не было границ. Какой-то неизвестный Эдвард Клинтон Изелл, выстрелив, можно сказать, в темноту, просил меня рассказать о себе, прислать фотографию, так как он собирал материал о конструкторах стрелкового оружия современности, вел в этом направлении исследовательскую работу. Не скрою, по заведенному на предприятиях оборонной промышленности правилу, я проинформировал о письме сотрудников Комитета государственной безопасности. Рекомендацию от них получил однозначную: никаких контактов.
Не отвечать, так не отвечать. Письмо Изелла положил в одну из папок и вскоре забыл о нем. В то время шла напряженная работа над автоматом под 5,45-мм патрон и некогда было думать о таких "мелочах", как ответ на письмо зарубежного автора, тем более если оно выходило из устоявшегося ряда условий моей работы.
Помню, в конце 60-х годов Дмитрий Федорович Устинов как-то сказал мне:
- Михаил Тимофеевич, вы - конструктор-оборонщик, и этим все сказано. Для нас вы - человек слишком ценный.
Позицию Дмитрия Федоровича не осуждаю и нынче. Система секретности, которая складывалась десятилетиями, сработала, очевидно, и тут. И все-таки американскому историку я ответил, правда с некоторым опозданием.
Только не представлял я тогда, что мой ответ американцу станет для него своеобразной ариадниной нитью и приведет к созданию и выходу в свет в США книги "История АК-47". Впрочем, обратимся к интервью, опубликованному в газете "Красная звезда". Оно многое объясняет.
Корр.: Господин Изелл, в предисловии к вашей книге "История АК-47" есть такая фраза: "Более десяти лет военный историк Эдвард Клинтон был занят детективной работой проникновения под покров тайны, окружающей жизнь Калашникова". Ваш нынешний приезд в СССР по-. прежнему связан с той же задачей?
Э. К. Изелл: Можно сказать, вы попали в точку. Этот вопрос частично возник из-за характерного для уроженцев Запада любопытства по отношению к людям, занятым деятельностью внутри окруженного секретностью военно-промышленного комплекса Советского Союза. Еще одна причина - рассматривая и показывая историю "Калашникова", мы имеем возможность больше узнать о том, каким образом Советским Вооруженным Силам удалось избежать зависимости от иностранного конструирования и производственной технологии и обрести в этих вопросах полную независимость. Но, пожалуй, самое главное - узнать больше о человеке, который стал для советских людей народным героем в области техники.
М. Т. Калашников: Так это с точки зрения историка, а мои коллеги-конструкторы, может быть, думают по-другому. Тем более, что предела совершенствованию нет, и в мире существует немало достойных образцов.
Э. К. Изелл: Скажу в подтверждение своих слов, что многие наиболее яркие оружейники современности, в частности, хорошо известные вам Юджин Стоунер и Исраэль Галили-Блашников, много работавшие с системами Джонсона, Холлика ("Узи") и вашей, считают вашу систему оружия лучшей в мире. Оба просили меня передать вам дружеский привет.
М. Т. Калашников: Спасибо.
Э. К. Изелл: Кстати, кроме конструкторской работы вас с ними объединяет еще одно обстоятельство.
М. Т. Калашников: Какое же?
Э. К. Изелл: Оба они - и Стоунер, и Галили, - как а вы, были солдатами на фронтах второй мировой войны, один - в рядах американской армии, другой британской.
Корр.: Любопытный факт. Борьба с фашизмом стала, видимо, и для Стоунера, и для Галили, и для Калашникова своеобразной отправной точкой в их стремлении создать совершенно новое автоматическое стрелковое оружие для скорой победы над общим врагом.
Э. К. Изелл: Да, очевидно, немалую роль в их дальнейшей судьбе сыграл и этот факт. Не менее интересно, полагаю, советскому читателю узнать, что Юджин Стоунер, как и Михаил Тимофеевич Калашников, - самородок, у него нет специального или высшего образования.
М. Т. Калашников: Вот уж чего не знал, того не знал. Мы, к сожалению, больше знаем о создаваемых нами стрелковых системах, чем друг о друге.
Э. К. Изелл: Чтобы восполнить для американцев этот пробел в отношении вашей жизни и деятельности, я и ждал нынешней встречи с вами. Нашу беседу приехавшая со мной съемочная группа заснимет на пленку, и фильм станет частью так называемой Смитсоновской видеоистории - документальной научной программы, посвященной создателям современной техники.
Корр.: Иными словами, вы хотите полностью снять покров тайны, окружавшей жизнь Калашникова?
Э. К. Изелл: По моей оценке, об этом я говорю и в книге "История АК-47", появление автоматов Калашникова на мировой арене стало одним из признаков того, что в Советском Союзе настала новая техническая эра. Автомат АК-47 и его многочисленные варианты - широко распространенное и самое известное военное стрелковое оружие после второй мировой войны. Есть, правда, несколько специалистов, во всяком случае на Западе, оспаривающих это мнение, утверждающих, что такой оценки, например, заслуживает и штурмовая винтовка М16, которой вооружена армия Соединенных Штатов. Лично я так не считаю. И не только я отдаю предпочтение автомату Калашникова. Его мы видим в телепрограммах новостей, в газетных фоторепортажах из Бейрута и из пустынь Ирана, из джунглей Эль-Сальвадора и с гор Афганистана. Это обстоятельство заставило нас в США с особым вниманием отнестись к творческой деятельности Михаила Тимофеевича Калашникова, к его личности.
Подчеркну еще, что, помимо научного и человеческого интереса, знакомство с выдающимися оружейниками современности имеет большую воспитательную ценность для молодежи, в частности американской. Да-да, не удивляйтесь. Мы - народ, который умеет оценить высокие достижения других, восхититься людьми, благодаря которым они осуществились.
Корр.: В связи с этим хотелось бы подробнее узнать о представляемом вами Смитсоновском институте. В чем его роль?
Э. К. Изелл: Смитсоновский институт является центральным государственным учреждением Соединенных Штатов Америки и служит делу сбора, сохранения и донесения до народа нашей страны и наших многочисленных иностранных гостей культурных, научных и технических достижений человеческой цивилизации. Институт оперирует обширной сетью крупнейших музеев, хранилищ, мастерских, станций, лабораторий и других научных и образовательных структур. Я надеюсь, Михаил Тимофеевич, в ближайшей будущем вы окажите нам честь ответным визитом и доставите мне удовольствие показать вам интересующие вас коллекции и материалы.
М. Т. Калашников: Спасибо за приглашение, доктор Изелл. Сейчас, когда мы имеем возможность встречаться, надо это использовать, знакомиться поближе друг с другом. В свою очередь хочу подчеркнуть, что я высоко ценю достижения американских конструкторов, среди которых особо выделяю вашего соотечественника Гаранда, создателя самозарядной винтовки с оригинальными схемами узла запирания канала ствола и системы питания.
Что же касается вашей книги, доктор Изелл, то, признаюсь, она меня по-хорошему удивила. Не ожидал, что взгляд "оттуда" на эволюцию нашего отечественного стрелкового оружия как в дореволюционный период, так и в советское время окажется таким объективным, глубоким.
Э. К. Изелл: Сделать это было весьма не просто. Собирание по крупицам информации из истории создания оружия в России, тем более фактов из вашей жизни, действительно напоминало работу детектива. Информации о вас было чрезвычайно мало не только на английском языке, но и в советских источниках.
М. Т. Калашников: Думаю, в скором времени и этот пробел будет устранен. В Военном издательстве Министерства обороны СССР готовится к изданию моя книга, в которой я рассказываю о пройденном пути, каким его видел и как понимаю теперь, прожив немалую жизнь.
Э. К. Изелл: Ваша книга? Это для меня приятная неожиданность. Наверное, вы в ней раскрываете, что Калашников не только сам конструктор, но и учитель других конструкторов?
М. Т. Калашников: В современных условиях конструктор-оружейник не может быть кустарем-одиночкой. В конструкторских бюро работают большие коллективы. В них входят и аналитики, и технологи, и металлурги, и даже дизайнеры. Есть в КБ, конечно, и мои ученики. Хочется передать им свой опыт проектирования, создания систем. У меня ведь и сын - конструктор.
Э. К. Изелл: Вот как! Еще один Калашников - оружейник?
М. Т. Калашников: Да. Пытается превзойти отца.
Э. К. Изелл. По моим прогнозам исследователя истории и технологии вооружений, даже если в СССР сделают неожиданно большое открытие в области стрелкового оружия и заменят ваши системы в арсенале вооружений, все равно можно предположить, что ими будут пользоваться до 2025 года. Хотя я такое открытие считаю маловероятным и думаю, что оружием Калашникова-старшего будут пользоваться значительно дольше. Тем не менее хочу пожелать Калашникову-младшему успехов в конструировании.
Корр.: Так вы, доктор Изелл, считаете, что у стрелкового оружия есть будущее и оно будет жить долго?
Э. К. Изелл: Стрелковое оружие - один из самых низких уровней из всех видов вооружений. Ему, видимо, исчезать последним. А потому, наверное, предстоит жить дольше, чем другим. У нас в Америке в этой области были большие расходы средств и малые достижения. Сейчас в наших сухопутных войсках испытывается четыре новых образца. Но, полагаю, до 2000 года у нас стрелковое оружие будет совершенствоваться за счет модернизации винтовки М16.
Вот такая беседа состоялась в 1989 году, когда рукопись книги готовилась к сдаче в издательство. А через год мне пришло от доктора Изелла письмо. В нем были такие строки: "Мы приглашаем вас от имени Национального музея американской истории Смитсоновского института прибыть... в Соединенные Штаты для продолжения проекта видеоистории, документирующего работу конструкторов XX века, в которой вы участвовали прошлым летом, когда наша группа посетила Москву и Ленинград".
К письму приложили программу будущей поездки. А в ней для меня был предусмотрен сюрприз - встреча с известным американским конструктором, создателем винтовки М16 Юджином Стоунером.
Итак, судя по всему, конструкторы систем стрелкового оружия переходили на мирное общение.
Удивительный, считаю, поворот произошел в моей судьбе. Причем нам со Стоунером не приходилось беспокоиться за раскрытие каких-то секретов в наших системах оружия. Как я уже говорил в интервью, мы давно и очень хорошо изучили оружие друг друга. И встретившись в гостинице "Вашингтон", что в столице США, а потом в Национальном музее при Смитсоновском институте, больше вели речь о чисто человеческих взаимоотношениях, чем о винтовках и автоматах. Стоунер не знал русского языка, я - английского. Но этот барьер, как и в годы Великой Отечественной войны встретившимся на Эльбе советским и американским солдатам, не мешал нам вести диалог. Тем более что рядом с нами всегда был Андреас Стромберг, переводчик, хорошо знающий нашу страну по годам учебы в СССР.
Наверное, символичен тот факт, что встреча конструкторов проходила под эгидой как Национального музея, так и охотничьего клуба "Норва" и Вирджинской ассоциации коллекционеров оружия. Оборонные, военные ведомства наших стран к ней не имели практически отношения. И лишь однажды нам предложили побывать в одной из частей морской пехоты США.
Майский солнечный день. На военной базе, что в 36 милях от Вашингтона, нас принимал генерал Коффилд. Он после короткой предварительной беседы предложил нам со Стоунером познакомиться с морскими пехотинцами, посмотреть, чем занимается батальон огневой подготовки. Как выяснилось, личный состав батальона занимался непосредственно на базе доводкой и испытанием образцов стрелкового и спортивного оружия, поступающих с заводского конвейера. Особая роль при доводке изделий отводилась повышению кучности стрельбы. Если какие-то параметры не отвечали требованиям баллистики (все они тут же фиксировались электронным оборудованием), прямо на месте, вручную устранялись недостатки.
- Ну а теперь, прошу вас, покажите, как вы владеете оружием, творцами которого являетесь, - произнес генерал, приглашая нас в тир.
- Только есть одно условие, - остановил нас Коффилд, едва мы зашагали в направлении стрельбища. - Стоунер стреляет из автомата АКМ, а Калашников - из винтовки М16. Принимается предложение?
Мы со Стоунером рассмеялись: принимаем! Проведя стрельбы из систем друг друга, поменялись образцами. Результаты показали одинаковые.
Генерал взял из моих рук автомат, чуть подбросил его, потом плотно обхватил пальцами и повернулся ко мне.
- Признаюсь, я лично предпочел бы в бою ваше оружие. Мне довелось воевать во Вьетнаме, командовать там подразделением. И очень хотелось в качестве личного оружия иметь автомат вашей конструкции. Останавливало одно обстоятельство: у него иной, чем у М16, темп и звук стрельбы. И поведи я из него огонь, мои солдаты открыли бы стрельбу по мне самому, посчитав, что рядом со мной противник.
Стоявший рядом Стоунер в знак согласия с оценкой генерала качнул головой.
Пишу эти строки не для того, чтобы еще раз подчеркнуть превосходство оружия нашей системы перед зарубежными. Хочу сказать о другом: неужели конкурентноспособность всего, что мы создаем в своей стране, должна сводиться лишь к образцам оружия? Разве мало в советском государстве талантов, способных создавать мирную технику высочайшего мирового класса? Мы же, на мой взгляд, нередко просто зарываем эти таланты в землю, считая, что лучше покупать на Западе все, что можно, за валюту, чем самим всходить к вершинам научно-технического творчества и внедрять лучшее отечественное в производство.
Меня поражает, с какой легкостью у нас в стране во времена перестройки пытаются чернить наше прошлое, а социалистические и коммунистические ценности признать недействительными, даже вредными и преступными. Что ж, тем, кто на волне демократических преобразований решил отречься от идеалов "светлого будущего", приведу строки из западногерманского журнала "VISIER", не питавшего особой симпатии к странам социалистического выбора, но вынужденного объективно признать в январском номере 1991 года:
"Отличительная особенность биографии М. Т. Калашникова - это то, что он был сыном простого крестьянина и не получил академического образования. Его взлет до главного конструктора среди советских инженеров-оружейников - еще одно доказательство превосходства коммунистической системы, которая каждому дает лучший шанс в жизни, независимо от происхождения и образования".
Признание, полагаю, красноречивое. К нему трудно что-нибудь добавить.
Международный аэропорт Даллеса. Громадные, похожие на застекленные ангары, залы. Разноязычье разговоров. Последние слова прощания с американскими коллегами, так тепло и доброжелательно принимавшими нас. Пожимая руки, каждый непременно добавлял: до новых встреч.
Новые встречи... Лучше все-таки следовать заповеди: полезнее не воевать, а торговать, конструировать охотничьи ружья, а не боевые автоматы, не наращивать вооружения, а снижать его уровень в рамках требований безопасности наших стран, взаимно обогащаться духовными ценностями, чаще открывать друг другу сердца.
Воздушный лайнер берет куре на Европу. Впереди встреча с Родиной. И пусть в США прием был очень благожелательным, недельная разлука с родной землей показалась долгой...
Вновь и вновь, бросая взгляд на пройденный путь, не могу смириться с мыслью, что оружие моей системы, предназначенное для защиты Отечества от внешних врагов, все чаще стало использоваться в конце 80-х - начале 90-х годов в целях неправедных, в событиях трагических.
Глубокую душевную боль вызывают у меня сообщения о применении "Калашниковых" на межах закавказских республик, в других регионах страны. Нет, не для того я полвека занимался разработкой современных систем автоматического стрелкового оружия, чтобы на исходе двадцатого столетия в Венгрии парламент обсуждал обстоятельства дела, получившего название "Калашников-гейт", - о нелегальной перевозке тысяч автоматов из Венгрии в Хорватию, что поставило Югославию на грань гражданской войны.
Поразила меня и беспрецедентная утечка оружия в нашей стране. Особенно больно было узнать о воровстве оружия с прославленного Ковровского оружейного завода, с которым тесно связаны страницы моей человеческой и конструкторской биографии...
Вчитываюсь в заголовки наших газет: "Откуда взялись "Калашниковы"?, "Вам оружие? Нет проблем...", "Задержан 16-летний продавец оружия", "Почем нынче автомат?". Вчитываюсь и размышляю: может, я живу уже на какой-то другой планете, в каком-то ином государстве, где под крики о покаянии за безвинно репрессированных и убиенных моих сограждан сделали оружие мерилом жизни и смерти, разменной монетой в межнациональных отношениях, панацеей от всех человеческих, экономических, политических болей и бед?
Ну как же иначе понимать все это, если премьер-министр одной из союзных республик предложил директору Тульского оружейного завода ужасную, по нравственным меркам, бартерную сделку, дескать, мы вам продовольствие поставим, а вы нам в обмен - автоматы?
Еще в недавнюю пору наша пресса активно клеймила, пригвождала к позорному столбу торговцев и торговлю оружием в западных странах. Оно и верно, автомату и пулемету не место на настенных коврах в мирных жилищах любого государства, социалистического или капиталистического. Проблему приобретения частными лицами боевого оружия можно решать в рамках закона. К примеру, как в Соединенных Штатах, через создание ассоциаций коллекционеров оружия, через ограничение официально разрешенной торговли, через ряд других правовых каналов.
Можно, конечно, пойти по такому пути и нам, но лишь при стабильности социально-политической и экономической обстановки в обществе. Впрочем, вся моя жизнь, вся многолетняя конструкторская деятельность убеждают: лучшее место для хранения и сбережения боевого оружия - в войсках, под надежной охраной и защитой на армейских складах и в ротных пирамидах. И пусть им вооружаются только караулы да пограничные наряды, а подразделения, выполняющие в мирное время боевые задачи по охране государственного и военного имущества и государственной границы СССР. Пусть оно служит делу повышения боевого мастерства наших воинов на полигонах. Все остальное оружие должно быть спрятано подальше от людских глаз и рук и вынуто из арсеналов лишь в случае войны.
Раздумья, раздумья... Весна ли тому причиной, или возраст берет свое, но все острее и глубже воспринимаешь каждый факт нашей жизни, каждое явление современного мира. Все здесь взаимосвязано.
И охватывает тебя ясное до знобящего холода понимание: ничего нельзя уже откладывать на потом - ни этих записок, ни новой поездки за рубеж, ни своих замыслов.
Вот вновь пригласили в Соединенные Штаты Америки. Руководство фирмы "Стурм-Рюгер", выпускающей винтовки и пистолеты, предлагает побывать в музее Винчестера, что в городе Коуди штата Вайонинг. Предстоит встреча с конструктором Биллом Рюгером. Ждет продолжения бесед Юджин Стоунер. Планируется наша совместная поездка на оружейный завод в штате Аризона...
Поеду ли? Полагаю, нельзя не поехать. Потому что, как и в прошлые встречи с зарубежными коллегами, мы поведем разговор не только о деле, которому служим. Мы непременно продолжим беседу о том, как наш хрупкий мир укрепить согласием и взаимопониманием людей, сближением народов, как нам жить без оружия и войн.

Сравнение русской и американской штурмовых винтовок глазами американского солдата:

В техногенезе, так же, как и в биогенезе, на этапе эволюции работают законы, которые сформулировал Дарвин. Вид совершенствуется путем естественного отбора лучших мутаций отдельных индивидов. Чем больше индивидов и больше мутаций, тем вероятнее появление наиболее живучего вида. В истории с разработкой автомата под промежуточный патрон было обеспечено разнообразие как индивидов (конструкций), так и мутаций (моделей и их доработок). Из пятнадцати образцов выиграл лучший. При этом была обеспечена информационная открытость по конкурсу, когда участники могли изучать конструкции конкурентов, члены комиссии по результатам испытаний вырабатывали технические предложения для реализации в тех или иных образцах. Итогом работы этого коллективного мозга стал отбор действительно самой совершенной конструкции. Остается только констатировать, что в нынешних условиях повторить подобное уже невозможно.

Так что появление такого высоконадежного оружия, как автомат Калашникова, - это в первую очередь работа природного закона, а такие личности, как Калашников, Зайцев, Булкин, Дейкин и многие другие, сделали все возможное, чтобы этот закон не нарушить.

В истории с M16 никакого разнообразия мутаций не было. Было сплошное лоббирование и протекционизм отдельно взятых личностей и генералов. В одном из пропагандистских американских фильмов о создании M16 прямо говорится, что, когда встал вопрос о разработке оружия под новый малокалиберный патрон, старинные и уважаемые американские оружейники из «Springfield Armory” прямо ответили, что им потребуется на это четыре года.

Но нашелся один товарищ, который запросил шесть месяцев на доработку своей неудачной конструкции AR-10. Ему сказали: «Давайте». Так при переделке из охотничьего появился патрон SS109 (5.56x45), из AR-10 получилась AR-15, принятая на вооружение под маркой M16, а центр по разработке и производству огнестрельного оружия “Springfield Armory” закрылся в 1968 году.

Еще более древняя история

Когда неофиты говорят о том, что герр Шмайссер заложил куда-то какие-то там основы, которыми до сих пор пользуется вся передовая оружейная мысль, то не так уж они и далеки от истины. Штурмгевер является прямым прототипом для M16. Причем не только по конструктивному наследию. Assault rifle - это перевод немецкого Sturmgewer, что на языке родных осин означает «штурмовое ружьё». Конструктивное тевтонское наследие, если копать основательно, обнаруживается гораздо раньше, еще в MP-18. Это поперечная конструкция защелки магазина, которая фиксирует его своим выступом в выемке боковой стенки. В американской винтовке она изменилась незначительно.

Вместе с защелкой перешел и способ установки магазина в шахту.

Следующим прототипом стал MP-38/40. С точки зрения эволюции это был революционный образец, хотя его немного подпортил глючный магазин Шмайссера. Штампованный корпус ствольной коробки и функциональное разделение оружия на две части: верхнюю, содержащую ствол и затворную группу, и нижнюю с УСМ, соединяемые с помощью выдвижного штифта или на шарнире.

Способ установки затворной группы в трубообразном кожухе (устанавливаемой с торца) перешёл в штурмгевер, а от него в M16. Непосредственно штурмгеверовским решением, перешедшим в американскую винтовку, были возвратная пружина в прикладе и защитная шторка напротив окна экстракции гильзы.

Таким образом, по совокупности всех признаков, очевидно, какой конструктор под влиянием какого конструктора находился, когда создавал свою винтовку. Немецкий Stg-44 является прямым прототипом M16.

Этот очевидный факт никем не отмечается, зато полно утверждений, что Калашников находился под впечатлением от конструкции тевтонского гения, или даже сам Шмайссер приложил руку к созданию АК.

Немного странной выглядит попытка доказательства несостоятельности этих утверждений на основании использования в АК и штурмгевере разных способов запирания затвора, когда достаточно и фактов и документов, опровергающих это. Генерал В. Г. Федоров в своей работе «О тенденциях изменения образцов стрелкового вооружения иностранных армий по опыту Второй мировой войны» в 1944 году писал: «Германский автомат-карабин с точки зрения конструкторских качеств не заслуживает особого внимания».

Действительно, недостатков в штурмгевере хватает. Один из них - это штампованный кожух ствольной коробки. Дело здесь не в технологии, а именно в самой конструкции. Если нанести удар по крышке АК, и она деформируется так, что начнет препятствовать движению затворной рамы, то ее можно просто снять. Что будет, если это же произойдет с корпусом штурмгевера или M16? То же самое, что и с попаданием достаточного количества грязи между затворной рамой и корпусом. В лучшем случае потеряется энергия наката рамы, после которой последует целая цепочка вероятностей от недосыла патрона до незакрытия затвора. В худшем - ее клин.

Грюнер, Судаев и Калашников прекрасно показали, как нужно делать надежные штампованные конструкции в оружии.

О надежности

Первое, с чем сталкивается производство после того как образец прошел испытания и был передан в серию, это разработка технологических процессов. Не всегда деталь, выпиленная напильником, может быть воспроизведена дешевым и массовым способом. От выбора технологии производства, материалов, создания системы контроля качества надежность оружия зависит не в меньшей, если не в большей мере, но абсолютному большинству эта тема непонятна и неинтересна. Поэтому остановимся на том, что можно посмотреть и потрогать руками, - на конструктивных особенностях AR и АК.

Есть такое понятие - энтропия. Это все возможные состояния системы, которые могут возникнуть в процессе ее работы. Они, в свою очередь, зависят от количества элементов системы и многообразия их взаимодействий между собою.

Отказ - это одно из таких состояний. Чем больше энтропия системы, тем выше вероятность что рано или поздно наступит такое ее состояние, когда она не сможет полностью или частично выполнить свои функции.

Основные поставщики энтропии в систему - это грязь, мусор, погодные условия и дураки. Для последних создан целый научный раздел, который так и называется: "Защита от дурака". Но какой бы совершенной ни была защита, она всегда будет проигрывать, потому что дурак совершенен по определению. Яркий пример - авария ракеты-носителя «Протон-М» 2 июля 2013 года, когда разъемы датчиков, имеющих защиту от неправильного подключения, были просто забиты кувалдой. Что касается грязи и мусора, то это первое, что представляет себе оружейник в месте соприкосновения двух деталей.

Задача конструктора - создать систему с наименьшей энтропией. Это великолепно понимал сержант Советской Армии Михаил Калашников и плохо представлял себе американский дипломированный инженер Юджин Стоунер.

О Юджине Стоунере и M16 уже успела разойтись по сети, вызвать ожесточенные споры и даже найти своих последователей. Настало время раскрыть карты. Если она показалась вам убедительной, если вы поверили её выводам, либо стали её оспаривать высказываниями вроде "Прежде чем на Стоунера гнать, посмотрите на своего Калашникова! Это он - самозванец и плагиатор!", у меня для вас очень плохая новость: с большой долей вероятности у вас большие проблемы с эрудицией и критическим мышлением. Хочется верить, что вы воспримете эти слова не как личное оскорбление, а как тревожный звоночек: пора заняться самообразованием.

Как несложно было заметить, статья намеренно писалась очень похожей на сочинения Кунгурова, Купцова, Ширяева и прочих маргинальных авторов. Однако, в отличие от этих малоуважаемых лиц, я старался избегать прямой лжи. Все изложенные в статье факты формально являются правдой. Ключевое слово "формально". Что-то откровенно выдрано из контекста, что-то было правдой в очень короткий промежуток времени или вовсе бюрократической перестраховкой (да, в руководстве к M16A1 было требование ежедневной чистки!), в подаче определённых фактов я сильно сместил акценты, добавил эмоций… Ну, и, конечно же, это далеко не вся правда. Факты, которые противоречат заранее заданным выводам (а таких большинство), я намеренно умолчал. Результат можете оценить сами: в полном соответствии с заголовком, условно правдивые факты складываются в большую ложь. Надеюсь, в следующий раз, когда вы будете читать очередное "сенсационное разоблачение", у вас будет повод задуматься.
Я же приношу свои извинения за этот перфоманс. Несомненно, Юджин Стоунер, талантливый конструктор и хороший человек, такого не заслужил. Гневные комментарии под статьёй следует считать совершенно заслуженными. Но что меня особенно поражает - что подобные сочинения в адрес наших русских конструкторов не вызывают такой волны гнева. Более того, находится немало "знатоков", с пеной у рта кричащих, что Калашников всё слизал у Шмайссера, а Макаров у Вальтера. И ведь не приходит им в голову ознакомиться ни с конструкцией обсуждаемых образцов (в обоих случаях она существенно отличается), ни с историей создания (хотя, уверяю, это очень интересно!). Что это? Особая извращённая форма национализма - "мыхужевсех"?.. Никогда этого не понимал. И не пойму, наверное. Короче, не надо так.
Вернёмся к статье. Коротко о приведённых в ней фактах.
Да, у Юджина Стоунера не было профильного образования. Как и М.Т. Калашникова, оружейным конструктором его сделала война. На момент начала сотрудничества с Armalite он имел хороший опыт конструкторской работы в авиации (к слову, designer - это конструктор) и даже разработал несколько образцов стрелкового вооружения.
Роль Л. Дж. "Джима" Салливана описана абсолютно точно, разве что доработки в AR-10 он сделал минимальные (но формально я не обманул - доработкой он занимался). А вот в появлении AR-15 он действительно сыграл ключевую роль. Правда и то, что он был недоволен своей работой: главным образом потому, что считал, что мог бы сделать конструкцию значительно лучше, если бы не требование унификации с AR-10. Поищите интервью с ним, он рассказывал ещё много интересных вещей.
Касаемо конкурса SPIW, очень рекомендую книгу "The SPIW: The Deadliest Weapon that Never Was". Вкратце: конкурс был изначально провальным, ибо техзадание было абсурдным и не соответствовало техническому уровню 60-х гг. Вовремя предложенная компанией Colt M16 оказалась спасительной заменой мертворожденным "бластерам".
Правда и то, что все примененные в AR-15 технические решения были к тому времени хорошо известны и прошли проверку временем. Но разве в этом есть что-то плохое? Заслуга Юджина Стоунера в том, что он смог взять лучшее от своих предшественников и скомбинировать в превосходную цельную конструкцию. Опыт работы в авиапромышленности тоже пришёлся очень кстати: с появлением AR-15 лёгкие материалы в конструкции стрелкового оружия перестали быть экзотикой.
Касаемо пресловутой надёжности. Истории про "клинит от песчинки" были актуальны для ранних M16. С тех пор прошло полвека, и современные "чёрные винтовки" далеко ушли от вьетнамских. Уже в M16A1 были устранены все конструктивные просчёты (которые действительно имели место); современные же автоматы применяются в самых сложных условиях во всех климатических поясах и никаких нареканий по надёжности не вызывают.
Ну, и немного личного мнения напоследок: хоть в современном мире и есть более прогрессивные системы, M16 за свою полувековую историю стала поистине легендарным оружием, заслуживающим несомненного уважения. И совсем неспроста "чёрная винтовка" обрела такую популярность и признание. Это очень хорошее оружие.

Русский конструктор стрелкового оружия. Имеет 35 авторских свидетельств на изобретения.

Родился семнадцатым ребенком в крестьянской семье, в которой родилось девятнадцать, а выжило восемь детей…

«Работая над первыми образцами своего оружия, я, конечно, не мог предположить, что за океаном, в Америке, живет человек, чья судьба очень схожа с моей, - будущий конструктор автоматической винтовки М-16 Юджин Стоунер. Встреча создателей АК-47 и М-16, которыми во всех мировых конфликтах, начиная с Вьетнама, были вооружены противоборствующие стороны, произошла в Вашингтоне в мае 1990 года. Мы стали добрыми друзьями. Юджин Стоунер рассказал мне, как во время Второй мировой войны сражался капралом морских пехотинцев и под взрывы снарядов, крики раненых впервые задумался о создании нового оружия. Подобно мне, без специального оружейного образования он достиг успеха в конструировании стрелкового оружия, обогнав многих своих коллег».

Калашников М.Т., Всё нужное – просто, СПб, «Logos», 2011 г., с. 33.

«Удмуртия не богата ни природными ресурсами, ни значительными художественными памятниками, ни курортами для туризма. Основа её экономики - промышленные предприятия, главным образом - оборонного профиля, а самое большое достояние - люди, работающие на них, наследники 250-летней традиции уральских оружейников. Я сроднился с этим краем, считаю его второй родиной, и всё, что в моих силах, готов сделать для его процветания. А так как сам являюсь одной из достопримечательностей (именуя меня человеком-легендой, делают акцент на втором слове), пытаюсь, где возможно - в «Рособоронэкспорте», Союзе российских оружейников, через личные связи - отстаивать интересы края. А от себя лично могу отдать только имя: в Удмуртии есть уже водка «Калашников», какое-то время выпускались пельмени «Калашников», кетчуп «Калашников». Родные меня отговаривали: «Представь, на помойке будут валяться бутылки с твоим портретом». – «Невелика беда, - говорю, - зато людям выйдет польза». Правда, иногда эта «калашниковомания» переходит всяческие границы. То проспект в мою честь хотят проложить прямо по огородам дачников. Я категорически отказался прикрывать своим именем это безобразие. То недавно, с подачи Германа Грефа, республиканские власти загорелись идеей посреди ижевского пруда (по размерам это скорее море, длиной в 14 км) намыть остров и построить на нем многоэтажную гостиницу с конгресс-холлом «Калашников» в виде нацеленного в небо автомата. Московский гость обещал привлечь федеральное финансирование и сулил городу перспективы новой туристической Мекки. А сам проект призывал отправить на конкурс в Каннах. (Кстати, в Ираке, я слышал, при Саддаме построили минарет мечети в форме магазина от АК, так что идея Грефа не нова.) Единственное, чего он не учёл, - это мнение жителей Ижевска, для которых пруд - основной источник воды и излюбленное место отдыха. Некогда изобилующий рыбой, он и так теперь зарастает водорослями, на дне гниет лес. Поток писем против строительства острова с конгресс-холлом в конце концов заставил республиканские власти отказаться от амбициозной затеи. Во время всей этой изрядно потрепавшей нервы истории моим мнением даже не поинтересовались. Но все хорошо, что хорошо кончается.

Ох, и не просто быть брендом в нашем государстве! То твоим именем пытаются открыть любые двери, то, наоборот, прикрываются им при осуществлении своих планов.

Пускаясь в такие рассуждения, я вовсе не хочу бросить тень на наших местных руководителей, а просто говорю о приметах времени. В конце концов, от них тоже потребовалось немалое гражданское мужество для того, чтобы отказаться от воплощения задуманного в Москве проекта. И нужно было иметь здравомыслие для того, чтобы понять, насколько придуманная архитектурная доминанта отеля чужда облику Ижевска, который строился как типичный уральский город-завод: с прудом, промышленной зоной ниже плотины пруда и с идущей прямо от завода главной улицей. И с нравственной точки зрения высотка в форме автомата, торчащая прямо напротив проходной завода, выглядела бы как оплеуха выходящим со смены труженикам. И они не захотели с этим мириться».

Калашников М.Т., Всё нужное – просто, СПб, «Logos», 2011 г., с. 122-123.