Гаспаров так определил значение перевода «Илиады» Вересаева: «Для человека, обладающего вкусом, не может быть сомнения, что перевод Гнедича неизмеримо больше дает понять и почувствовать Гомера, чем более поздн. М. Л. Гаспаров так определил значение пере

Желающие изучать Гомера должны начать, конечно, с изучения самого текста. Не владеющие греческим языком должны начать изучение русских переводов, которые, между прочим, обладают высокими качествами, так что ими по праву может гордиться русская литература.

"Илиаду" полностью впервые перевел известный русский писатель и представитель пушкинской школы Н. И. Гнедич в 1829 г. Последние издания этого перевода появились уже в советское время. Это: Гомер, Илиада, перевод Н. И. Гнедича. Редакция и комментарий И. М. Троцкого при участии И. И. Толстого. Статьи песнь Ф. Преображенского, И. М. Троцкого и И. И. Толстого, Academia. M.-Л., 1935. В том же 1935 г. это издание появилось в этом же издательстве в большом формате и улучшенном виде. Недавно перевод Гнедича появился целиком в собрании собственных стихотворений этого переводчика в большой серии "библиотека поэта": Н. И. Гнедич, Стихотворения. Вступительная статья, подготовка текста и примечания И. Н. Медведевой, Л., 1956. Перевод Гнедича вызвал большую литературу, так как в свое время он явился замечательным образцом переводческого искусства и не утерял своего значения до настоящего времени. Гнедичу удалось при достаточной близости к подлиннику воспроизвести бодрую гомеровскую жизнерадостность и героизм, которые совместились здесь с высокой и пышной, хотя в то же самое время и легкой торжественностью. Современного читателя Гнедича оттолкнет, может быть, только обилие славянизмов, которые, однако, при более глубоком историческом подходе обнаруживают высокий художественный стиль, нисколько не мешающий легкости и подвижности речевой техники перевода. О том, что перевод Гнедича основан на винкельмановской оценке античности и на поэтике пушкинской школы, читатель может убедиться, познакомившись со специальной работой А. Кукулевича "Илиада" в переводе Н. И. Гнедича в "Ученых записках Ленинградского государственного университета", № 33, серия филологической науки, выпуск 2, Л., 1939. Филологическую и стилистическую характеристику перевода Гнедича в сравнении с греческим подлинником дает И. И. Толстой в статье "Гнедич как переводчик "Илиады", напечатанной в указанном выше издании перевода Гнедича в 1935 г., страница 101–106 (в примечаниях к переводу Гнедича в этом издании указываются расхождения Гнедича с подлинником).

К сожалению, новейшее переиздание Гнедича не содержит тех аннотаций Гнедича к каждой песни "Илиады", без которых изучение поэмы весьма затрудняется. Аннотации эти составлены Гнедичем весьма внимательно, даже с пометкой номеров стихов для каждой отдельной темы. Поэтому приходится рекомендовать и иметь в виду также и старое издание Гнедича. Таково - "Илиада" Гомера, перевод Н. И. Гнедича, редактированный С. И. Пономаревым, издание 2, Спб., 1892. В этом издании содержатся также полезные статейки Пономарева и самого Гнедича. Тот же перевод - М., Спб., 1904, Спб., 1912.

Поскольку перевод Гнедича к концу XIX в. уже оказался устаревшим, то появилась потребность дать перевод "Илиады" в упрощенном виде, без всяких славянизмов и на основе только современного русского литературного языка. Такой перевод и предпринял Н. И. Минский в 1896 г. Последнее переиздание этого перевода: Гомер, Илиада, перевод Н. И. Минского. Редакция и вступительная статья песнь Ф. Преображенского, М., 1935. Перевод Минского отличается прозаическим характером и часто производит впечатление подстрочника. Тем не менее для тех, кто не понимает или не любит славянизмов Гнедича, перевод этот имеет большое значение и сыграл в свое время немалую роль. Научный анализ этого перевода можно найти в рецензии С. И. Соболевского в "Журнале Министерства Народного Просвещения", 1911, № 4 (отд. 2), страница 346–360.

Наконец, в последнее время появился еще третий полный русский перевод "Илиады": Гомер, Илиада, перевод В. Вересаева, М.-Л., 1949. Перевод Вересаева пошел еще дальше Минского. Воспользовавшись многими удачными выражениями Гнедича и Минского, Вересаев тем не менее понимает Гомера чересчур фольклорно и старается пользоваться разного рода народными и псевдонародными выражениями, отчасти даже не совсем пристойного характера. Правда, слишком возвышенный и слишком торжественный стиль "Илиады" является в настоящее время большим преувеличением. Но многочисленные натуралистические и даже бранные выражения, которыми изобилует перевод Вересаева, встретили критику со стороны С. И. Радцига в его рецензии в "Советской книге", 1950, № 7. сравните также рецензию М. Е. Грабарь-Пассек и Ф. А. Петровского в "Вестнике древней истории", 1950, № 2, страница 151–158.

Что касается "Одиссеи", то ее классический перевод принадлежит В. А. Жуковскому и сделан в 1849 г. Последние его переиздания относятся уже к советскому времени: Гомер, Одиссея, перевод В. А. Жуковского. Статья, редакция и комментарий И. М. Троцкого при участии И. И. Толстого. Асаdemia, M.-Л., 1935. То же самое издание было повторено в большом формате. Имеется также другое издание: Гомер, Одиссея. Перевод В. А. Жуковского, редакций и вступительная статья П. Ф. Преображенского, ГИХЛ, М., 1935. В самое последнее время появилось в роскошном виде издание - Гомер, Одиссея, перевод В. А. Жуковского, М., 1958 (подготовка текста В. П. Петушкова, послесловие и примечания С. В. Поляковой). Издание это сделано по последнему прижизненному изданию В. А. Жуковского и сверено с рукописью и корректурой переводчика. Кроме того, в тексте В. А. Жуковского произведена транслитерация согласно современному произношению греческих имен, поскольку в переводе самого Жуковского многие имена писались еще архаическим способом. Это издание необходимо считать лучшим из всех изданий "Одиссеи" после смерти В. А. Жуковского. Весьма важно также и то, что в этом издании печатаются перед каждой песнью поэмы составленные В. А. Жуковским подробные аннотации, весьма облегчающие изучение поэмы. Из новых изданий этого перевода аннотации сохранены только в издании - "Одиссея" Гомера в переводе В. А. Жуковского, издание "Просвещение", СПб. (год не указан).

Перевод этот до самого последнего времени был единственным, так как его высокое художественное достоинство никогда не подвергалось сомнению. Все знали, что перевод этот отражает на себе стиль сентиментального романтизма. Но все прощали Жуковскому эту особенность его перевода, поскольку всех пленила его яркая красочность и выразительность, его легкий и понятный русский язык, его постоянная поэтичность и доступность. Тем не менее Жуковский допускал слишком большую неточность в своем переводе, внося не принадлежащие Гомеру эпитеты, разные выражения и даже целые строки и сокращая другие. Научное представление об особенностях перевода Жуковского можно получить по статье С. Шестакова "В. А. Жуковский как переводчик Гомера", напечатанной в "Чтениях в обществе любителей русской словесности в память А. С. Пушкина", XXII. Казань, 1902. сравните также статью И. И. Толстого ""Одиссея" в переводе Жуковского", напечатанную в указанном выше издании, 1935.

Но в переводе Жуковского было еще и то, что стали понимать отчетливо только в советское время, а именно идеология и картины старого московского боярства и слабое понимание подлинного гомеровского и чисто языческого героизма. Учитывая все эти особенности перевода Жуковского, П. А. Шуйский впервые почти через 100 лет решился состязаться с Жуковским, после которого никто не решался перевести "Одиссею" заново: Гомер, Одиссея, перевод (размером подлинника) П. А. Шуйского под редакцией А. И. Виноградова. Свердловск. 1948. Действительно, Шуйский избежал упомянутых особенностей перевода Жуковского; однако, стремясь к буквальной передаче подлинника, Шуйский постоянно впадает в излишний прозаизм, причем с поэтической точки зрения сильно страдает также и техника его стиха. Перевод Шуйского нашел для себя отрицательную оценку в рецензии Ф. А. Петровского и М. Е. Грабарь-Пассек в "Вестнике древней истории", 1950, № 3, страница 151–158. Несколько менее сурово судит о переводе Шуйского А. А. Тахо-Годи в статье "О новом переводе "Одиссеи" в "Учен. записках Московского областного педагогического института", т. XXVI, страница 211–225. М., 1953. Этот автор указывает на заслуги Шуйского по сравнению с Жуковским. Однако он отмечает также прозаизм, неудачное стихосложение, а главное, ориентировку переводчика на устаревший текст, который теперь до неузнаваемости исправляется новейшими редакторами в связи с прогрессом филологической науки.

Наконец, имеется и еще один перевод "Одиссеи", принадлежащий упомянутому выше В. Вересаеву и обладающий теми же особенностями, что и его перевод "Илиады": Гомер, Одиссея, перевод В. Вересаева. Редакция И. И. Толстого, М., 1953.

Имеет значение также издание: Гомер. Поэмы, сокращенное издание. Подготовка текста поэм, пересказ мифов троянского цикла, примечания и словарь А. А. Тахо-Годи, вступительная статья и научная редакция А. И. Белецкого, Детгиз, М.-Л., 1953. Издание это, созданное для юношества, имеет преимущество, которое как раз важно для начинающих. Кроме прекрасной статьи А. И. Белецкого, здесь дается пересказ всех главнейших мифов о Троянской войне, без которого невозможно разобраться в сюжете поэм. И, кроме того, текст "Илиады" и "Одиссеи" расположен здесь не в порядке самих поэм (порядок этот, как сказано выше, довольно запутанный), но в порядке протекания самих событий, нашедших для себя изображение в этих поэмах. Поэтому начинающие изучать Гомера получают здесь как бы единое и цельное, вполне последовательное развертывание сюжета.

Таким образом, русские переводы Гомера имеются в достаточном количестве, и каждый из этих переводов по-своему обладает всеми чертами большой переводческой культуры. Тот, кто не владеет греческим языком, должен воспользоваться указанными выше рецензиями на эти переводы. Эти рецензии, несомненно, помогут ему как ориентироваться в стиле этих переводов, так и в степени близости их к греческому подлиннику.

Александр Сальников

Кто девятый сын Приама?

«Илиада» - библия Древней Греции. И эта великая поэма древности таит в себе ещё много тайн и загадок. Например, есть, на мой взгляд, неразрешённый, а может, и неразрешимый вопрос по поводу имени одного из сыновей царя Трои старца Приама. Известно, что Приам имел много детей, его плодовитости позавидовал бы любой мужчина. В разных источниках называется разное количество его потомков, в одних говориться, что у Приама было 50 сыновей и 50 дочерей, в других упоминается 50 сыновей и 12 дочерей, в третьих говорится, что у него было всего 50 детей. Гигин, например, указывает 41 сына и 14 дочерей, а Вергилий намекает на 100 дочерей и невесток. Как бы там ни было, здесь нас интересует только один сын царя Приама.

Работая над современным переводом «Илиады» мне, естественным образом, приходилось сверяться с уже существующими русскими переводами. В. Вересаев признавался, что при работе над переводом «Илиады» он старался придерживаться перевода Н. Гнедича, но не отвергал и перевода Н. Минского. В предисловии к своему переводу Вересаев пишет: «В основу моего перевода я кладу перевод Гнедича везде, где он удачен, везде, где его можно сохранять… Я считал возможным вносить в перевод также отдельные удачные стихи и обороты Минского. И если от заимствований качество перевода повысится, то этим все будет оправдано» . Таким правилом пользовался и я, с той только разницей, что кроме переводов Гнедича и Минского, в моём распоряжении был и перевод Вересаева. Другими русскими переводами, например, Шуйского, я не пользовался по той простой причине, что трёх было уже больше чем достаточно. К слову сказать, у меня создалось впечатление, что перевод Вересаева во многих местах даже более точен, чем перевод Гнедича, вопреки устоявшемуся мнению, будто перевод Гнедича самый точный. Но это так, замечание к месту.

Что же касается моего перевода, то за основу я взял древнегреческий текст «Илиады» издания Д. Монро и Т. Аллена. Если бы не этот выбор, я, вероятно, и не обратил бы внимания на строку, в которой как раз и указано заинтересовавшее меня имя. В 24-й песне «Илиады», в стихах 249-252, есть перечисление девяти сыновей царя Трои. В этом месте рассказывается о том, как Приам кричит на них, ругая за нерадивость, перед тем, как отправиться в стан ахейцев за телом Гектора, своего старшего сына. Вот как выглядят эти стихи в древнегреческом тексте издания Томаса Аллена:

Δηΐφοβόν τε καὶ Ἱππόθοον καὶ δῖον Ἀγαυόν·

В этом коротком списке царских сыновей последним стоит имя Ἀγαυόν (Агав, Агаон, Агайон). Однако известно, что в русской традиции перевода в этом месте указывается имя Дий. Например, всё в тех же трех основных русских переводах «Илиады» (Н. Гнедича, Н. Минского, В. Вересаева) имя девятого сына Приама из этого списка переводится как Дий. Здесь можно отметить, что Н. Гнедич в данном месте, возможно, по ошибке, указал ещё одного сына Приама по имени Клит, которого нет в поэме. У Гнедича получилось, что Гомер в этом месте говорит не о девяти, а о десяти сыновьях. Последним в перечислении Гнедич указывает Дия:

Все удалилися. Он же вскричал, сыновей порицая,

Клита , Гелена , Париса , питомца богов Агафона ,

Паммона , Гиппофооя , Дейфоба вождя, Антифона ,

Храброго сына Полита и славного мужеством Дия ;

Грозно на сих сыновей и кричал и приказывал старец:

Мы не будем разбирать вопрос о том, с какого именно оригинального текста в своё время Гнедич переводил «Илиаду», какое слово он перевёл как имя Клит, и почему (а, скорее всего, именно поэтому) упустил числительное «девять» (ἐννέα) в 252-й строке. Это тема для другого не менее интересного исследования. Нас же интересует не Клит, а Дий и Агаон (Агав). Н. Минский при переводе удаляет Клита, но оставляет Дия:

Начал сзывать сыновей: Агафона , Гелена , Париса ,

Храброго в битвах Полита , бойца Антифона , Паммона ,

Славного Дия , равно Деифоба вождя с Гиппофоем .

Он обратился ко всем сыновьям и воскликнул:

В. Вересаев переводит данное место почти так же, как и Минский, лишь переставив местами имена героев. Он тоже удаляет Клита и оставляет Дия. Но более точно переводит 252-й стих, указывая, что речь идёт именно о девяти сыновьях:

Громко браня Агафона , подобного богу, Париса ,

Паммона и Гиппофоя , Антифона и Деифоба ,

Дия с Геленом , Полита могучеголосого, - всех их

Девятерых призывал он и громко давал приказанья:

Если насчёт Клита, как сына Приама, всё ясно, и эта «ошибка» Гнедича признана всеми, так как в оригинале данное имя не встречается (хотя в некоторых русских списках детей Приама Клит всё же присутствует, однако с неизменными оговорками и отсылками к переводу Гнедича), то насчёт Дия, а тем более Агаона (Агава), всё не так однозначно и ясно. Как и имя Клита, имя Дия Приамида в «Илиаде» встречается только в одном месте. Когда речь идёт о Дие как сыне Приама, все источники неизменно отсылают нас к 251-му стиху 24-й песни поэмы. Но мы помним, что в издании Томаса Алена указан не Дий, а Агаон (Агав).

В этой связи меня заинтересовал вопрос, почему большинство антиковедов и переводчиков (не только русских, но и иностранных: например, А.Поуп, С.Батлер, И.Фосс, Р.Фитцжеральд и другие) предпочитают называть девятым сыном Приама в этом списке именно Дия? И мы знаем, что в некоторых других изданиях «Илиады» на древнегреческом языке в данном месте поэмы последним среди царских сыновей указывается Дий:

σπερχομένοιο γέροντος· ὃ δ᾽ υἱάσιν οἷσιν ὁμόκλα

νεικείων Ἕλενόν τε Πάριν τ᾽ Ἀγάθωνά τε δῖον

Πάμμονά τ᾽ Ἀντίφονόν τε βοὴν ἀγαθόν τε Πολίτην

Δηΐφοβόν τε καὶ Ἱππόθοον καὶ Δῖον αγαυόν ·

ἐννέα τοῖς ὃ γεραιὸς ὁμοκλήσας ἐκλευε·

Особенно сильна эта традиция в русскоязычных переводах, начавшаяся, видимо, ещё до Н. Гнедича. Заведующий кафедрой Классической филологии ИВКА РГГУ, доктор филологических наук, защитивший диссертацию по теме: «Формирование античной литературной теории», профессор Н.П. Гринцер в одном из писем написал мне по этому поводу:

«Проблема в том, что не понятно, какое из двух греческих слов δῖον и αγαυόν эпитет, а какое имя; может быть и так, и так. В одном случае “божественный Агав”, а в другом - “блистательный Дий”. Мифографы, действительно, предпочитали Дия, и в большинстве изданий его пишут с большой буквы».

На чём же основывается этот выбор мифографов-антиковедов и переводчиков? Почему большинство из них отдают предпочтение Дию? И чем руководствовались издатели того текста «Илиады» на древнегреческом, с которым я работал при переводе поэмы, когда указали последним имя Агава (Агаона), а не Дия? Вот вопросы, которые меня заинтересовали.

Как выяснилось, проблема трактовки этого места «Илиады» возникла давно, споры о предпочтении написания имени собственного «Ἀγαυόν» или «Δῖον» начались ещё в античные времена, при переписке рукописей. Нет сомнений, что разные толкования в выборе «δῖον Ἀγαυόν» или «Δῖον αγαυόν» произошли в связи с практикой написания древних рукописей, в которых прописные и строчные буквы не различались, что подтверждает древний рукописный текст «Илиады», известный как «Codex Venetus А» из библиотеки святого Марка.

Из словосочетания «δῖον αγαυόν» в древней рукописи не совсем понятно, какое именно из этих слов должно быть именем собственным, а какое эпитетом к нему. Тем не менее, большинство мифографов-антиковедов и переводчиков (следовательно, и изданий) предпочитают указывать на Дия. На чём же основывается этот выбор? Многие источники указывают на древнегреческого мифографа и космолога Ферекида из Сироса (Киклады), жившего в VI веке до н. э., который будто бы упоминал Дия как сына Приама. Также известно, что в труде «Мифы» римского писателя I века н. э. Гая Юлия Гигина имя Дий упоминается в списке сыновей Приама. Именно поэтому Дий как сын Приама указывается не только во всех русских, но и во многих иностранных переводах «Илиады».

Однако отметим, что Гигин в своём списке просто упоминает Дия среди прочих сыновей Приама без всяких комментариев или отсылок на какой-либо источник. Что же касается Ферекида и его мнения по употреблению слов «δῖον αγαυόν», то для выяснения этого вопроса мы должны обратиться к древним схолиям.

Интерпретация древних текстов - дело довольно трудное и кропотливое, исследователям многих веков пришлось изрядно потрудиться над сбором, перепиской и трактовкой древних свитков «Илиады». В своей вступительной статье к очередному изданию поэмы в переводе Гнедича российский филолог, специалист по античной мифологии, философии, истории и культуры Древней Греции, доктор исторических наук, профессор А.И. Зайцев писал:

«Александрийские филологи эллинистической эпохи - Зенодот из Эфеса, Аристофан из Византии и в особенности Аристарх с Самоса (видимо, имеется ввиду не Аристарх Самосский, а Аристарх Самофракийский - А.С.) - собирали методически рукописи поэм Гомера со всех концов эллинского мира и пытались восстановить в первозданном виде гомеровский текст. Сравнивая найденные в большом количестве в Египте папирусы Гомера III в. до н. э. с гомеровскими текстами послеаристарховского времени, мы видим, какую грандиозную работу проделал Аристарх. И если в интерпретации гомеровских поэм Аристарх был во многом наивен, представляя себе, в частности, гомеровское общество по образу и подобию царского двора эллинистической монархии, сам текст обеих поэм, судя по всему, лишь в редких случаях отклоняется от аутентичного гомеровского текста VIII в. до н. э. В последующие столетия восстановленный Аристархом текст "Илиады" и "Одиссеи" тщательно переписывался, перейдя в III- IV вв. н. э. из папирусных свитков в пергаменные кодексы. Лучшие из этих рукописей были снабжены комментариями на полях, так называемыми схолиями, основанными на трудах эллинистических филологов. Эти схолии, дошедшие до нас в византийских рукописях гомеровских поэм, и сейчас во многом помогают исследователям точнее понять поэмы» .

Итак, чем нам могут помочь древние схолии? Отметим, что упоминание об этом непонятном месте встречается в схолиях к «Илиаде» лишь дважды. Первая запись в схолиях к 251-му стиху XXIV песни выглядит следующим образом:

καί οτι ἄδηλον ποτερον ἐστί το κυριον ο Δῖος η ο Ἀγαυός.

Из этой строки мы видим, что неизвестный схолиаст (иногда предполагается, что это сам Аристарх Самофракийский) сомневается, какое из двух слов здесь нужно употребить как имя собственное: «Δῖος» или «Ἀγαυός», какое из них является главным. Вряд ли здесь мы можем почерпнуть что-то полезное для нашего исследования, кроме того, что это, видимо, было первое указание на проблему, то есть на возможное разночтение между именем собственным и эпитетом к нему.

Более определённо подходит к этой проблеме автор другого схолия, который как раз и делает ссылку на Ферекида, как на авторитетный источник в данном вопросе. В своём комментарии к 251-му стиху XXIV песни «Илиады» этот схолиаст пишет о том, что Ферекид якобы считает Дия незаконнорожденным сыном Приама, а слово «ἀγαυόν» эпитетом к имени Дий:

Φερεκύδης τόν Δῖον νοθον υἱόν Πρίᾰμου φησίν εστιν οὖν το «αγαυόν» ἐπιθετον.

Из приведённой строки трудно сказать, идёт ли здесь речь о Ферекиде из Сироса, и действительно ли Ферекид настаивал на том, что в данном месте «Илиады» слово «δῖον» следует считать именем собственным. Но, другими сведениями на этот счёт мы, к сожалению, не располагаем, а автор данного схолия никак не аргументирует своих примечаний. И главное, нам опять не ясно, на каком основании указанный Ферекид считает, что в качестве имени собственного надо употреблять слово «δῖον».

Тем не менее, эти схолии отчасти дают нам возможность понять, почему многие исследователи более склоняются в этом вопросе к Дию, нежели к Агаону. Видимо, приняв на веру ссылку «второго» схолия, они восприняли её как убедительное доказательство. Вполне возможно, что это обстоятельство также побудило Гигина включить Дия в список сыновей царя Приама. И, очень вероятно, что отсутствие каких-либо дополнительных сведений в этом вопросе не позволило Гигину сделать хоть какие-то ссылки или комментарии по этому поводу, и он просто упоминает Дия в своём списке среди прочих сыновей Приама без всяких заметок и отсылок, что также не приближает нас к истине.

Известен ещё труд под названием «Библиотека» (в исторической литературе принято название «Мифологическая библиотека»), приписываемый сначала Аполлодору из Афин, который некоторое время жил в Александрии и работал под руководством Аристарха Самофракийского. В дальнейшем выяснилось, что автор «Мифологической библиотеки» неизвестный древнегреческий писатель, которого стали называть Псевдо-Аполлодором. Тем не менее «Мифологическая библиотека» представляет собой большое собрание традиционных греческих мифов и легенд, являясь одним из значимых источников греческой мифологии. Однако у Псевдо-Аполлодора вовсе не упоминается сын Приама по имени Дий.

Английский банкир, филолог и гомерист Уолтер Лиф (1852 - 1927) в своём переводе поэмы традиционно, вслед за Александром Поупом и другими, указывает в данной строке Дия как сына Приама, но справедливости ради в комментариях пишет о том, что нельзя с полной определенностью сказать, что именно здесь является именем собственным, «δῖον» или «ἀγαυόν», а что эпитетом. Мнение У.Лифа разделяют и многие современные гомероведы.

В поисках истины я обратился за разъяснением этого вопроса в Российскую Ассоциацию антиковедов. Профессор Центра Антиковедения ИВКА РГГУ, главный научный сотрудник Института всеобщей истории РАН, заведующий кафедрой древних языков истфака МГУ, доктор исторических наук А.В. Подосинов посоветовал мне обратиться к доценту факультета филологии Высшей школы экономики, кандидату филологических наук В.В. Файеру, как к одному из лучших специалистов по Гомеру, античной культуре и истории антиковедения.

На моё письмо В.В. Файер прислал подробный ответ, любезно разрешив использовать его в этом моём исследовании. С его разрешения я приведу некоторые отрывки из письма:

«Если говорить коротко, Уолтер Лиф прав. (…) Достаточно сказать, что оба этих слова могут выступать в качестве эпитетов при имени персонажа. Кроме того, некоторые имена и названия просто придумывались сказителем в ходе импровизации. Конечно, имена главных героев существовали в традиции, а вот всякие третьестепенные персонажи могли, я полагаю, получать случайные имена. (…)

Второй вопрос: что по этому поводу думали античные читатели "Илиады"? Безусловно, Гигин - это авторитетный источник, но следует понимать, что он отстоит от Гомера примерно на такое же расстояние, как мы, допустим, от "Слова о полку Игореве". Могут ли современные ученые утверждать, что всё хорошо понимают в этом памятнике? Едва ли. Так что я думаю, что и мнение Ферекида (которое известно нам из чьего-то пересказа), и мнение Гигина абсолютно ничего не говорят о Гомере, а только о понимании Гомера в более поздние эпохи…»

Мнение В.В. Файера в этом вопросе несколько подбодрило меня. Оказывается, что авторитеты Гигина и Ферекида, на которые все опираются, не такие уж непререкаемые. И хотя мы вынуждены согласиться с тем, что невозможно сказать наверняка, какое из этих двух слов создатель «Илиады» считал именем собственным в данном стихе своей удивительной поэмы, так как других исторических источников, кроме отсылок на Гигина и Ферекида, у нас нет, всё же мы можем продолжить поиск аргументов в других направлениях.

Может быть, в этом вопросе стоит последовать методу Генриха Шлимана и за поиском истины обратиться непосредственно к тексту самой «Илиады»? Возможно, «Илиада» сама подскажет нам, какое из слов древний сказитель скорее всего предпочёл бы употребить в качестве имени собственного, а какое - в качестве эпитета к нему? Ведь если мы узнаем, какое из этих слов наиболее часто употреблялось в «Илиаде» в качестве эпитета, нам будет легче понять ход мысли древнего автора, узнать его взгляд на определённые вещи, и мы сможем с большей долей вероятности предположить то или иное его намерение.

Текстологический анализ, как научный метод, может дать нам не меньше информации, чем ссылка на исторические источники, которые мало проясняют ситуацию. Нередко подсчёт частоты употребления слова в том или ином значении использовался многими исследователями как один из методов поиска аргументов. Например, Л.С. Клейн в своём труде «Анатомия «Илиады»» часто использовал этот метод. В 1-й главе «Илион и Троя» (3. «Эпитеты города») он подсчитывал эпитеты к обоим названиям города (Троя и Илион), а во 2-й главе, «Ахейцы, данаи, аргивяне» (3. «Эпитеты при этнонимах греков») - подсчитывал эпитеты к этнонимам.

Посмотрим и мы, что даст нам метод статистического анализа частоты употребления слов. Давайте займёмся подсчётами и сначала поищем в поэме слово «αγαυόν», в той форме, в которой оно употребляется в 251-м стихе 24-й песни. Оказывается, что это слово в данной форме встречается в поэме всего лишь три раза! Мы видим его в 4-й песне:

οἵ ἑ μέγαν περ ἐόντα καὶ ἴφθιμον καὶ ἀγαυὸν

Потом эта же строка полностью повторяется в 625-м стихе 5-й песни поэмы (приём повтора часто используется в «Илиаде). А в третий раз это слово встречается уже в 24-й песне именно в том самом 251-м стихе. Больше нигде это слово в такой форме не употребляется. Однако оно употребляется в других формах. Например, один раз оно употребляется в форме «ἀγαυῶν» (13:5), пять раз в форме «ἀγαυοὶ», всегда в конце поэтической строки, и двенадцать раз в форме «ἀγαυοῦ», всегда в середине поэтической строки. И это всё. Не так уж много.

Теперь посмотрим статистику употребления слова «δῖον». Оказывается, что в «Илиаде» слово «δῖον» встречается 57 раз и везде (!), кроме нашего спорного места (а я бы сказал, что не кроме, а - в том числе), оно является эпитетом к именам собственным, то есть к именам героев (чаще всего к Гектору и Ахиллесу), а также, например, к названиям рек. Исключение составляет лишь 538-й стих 9-й песни, где это слово относится не к имени героя или названию реки, а к слову «γένος», обозначающее «потомок, отпрыск», в данном стихе «чадо, дочь»:

ἣ δὲ χολωσαμένη δῖον γένος ἰοχέαιρα

Тем не менее, и тут оно является эпитетом. Также в «Илиаде» часто употребляется форма «δῖος». Это слово встречается в текстах поэмы 91 раз, но, как и «δῖον», во всех случаях (!) оно является эпитетом к именам собственным, в основном к именам Ахиллес, Одиссей и Александр.

Статистика вещь упрямая. Не говорит ли результат этого краткого статистического анализа о том, что сам автор «Илиады» на протяжении всего текста поэмы предпочитал употреблять данное слово в качестве эпитета к именам собственным, как правило, к именам смертных героев.

Теперь давайте ещё раз обратимся к интересующему нас месту 24-й песни в древнегреческом тексте и заметим один нюанс. Чуть выше 251-го стиха мы вновь встречаем слово «δῖον», и видим, что здесь оно «традиционно» употребляется именно в качестве эпитета. Ни у кого никаких сомнений по этому поводу не возникает. Вот это место в тексте:

σπερχομένοιο γέροντος· ὃ δ᾽ υἱάσιν οἷσιν ὁμόκλα

νεικείων Ἕλενόν τε Πάριν τ᾽ Ἀγάθων τε δῖον

Πάμμονά τ᾽ Ἀντίφονόν τε βοὴν ἀγαθόν τε Πολίτην

Δηΐφοβόν τε καὶ Ἱππόθοον καὶ δῖον Ἀγαυόν·

ἐννέα τοῖς ὃ γεραιὸς ὁμοκλήσας ἐκλευε·

Почему же в первом случае слово «δῖον» переводится как эпитет «божественный», «богоподобный», «боговидный», «блистательный», а во втором - как имя собственное? Отчасти ответ на этот вопрос мы уже знаем. Многие гомероведы соглашаются с отсылкой на Ферекида и Гигина, поэтому в словосочетании «δῖον αγαυόν» в качестве имени собственного предпочитают употребить слово «δῖον», а не «αγαυόν».

Но текстологический анализ показал нам иной результат. К тому же Дий как имя собственное употребляется в «Илиаде» обычно в том случае, когда речь идёт о Зевсе. Даже если проанализировать отдельно только 24-ю песню «Илиады», то можно увидеть, что имя Дий как Зевс, а также друге формы (зевсов, от Зевса, по воле Зевса) употребляется в ней 12 раз. Из них 4 раза употребляется форма «Διὶ», 6 раз форма «Διὸς» и 2 раза форма «Διόθεν». Уместно ли рядом с именем Дий как Зевс употреблять имя Дий как смертный герой?

Известно, что многие имена героев «Илиады» не имели исторической основы и просто придумывались Гомером, так сказать, для связки сюжета. Л.С. Клейн даже пишет о способе различения таких героев:

«Отработан способ отличить героев, созданных специально для « Илиады », от героев, взятых в неё из других поэм Троянского цикла. Первые вступают в войну только с началом событий « Илиады », то есть на десятом году войны, и к концу поэмы находят смерть. Они не выходят за рамки « Илиады », потому что это противоречило бы их отсутствию в других поэмах, созданных раньше и изображающих предшествующие и последующие события Троянской войны. Герои же, существовавшие и до « Илиады », хорошо представлены в этих поэмах - их характеризуют пассажи, называемые Ante-Homerica (или Ante-Italica) и Post-Homerica (или Post-Italica), то есть проявления догомеровские (до « Илиады ») и послегомеровские (после « Илиады »). Пользуясь этим методом, многого достиг В. Кульман» .

Многие антиковеды считают, что Дий как сын Приама относится именно к таким, вымышленным, героям. Но было бы странным для автора наряду с именем верховного бога Зевса (Дия) употребить придуманное аналогичное же имя, да ещё для третьестепенного героя, нерадивого сына царя Приама, который даже не воевал и упоминается в поэме единожды. Это как-то не укладывается в логику повествования не только всей эпической поэмы, но, как видим, даже взятой отдельно 24-й песни, в которой имя Дия, как верховного бога в той или иной форме употребляется 12 раз.

Кроме того, история показывает, что имена людей, ставших национальными героями, символами, со временем нередко обожествлялись и становились собственно именами богов. Обратный же процесс, то есть, чтобы именами богов называли смертных, крайне редок, особенно если эти боги были ещё «в силе». Например, вряд ли можно найти людей названных в честь богов непосредственно их же именами (Гера, Афродита, Аполлон, Зевс, Гефест и т.п.), хотя в качестве эпитетов к именам они вполне могут использоваться, например: «любимец Аполлона», «любимец Зевса», или «подобная Афродите». У Л.С. Клейна в книге «Бесплотные Герои» , где он подробно рассматривает происхождение многих героев «Илиады», можно проследить схожие умозаключения. Часто ли в письменных источниках той эпохи, когда Зевс был верховным божеством, встречается мужское имя Дий у людей? Думается, нет. В этой связи было бы странным предположить, что царь Приам назвал одного из своих сыновей Дием, именем самого Зевса, а вот в качестве эпитета «боговидный», «богоподобный» это слово вполне могло бы подходить к имени сына царя.

Кстати, как гипотезу можно рассмотреть возможность того, что Гомер в качестве вымышленных имён героев «Илиады» употреблял имена своих современников: может быть, царя, при котором жил сказитель, и по заказу которого, возможно, писал свои поэмы; также вполне возможно он употреблял имена царской родни, знатных вельмож того времени и проч. По типу Данте Алигьери, который населил «Божественную комедию» своими современниками.

Но вернёмся к нашему вопросу. Само значение имени также может сказать о многом. Имя Дий (Зевс) означает «светлое небо, сияющее небо», имя Агав (Агаон), как и Агафон (Агатон), означает «добро», «благо», «добрый», «славный». Родители, скорее всего, дадут младенцу имя со значением «славный» и «добрый», чем со значением «светлое небо» или даже «божественный». Эпитет «божественный», как правило, давался уже взрослому герою за его подвиги. Имя же Ἀγαυόν (Агав, Агаон) вполне могло бы быть именем сына царя, так как через строку выше в том же месте поэмы мы видим имя Ἀγάθων (Агатон, Агафон), а оба эти имени означают примерно одно и то же: «добро», «благо», «добрый», «хороший», «славный». Слово «ἀγαθον», как и слово «ἀγαυόν» значат «благо», «добро», а слово «ἀγαυός» обозначает «славный», «достославный», «прославленный».

В «Илиаде» есть ещё одна «подсказка» на счёт имени Ἀγαυόν. Мы знаем, что в поэме многие имена имеют как мужскую, так и женскую форму. Например: Агамед и Агамеда, Алфей и Алфея, Брис и Брисеида, Гипподам и Гипподамия, Подаркес и Подарга, Полидор и Полидора, Хрис и Хриса с Хрисеидой и т.д. И вот в 18-й песне, где рассказывается о тётках Ахиллеса, сёстрах его матери, богини Фетиды, мы видим, что одну из нимф зовут Агавой:

καὶ Μελίτη καὶ Ἴαιρα καὶ Ἀμφιθόη καὶ Ἀγαυὴ

Мужская форма этого имени как раз и будет Агав (Агаон), что вполне укладывается в нашу теорию.

Резюмируя всё вышесказанное, отметим, что сама «Илиада», без посторонних источников, может дать нам достаточно оснований предполагать, что в рассматриваемом нами стихе автор поэмы, скорее всего, мог иметь в виду сына Приама по имени Агав (Агаон). В то же время, в текстах поэмы мы не находим подтверждений тому, что Приам мог назвать своего сына Дием, то есть, что в 24-й песне Гомер мог использовать это слово как имя собственное для выдуманного третьестепенного героя.

Итак, мы теперь с достаточной долей вероятности можем сказать, на каком именно основании Д.Б. Монро и Т.В. Аллен в своём издании «Илиады» на древнегреческом указывают Агава (Агаона) как сына Приама. Сама поэма предоставила нам немало доказательств на этот счёт, и показала, что автор «Илиады» наверняка предпочёл бы употребить в качестве имени собственного слово «αγαυόν», нежели «δῖον».

Что ж, несмотря на все приведённые выше доводы, справедливости ради мы должны признать, что Уолтер Лиф и многие другие гомероведы, солидарные с его точкой зрения, абсолютно правы в том, что нам вряд ли когда-нибудь удастся узнать, по какой именно причине Ферекид, а следом и Гигин, указывают Дия как сына Приама. Если, конечно, не найдётся вдруг, где-нибудь в древних архивах или при раскопках, какой-либо ветхий свиток, который бы разъяснил этот вопрос самым бесспорным образом.

Мне же думается, что со временем всё встанет на свои места и в данном месте «Илиады» все будут писать «καὶ δῖον Ἀγαυόν», а не «καὶ Δῖον αγαυόν», то есть именем девятого сына Приама по праву станет Агав (Агаон), а не Дий. И в алфавитных списках сыновей Приама он займёт первое место, потеснив Агафона.

В заключение скажу, что, будучи писателем, я анализировал «Илиаду», прежде всего, как литературное, а не историческое произведение, поэтому не претендую на истину в последней инстанции и буду рад, если моё небольшое исследование послужит поводом для новых споров по этому вопросу среди гомероведов.

Список использованной литературы

А. И. Зайцев /Древнегреческий героический эпос и "Илиада" Гомера, (Гомер. Илиада. - Л., 1990.

Античные писатели. Словарь. - СПб.: Издательство «Лань», 1999.

Аполлодор. Мифологическая библиотека. Ленинград, Издательство «Наука», Ленинградское отделение, 1972.

Вергилий. Энеида II 501

Гигин. Мифы 90

Гомер. Илиада. / Пер. В. Вересаева. М.-Л.: Гослитиздат, 1949. – 551 с.

Гомер. Илиада. Одиссея. /Пер. Н. Гнедича, ред. Л. Лебедева. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000.

Еврипид. Троянки 135

Житомирский С. В. Античная астрономия и орфизм. - М.: Янус-К, 2001.

Илиада Гомера. / Пер. Н. М. Минского. М., 1896. – 416 с.

Клейн Л.С. «Анатомия «Илиады». - СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1998.

Клейн Л.С. «Бесплотные Герои. Происхождение образов «Илиады»». – СПБ.: Художественная литература, 1994. - 192 с.

Мифологический словарь /Гл.ред. Е. Мелетинский. – М.: М 68 Сов. Энциклопедия, 1991.

Древние схолии. Vol. II. Песни XIII – XXIV. Изд. Scholia Graeca in Homeri Iliadem. Tomus II. (M. DCCC. LXXV). Published 1875 by Clarendoniano in Oxonii

Схолии «Townleyana». Vol. II. Песни XIII – XXIV. Изд. Scholia Graeca in Homeri Iliadem Townleyana. Tomus II. (M DCCC LXXXVIII). London. Oxford. 1888.

A companion to the Iliad, for English readers, Walter Leaf, London and New York, Macmillan and Co., 1892.

Homer. Iliad. ed. D. B. Monro and T. W. Allen. Oxford, 1920.

Homeri Ilias. Volumen alterum rhapsodias XIII-XXIV continens, recensuit Martin L. West (Bibliotheca scriptorum Graecorum et Romanorum Teubneriana), K. G. Saur: Leipzig & Munich 2000.

Нравоучительная поэма, полная наставлений, связанных с земледелием, мореходством и семейной жизнью. Перевод В.Вересаева

001] Вас, пиерийские Музы, дающие песнями славу,

002] Я призываю, — воспойте родителя вашего Зевса!

003] Слава ль кого посетит, неизвестность ли, честь иль бесчестье —

004] Все происходит по воле великого Зевса-владыки.

005] Силу бессильному дать и в ничтожество сильного ввергнуть,

006] Счастье отнять у счастливца, безвестного вдруг возвеличить,

007] Выпрямить сгорбленный стан или спину надменному сгорбить —

008] Очень легко громовержцу Крониду, живущему в вышних.

009] Глазом и ухом внимай мне, во всем соблюдай справедливость,

010] Я же, о Перс, говорить тебе чистую правду желаю.

011] Знай же, что две существует различных Эриды на свете,

012] А не одна лишь всего. С одобреньем отнесся б разумный

013] К первой. Другая достойна упреков. И духом различны:

014] Эта — свирепые войны и злую вражду вызывает,

015] Грозная. Люди не любят ее. Лишь по воле бессмертных

016] Чтут они против желанья тяжелую эту Эриду.

017] Первая раньше второй рождена многосумрачной Ночью;

018] Между корнями земли поместил ее кормчий всевышний,

019] Зевс, в эфире живущий, и более сделал полезной:

020] Эта способна понудить к труду и ленивого даже;

021] Видит ленивец, что рядом другой близ него богатеет,

022] Станет и сам торопиться с насадками, с севом, с устройством

023] Дома. Сосед соревнует соседу, который к богатству

024] Сердцем стремится. Вот эта Эрида для смертных полезна.

025] Зависть питает гончар к гончару и к плотнику плотник;

026] Нищему нищий, певцу же певец соревнуют усердно.

027] Перс! Глубоко себе в душу сложи, что тебе говорю я:

028] Не поддавайся Эриде злорадной, душою от дела

029] Не отвращайся, беги словопрений судебных и тяжеб.

030] Некогда времени тратить на всякие тяжбы и речи

031] Тем, у кого невелики в дому годовые запасы

032] Вызревших зерен Деметры, землей посылаемых людям,

033] Пусть, кто этим богат, затевает раздоры и тяжбы

034] Из-за чужого достатка. Тебе же совсем не пристало б

035] Сызнова так поступать: но давай-ка рассудим сейчас же

036] Спор наш с тобою по правде, чтоб было приятно Крониду.

037] Мы уж участок с тобой поделили, но много другого,

038] Силой забравши, унес ты и славишь царей-дароядцев,

039] Спор наш с тобою вполне, как желалось тебе, рассудивших.

040] Дурни не знают, что больше бывает, чем все, половина,

041] Что на великую пользу идут асфодели и мальва.

042] Скрыли великие боги от смертных источники пищи:

043] Иначе каждый легко бы в течение дня наработал

044] Столько, что целый бы год, не трудяся, имел пропитанье.

045] Тотчас в дыму очага он повесил бы руль корабельный,

046] Стала б ненужной работа волов и выносливых мулов.

047] Но далеко Громовержец источники пищи запрятал,

048] В гневе на то, что его обманул Прометей хитроумный.

049] Этого ради жестокой заботой людей поразил он…

* * * * * * * * * * *

050] Спрятал огонь. Но опять благороднейший сын Напета

051] Выкрал его для людей у всемудрого Зевса-Кронида,

052] В нарфекс порожний запрятав от Зевса, метателя молний.

053] В гневе к нему обратился Кронид, облаков собиратель:

054] «Сын Иапета, меж всеми искуснейший в замыслах хитрых!

055] Рад ты, что выкрал огонь и мой разум обманом опутал

056] На величайшее горе себе и людским поколеньям!

057] Им за огонь ниспошлю я беду. И душой веселиться

058] Станут они на нее и возлюбят, что гибель несет им».

059] Так говоря, засмеялся родитель бессмертных и смертных.

060] Славному отдал приказ он Гефесту, как можно скорее

061] Землю с водою смешать, человеческий голос и силу

062] Внутрь заложить и обличье прелестное девы прекрасной,

063] Схожее с вечной богиней, придать изваянью. Афине

064] Он приказал обучить ее ткать превосходные ткани,

065] А золотой Афродите — обвеять ей голову дивной

066] Прелестью, мучащей страстью, грызущею члены заботой.

067] Аргоубийце ж Гермесу, вожатаю, разум собачий

068] Внутрь ей вложить приказал и двуличную, лживую душу.

069] Так он сказал. И Кронида-владыки послушались боги.

070] Зевсов приказ исполняя, подобие девы стыдливой

071] Тотчас слепил из земли знаменитый хромец обеногий.

072] Пояс надела, оправив одежды, богиня Афина.

073] Девы-Хариты с царицей Пейто золотым ожерельем

074] Нежную шею обвили. Прекрасноволосые Оры

075] Пышные кудри цветами весенними ей увенчали.

076] [Все украшенья на теле оправила дева Афина.]

077] Аргоубийца ж, вожатай, вложил после этого в грудь ей

078] Льстивые речи, обманы и лживую, хитрую душу.

079] Женщину эту глашатай бессмертных Пандорою назвал,

080] Ибо из вечных богов, населяющих домы Олимпа,

081] Каждый свой дар приложил, хлебоядным мужам на погибель.

082] Хитрый, губительный замысел тот приводя в исполненье,

083] Славному Аргоубийце, бессмертных гонцу, свой подарок

084] К Эпиметею родитель велел отвести. И не вспомнил

085] Эпиметей, как ему Прометей говорил, чтобы дара

086] От олимпийского Зевса брать никогда, но обратно

087] Тотчас его отправлять, чтобы людям беды не случилось.

088] Принял он дар и тогда лишь, как зло получил, догадался.

089] В прежнее время людей племена на земле обитали,

090] Горестей тяжких не зная, не зная ни трудной работы,

091] Ни вредоносных болезней, погибель несущих для смертных.

092] Снявши великую крышку с сосуда, их все распустила

093] Женщина эта и беды лихие наслала на смертных.

094] Только Надежда одна в середине за краем сосуда

095] В крепком осталась своем обиталище,- вместе с другими

096] Не улетела наружу: успела захлопнуть Пандора

097] Крышку сосуда, по воле эгидодержавного Зевса.

098] Тысячи ж бед улетевших меж нами блуждают повсюду,

099] Ибо исполнена ими земля, исполнено море.

100] К людям болезни, которые днем, а которые ночью,

101] Горе неся и страданья, по собственной воле приходят

103] Замыслов Зевса, как видишь, избегнуть никак невозможно.

104] Если желаешь, тебе расскажу хорошо и разумно

105] Повесть другую теперь. И запомни ее хорошенько.

106] Создали прежде всего поколенье людей золотое

107] Вечноживущие боги, владельцы жилищ олимпийских,

108] Был еще Крон-повелитель в то время владыкою неба.

109] Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою,

110] Горя не зная, не зная трудов. И печальная старость

111] К ним приближаться не смела. Всегда одинаково сильны

112] Были их руки и ноги. В пирах они жизнь проводили.

113] А умирали, как будто объятые сном. Недостаток

114] Был им ни в чем неизвестен. Большой урожай и обильный

115] Сами давали собой хлебодарные земли. Они же,

116] Сколько хотелось, трудились, спокойно сбирая богатства,-

117] Стад обладатели многих, любезные сердцу блаженных.

118] После того как земля поколение это покрыла,

119] В благостных демонов все превратились они наземельных

120] Волей великого Зевса: людей на земле охраняют,

121] Зорко на правые наши дела и неправые смотрят.

122] Тьмою туманной одевшись, обходят всю землю, давая

123] Людям богатство. Такая им царская почесть досталась.

124] После того поколенье другое, уж много похуже,

125] Из серебра сотворили великие боги Олимпа.

126] Было не схоже оно с золотым ни обличьем, ни мыслью.

127] Сотню годов возрастал человек неразумным ребенком,

128] Дома близ матери доброй забавами детскими тешась.

129] А наконец, возмужавши и зрелости полной достигнув,

130] Жили лишь малое время, на беды себя обрекая

131] Собственной глупостью: ибо от гордости дикой не в силах

132] Были они воздержаться, бессмертным служить не желали,

133] Не приносили и жертв на святых алтарях олимпийцам,

134] Как по обычаю людям положено. Их под землею

135] Зевс-громовержец сокрыл, негодуя, что почестей люди

136] Не воздавали блаженным богам, на Олимпе живущим.

137] После того как земля поколенье и это покрыла,

138] Дали им люди названье подземных смертных блаженных,

139] Хоть и на месте втором, по в почете у смертных и эти.

140] Третье родитель Кронид поколенье людей говорящих,

141] Медное создал, ни в чем с поколеньем несхожее прежним.

142] С копьями. Были те люди могучи и страшны. Любили

143] Грозное дело Арея, насильщину. Хлеба не ели.

144] Крепче железа был дух их могучий. Никто приближаться

145] К ним не решался: великою силой они обладали,

146] И необорные руки росли на плечах многомощных.

147] Были из меди доспехи у них и из меди жилища,

148] Медью работы свершали: никто о железе не ведал.

149] Сила ужасная собственных рук принесла им погибель.

150] Все низошли безыменно: и, как ни страшны они были,

151] Черная смерть их взяла и лишила сияния солнца.

152] После того как земля поколенье и это покрыла,

153] Снова еще поколенье, четвертое, создал Кронион

154] На многодарной земле, справедливее прежних и лучше,-

155] Славных героев божественный род. Называют их люди

156] Полубогами: они на земле обитали пред нами.

157] Грозная их погубила война и ужасная битва.

158] В Кадмовой области славной одни свою жизнь положили,

159] Из-за Эдиповых стад подвизаясь у Фив семивратных;

160] В Трое другие погибли, на черных судах переплывши

161] Ради прекрасноволосой Елены чрез бездны морские.

162] Многих в кровавых боях исполнение смерти покрыло;

163] Прочих к границам земли перенес громовержец Кронион,

164] Дав пропитание им и жилища отдельно от смертных.

165] Сердцем ни дум, ни заботы не зная, они безмятежно

166] Близ океанских пучин острова населяют блаженных.

167] Трижды в году хлебодарная почва героям счастливым

168] Сладостью равные меду плоды в изобилье приносит.

169] Если бы мог я не жить с поколением пятого века!

170] Раньше его умереть я хотел бы иль позже родиться.

171] Землю теперь населяют железные люди. Не будет

172] Им передышки ни ночью, ни днем от труда и от горя,

173] И от несчастий. Заботы тяжелые боги дадут им.

174] [Все же ко всем этим бедам примешаны будут и блага.

175] Зевс поколенье людей говорящих погубит и это

176] После того, как на свет они станут рождаться седыми.]

177] Дети — с отцами, с детьми -их отцы сговориться не смогут.

178] Чуждыми станут товарищ товарищу, гостю — хозяин.

179] Больше не будет меж братьев любви, как бывало когда-то.

181] Будут их яро и зло поносить нечестивые дети

182] Тяжкою бранью, не зная возмездья богов; не захочет

183] Больше никто доставлять пропитанья родителям старым.

184] Правду заменит кулак. Города подпадут разграбленью.

185] И не возбудит ни в ком уваженья ни клятвохранитель,

186] Ни справедливый, ни добрый. Скорей наглецу и элодею

187] Станет почет воздаваться. Где сила, там будет и право.

188] Стыд пропадет. Человеку хорошему люди худые

189] Лживыми станут вредить показаньями, ложно кляняся.

190] Следом за каждым из смертных бессчастных пойдет неотвязно

191] Зависть злорадная и злоязычная, с ликом ужасным.

192] Скорбно с широкодорожной земли на Олимп многоглавый,

193] Крепко плащом белоснежным закутав прекрасное тело,

194] К вечным богам вознесутся тогда, отлетевши от смертных,

195] Совесть и Стыд. Лишь одни жесточайшие, тяжкие беды

196] Людям останутся в жизни. От зла избавленья не будет.

197] Басню теперь расскажу я царям, как они ни разумны.

198] Вот что однажды сказал соловью пестрогласному ястреб,

199] Когти вонзивши в него и неся его в тучах высоких.

200] Жалко пищал соловей, пронзенный кривыми когтями,

201] Тот же властительно с речью такою к нему обратился:

202] «Что ты, несчастный, пищишь? Ведь намного тебя я сильнее!

203] Как ты ни пой, а тебя унесу я, куда мне угодно,

204] И пообедать могу я тобой, и пустить на свободу.

205] Разума тот не имеет, кто мериться хочет с сильнейшим:

206] Не победит он его — к униженью лишь горе прибавит!»

207] Вот что стремительный ястреб сказал, длиннокрылая птица.

209] Гибельна гордость для малых людей. Да и тем, кто повыше,

210] С нею прожить нелегко; тяжело она ляжет на плечи,

211] Только лишь горе случится. Другая дорога надежней:

212] Праведен будь! Под конец посрамит гордеца непременно

213] Праведный. Поздно, уже пострадав, узнает это глупый.

214] Ибо тотчас за неправым решением Орк поспешает.

215] Правды же путь неизменен, куда бы ее ни старались

216] Неправосудьем своим своротить дароядные люди.

217] С плачем вослед им обходит она города и жилища,

218] Мраком туманным одевшись, и беды на тех посылает,

219] Кто ее гонит и суд над людьми сотворяет неправый.

220] Там же, где суд справедливый находят и житель туземный,

221] И чужестранец, где правды никто никогда не преступит,-

222] Там государство цветет, и в нем процветают народы;

223] Мир, воспитанью способствуя юношей, царствует в крае;

224] Войн им свирепых не шлет никогда Громовержец-владыка.

225] И никогда правосудных людей ни несчастье, ни голод

226] Не посещают. В пирах потребляют они, что добудут:

227] Пищу обильную почва приносит им; горные дубы

228] Желуди с веток дают и пчелиные соты из дупел.

229] Еле их овцы бредут, отягченные шерстью густою,

230] Жены детей им рожают, наружностью схожих с отцами.

231] Всякие блага у них в изобилье. И в море пускаться

232] Нужды им нет: получают плоды они с нив хлебодарных.

233] Кто же в надменности злой и в делах нечестивых коснеет,

234] Тем воздает по заслугам владыка Кронид дальнозоркий.

235] Целому городу часто в ответе бывать приходилось

236] За человека, который грешит и творит беззаконье.

237] Беды великие сводит им с неба владыка Кронион,-

238] Голод совместно с чумой. Исчезают со света народы.

239] Женщины больше детей не рожают, и гибнут дома их

240] Предначертаньем владыки богов, олимпийского Зевса.

241] Или же губит у них он обильное войско, иль рушит

242] Стены у города, либо им в море суда потопляет.

243] Сами, цари, поразмыслите вы о возмездии этом.

244] Близко, повсюду меж нас, пребывают бессмертные боги

245] И наблюдают за теми людьми, кто своим кривосудьем,

246] Кару презревши богов, разоренье друг другу приносит.

247] Посланы Зевсом на землю-кормилицу три мириады

248] Стражей бессмертных. Людей земнородных они охраняют,

249] Правых и злых человеческих дел соглядатаи, бродят

250] По миру всюду они, облеченные мглою туманной.

251] Есть еще дева великая Дике, рожденная Зевсом,

252] Славная, чтимая всеми богами, жильцами Олимпа.

253] Если неправым деяньем ее оскорбят и обидят,

254] Подле родителя-Зевса немедля садится богиня

255] И о неправде людской сообщает ему. И страдает

256] Целый народ за нечестье царей, злоумышленно правду

257] Неправосудьем своим от прямого пути отклонивших.

258] И берегитесь, цари-дароядцы, чтоб так не случилось!

259] Правду блюдите в решеньях и думать забудьте о кривде.

260] Зло на себя замышляет, кто зло на другого замыслил.

261] Злее всего от дурного совета советчик страдает.

262] Зевсово око все видит и всякую вещь примечает;

263] Хочет владыка, глядит, — и от взоров не скроется зорких,

264] Как правосудье блюдется внутри государства любого.

265] Нынче ж и сам справедливым я быть меж людей не желал бы,

266] Да заказал бы и сыну; ну, как же тут быть справедливым,

267] Если чем кто неправее, тем легче управу находит?

268] Верю, однако, что Зевс не всегда же терпеть это будет.

269] Перс! Хорошенько запомни душою внимательной вот что:

271] Ибо такой для людей установлен закон Громовержцем:

272] Звери, крылатые птицы и рыбы, пощады не зная,

273] Пусть поедают друг друга: сердца их не ведают правды.

274] Людям же правду Кронид даровал — высочайшее благо.

275] Если кто, истину зная, правдиво дает показанья —

276] Счастье тому посылает Кронион широкоглядящий.

277] Кто ж в показаньях с намереньем лжет и неправо клянется,

278] Тот, справедливость разя, самого себя ранит жестоко.

279] Жалким, ничтожным у мужа такого бывает потомство;

280] А доброклятвенный муж и потомков оставит хороших.

281] С доброю целью тебе говорю я, о Перс безрассудный!

282] Зла натворить сколько хочешь — весьма немудреное дело.

283] Путь не тяжелый ко злу, обитает оно недалеко.

284] Но добродетель от нас отделили бессмертные боги

285] Тягостным потом: крута, высока и длинна к ней дорога,

286] И трудновата вначале. Но если достигнешь вершины,

287] Легкой и ровною станет дорога, тяжелая прежде.

288] Тот — наилучший меж всеми, кто всякое дело способен

289] Сам обсудить и заране предвидит, что выйдет из дела.

290] Чести достоин и тот, кто хорошим советам внимает.

291] Кто же не смыслит и сам ничего и чужого совета

292] К сердцу не хочет принять- совсем человек бесполезный.

293] Помни всегда о завете моем и усердно работай,

294] Перс, о потомок богов,- чтобы голод тебя ненавидел,

295] Чтобы Деметра в прекрасном венке неизменно любила

296] И наполняла амбары тебе всевозможным припасом.

297] Голод, тебе говорю я, всегдашний товарищ ленивца.

298] Боги и люди по праву на тех негодуют, кто праздно

299] Жизнь проживает, подобно безжальному трутню, который,

300] Сам не трудяся, работой питается пчел хлопотливых.

301] Так полюби же дела свои вовремя делать и с рвеньем.

302] Будут ломиться тогда у тебя от запасов амбары.

303] Труд человеку стада добывает и всякий достаток,

304] Если трудиться ты любишь, то будешь гораздо милее

305] Вечным богам, как и людям: бездельники всякому мерзки.

306] Нет никакого позора в работе: позорно безделье,

307] Если ты трудишься — скоро богатым, на зависть ленивцам,

308] Станешь. А вслед за богатством идут добродетель с почетом.

309] Хочешь бывалое счастье вернуть, так уж лучше работай,

310] Сердцем к чужому добру перестань безрассудно тянуться

311] И, как советую я, о своем пропитанье подумай.

312] Стыд нехороший повсюду сопутствует бедному мужу,-

313] Стыд, от которого людям так много вреда, но и пользы.

314] Стыд — удел бедняка, а взоры богатого смелы.

315] Лучше добром богоданным владеть, чем захваченным силой.

316] Если богатство великое кто иль насильем добудет,

317] Пли разбойным своим языком,- как бывает нередко

318] С теми людьми, у которых стремлением жадным к корысти

319] Ум отуманен и вытеснен стыд из сердца бесстыдством,-

320] Боги легко человека такого унизят, разрушат

321] Дом,- и лишь краткое время он тешиться будет богатством.

322] То же случится и с тем, кто обидит просящих защиты

323] Иль чужестранцев, кто к брату на ложе взойдет, чтобы тайно

324] Совокупиться с женою его,- что весьма непристойно! —

325] Кто легкомысленно против сирот погрешит малолетних,

326] Кто нехорошею бранью отца своего обругает,-

327] Старца, на грустном пороге стоящего старости тяжкой.

328] Истинно, вызовет гнев самого он Кронида, и кара

329] Тяжкая рано иль поздно постигнет его за нечестье!

330] Этого ты избегай безрассудной своею душою.

331] Жертвы бессмертным богам приноси, сообразно достатку,

332] Свято и чисто, сжигай перед ними блестящие бедра.

333] Кроме того, возлиянья богам совершай и куренья,

334] Спать ли идешь, появленье ль священного света встречаешь,

335] Чтобы к тебе относились они с благосклонной душою,

336] Чтоб покупал ты участки других, а не твой бы — другие.

337] Друга зови на пирушку, врага обходи приглашеньем.

338] Тех, кто с тобою живет по соседству, зови непременно:

339] Если несчастье случится,- когда еще пояс подвяжет

340] Свойственник твой! А сосед и без пояса явится тотчас.

341] Истая язва — сосед нехороший; хороший — находка.

342] В жизни хороший сосед приятнее почестей всяких.

343] Если бы не был сосед твой дурен, то и бык не погиб бы.

344] Точно отмерив, бери у соседа взаймы: отдавая,

345] Меряй такою же мерой, а можешь,- так даже и больше,

346] Чтобы наверно и впредь получить, коль нужда приключится.

347] Выгод нечистых беги: нечистая выгода — гибель.

348] Тех, кто любит,- люби; если кто нападет,- защищайся.

349] Только дающим давай; ничего не давай не дающим.

350] Всякий дающему даст, не дающему всякий откажет.

351] Дать — хорошо; но насильно берущего смерть ожидает.

352] Тот, кто охотно дает, если даже дает он и много,-

353] Чувствует радость, давая, и сердцем своим веселится.

354] Если же кто своевольно берет, повинуясь бесстыдству,-

355] Пусть и немного он взял,- но печалит нам милое сердце.

356] Если и малое даже прикладывать к малому будешь,

357] Скоро большим оно станет; прикладывай только почаще.

358] Жгучего голода тот избежит, кто копить приучился.

359] Если что заперто дома, об этом заботы немного.

360] Дома полезнее быть, оставаться снаружи опасно.

361] Брать — хорошо из того, что имеешь. Но гибель для духа

362] Рваться к тому, чего нет. Хорошенько подумай об этом.

363] Пей себе вволю, когда начата иль кончается бочка,

364] Будь на середке умерен; у дна же смешна бережливость.

365] Другу всегда обеспечена будь договорная плата.

366] С братом и с тем, как бы в шутку, дела при свидетелях делай.

367] Как подозрительность, так и доверчивость гибель приносит.

368] Женщин беги вертихвосток, манящих речей их не слушай.

369] Ум тебе женщина вскружит и живо амбары очистит.

370] Верит поистине вору ночному, кто женщине верит!

371] Единородным да будет твой сын. Тогда сохранится

372] В целости отческий дом и умножится всяким богатством.

373] Пусть он умрет стариком, и опять одного лишь оставит.

374] Впрочем, Крониду легко осчастливить богатством и многих:

375] Больше о многих заботы, однако и выгоды больше.

* * * * * * * * * * *

376] Если к богатству в груди твоей сердце стремится, то делай,

377] Как говорю я, свершая работу одну за другою.

378] Лишь на востоке начнут всходить Атлантиды-Плеяды,

379] Жать поспешай; а начнут заходить — за посев принимайся.

380] На сорок дней и ночей совершенно скрываются с неба

381] Звезды-Плеяды, потом же становятся видными глазу

382] Снова в то время, как люди железо точить начинают,

383] Всюду таков на равнинах закон, — и для тех, кто у моря

384] Близко живет, и для тех, кто в ущелистых горных долинах,

385] От многошумного моря седого вдали, населяет

386] Тучные земли. Но сеешь ли ты, или жнешь, или пашешь —

387] Голым работай всегда! Только так приведешь к окончанью

388] Вовремя всякое дело Деметры. И вовремя будет

389] Все у тебя возрастать. Недостатка ни в чем не узнаешь

390] И по чужим безуспешно домам побираться не будешь.

391] Так ведь ко мне ты теперь и пришел. Но тебе ничего я

392] Больше не дам, не отмерю: работай, о Перс безрассудный!

393] Вечным законом бессмертных положено людям работать.

394] Иначе вместе с детьми и женою, в стыде и печали,

395] По равнодушным соседям придется тебе побираться.

396] Разика два или три подадут вам, но если наскучишь,

397] То ничего не добьешься, напрасно лишь речи потратишь.

398] Пастбище слов твоих будет без пользы. Подумай-ка лучше,

399] Как расплатиться с долгами и с голодом больше не знаться.

400] В первую очередь — дом и вол работящий для пашни,

401] Женщина, чтобы волов подгонять: не жена — покупная!

402] Все же орудия в доме да будут в исправности полной,

403] Чтоб не просить у другого; откажет он,- как обернешься?

404] Нужное время уйдет, и получится в деле заминка.

405] И не откладывай дела до завтрава, до послезавтра:

406] Пусты амбары у тех, кто работать ленится и вечно

407] Дело откладывать любит: богатство дается стараньем.

408] Мешкотный борется с бедами всю свою жизнь непрерывно.

409] В позднюю осень, когда ослабляет палящее солнце

410] Жгучий свой зной потогонный, и льется на землю дождями

411] Зевс многомощный, и снова становится тело людское

412] Быстрым и легким,- недолго тогда при сиянии солнца

413] Над головами рожденных для смерти людей совершает

414] Сириус путь свой, но больше является на небе ночью.

415] Леса, который теперь ты подрубишь, червяк не источит.

416] Сыплются листья с деревьев, побеги свой рост прекращают.

417] Самое время готовить из дерева нужные вещи.

418] Срезывай ступку длиной в три стопы, а пестик — в три локтя;

419] Ось — длиною в семь стоп,- всего это будет удобней;

420] Если жив восемь, то выйдет еще из куска колотушка.

421] Режь косяки по три пяди к колесам в десять ладоней.

422] Режь и побольше суков искривленных из падуба; всюду

423] В поле ищи и в горах и, нашедши, домой относи их:

424] Нет превосходнее скрепы для плуга, чем скрепа такая,

425] Если рабочий Афины, к рассохе кривую ту скрепу

426] Прочно приладив, гвоздями прибьет ее к плужному дышлу.

427] Два снаряди себе плуга, чтоб были всегда под рукою,-

428] Цельный один, а другой составной; так удобнее будет:

429] Если сломаешь один, остается другой наготове.

430] Дышло из вяза иль лавра готовь,- не точат их черви;

431] Скрепу из падуба делай, рассоху — из дуба. Быков же

432] Девятилетних себе покупай ты, вполне возмужалых:

433] Сила таких немала, и всего они лучше в работе.

434] Драться друг с другом не станут они в борозде, не сломают

435] Плуга тебе, и в работе твоей перерыва не будет.

436] Сорокалетний за ними да следует крепкий работник,

437] Съевший к обеду четыре куска восьмидольного хлеба,

438] Чтобы работал усердно и борозду гнал бы прямую,

439] Вбок на приятелей глаз не косил бы, но душу в работу

440] Вкладывал. Лучше его никогда молодой не сумеет

441] Поля засеять, чтоб не было нужды в посеве вторичном.

442] Кто помоложе, тот больше на сверстников в сторону смотрит.

443] Строго следи, чтобы вовремя крик журавлиный услышать,

444] Из облаков с поднебесных высот ежегодно звучащий;

445] Знак он для сева даст, провозвестником служит дождливой

446] Зимней погоды и сердце кусает мужам безволовным.

447] Дома корми у себя в это время волов криворогих.

448] Слово нетрудно сказать: «Одолжи мне волов и телегу!»

449] Но и нетрудно отказом ответить: «Волы, брат, в работе!»

450] Самонадеянно скажет иной: «Сколочу-ка телегу!»

451] Но ведь в телеге-то сотня частей! Иль не знает он, дурень?

452] Их бы вот загодя он на дому у себя заготовил!

453] Только что время для смертных придет приниматься за вспашку,

454] Ревностно все за работу берись,- батраки и хозяин.

455] Влажная ль почва, сухая ль — паши, передышки не зная,

456] С ранней вставая зарею, чтоб пышная выросла нива.

457] Вспашешь весною, а летом вздвоишь,- и обманут не будешь.

458] Передвоив, засевай, пока еще борозды рыхлы.

459] Пар вздвоенный детей от беды защитит и утешит.

460] Жарко подземному Зевсу молись и Деметре пречистой,

461] Чтоб полновесными вышли священные зерна Деметры.

462] В самом начале посева молись им, как только, за ручку

463] Плужную взявшись рукой, острием батога прикоснешься

464] К спинам волов, на ярмо налегающих. Сзади с мотыгой

465] Мальчик-невольник пускай затруднение птицам готовит,

466] Семя землей засыпая. Для смертных порядок и точность

467] В жизни полезней всего, а вреднее всего беспорядок.

468] Склонятся так до земли наливные колосья на ниве,-

469] Только бы добрый конец пожелал даровать Олимпиец!

470] От паутины очисти сосуды. И будешь, надеюсь,

471] Всею душой веселиться, припасы из них доставая.

472] В полном достатке до светлой весны доживешь, и не будет

473] Дела тебе до соседей,- в тебе они будут нуждаться.

474] Если священную почву засеешь при солновороте,-

475] Жать тебе сидя придется, помалу горстями хватая;

476] Пылью покрытый, не очень-то радуясь, свяжешь колосья

477] И понесешь их в корзине; никто на тебя и не взглянет.

478] Впрочем, изменчивы мысли у Зевса-эгидодержавца,

479] Людям, для смерти рожденным, в решенья его не проникнуть.

480] Если посеешься поздно, то вот что помочь тебе может:

481] В пору, когда куковать начинает кукушка в дубовой

482] Темной листве, услаждая людей на земле беспредельной,

483] К третьему дню пусть Кронид задождит и струится, доколе

484] В уровень станет с воловьим копытом,- не выше, не ниже.

485] Так и посеявший поздно сравняется с сеявшим рано.

486] Все это в сердце своем сбереги и следи хорошенько

487] За наступающей светлой весной, за дождливыми днями.

488] Не заходи ни в корчму, разогретую жарко, ни в кузню

489] Зимней порою, когда человеку работать мешает

490] Холод: прилежный работу найдет и теперь себе дома.

491] Бойся, чтоб бедность жестокой зимою тебя не настигла:

492] Будешь ты тискать рукой исхудалой опухшие ноги.

493] Часто лентяй, исполненья надежды пустой ожидая,

494] Впавши в нужду, на дела нехорошие сердцем склонялся.

495] Трудно тому бедняку, кто в корчмах заседает, надеждой

496] Тешится доброй, когда он и хлеба куска не имеет.

497] Предупреждай домочадцев, когда еще лето в разгаре:

498] «Помните, лето не вечно продлится,- готовьте запасы!»

499] Месяц очень плохой — ленеон, для скотины тяжелый.

500] Бойся его и жестоких морозов, которые почву

501] Твердою кроют корой под дыханием ветра Борея:

502] К нам он из Фракии дальней приходит, кормилицы коней,

503] Море глубоко взрывает, шумит по лесам и равнинам.

504] Много высоковетвистых дубов и раскидистых сосен

505] Он, налетев безудержно, бросает на тучную землю

506] В горных долинах. И стонет под ветром весь лес неиссчетный.

507] Дикие звери, хвосты между ног поджимая, трясутся,-

508] Даже такие, что мехом одеты. Пронзительный ветер

509] Их продувает теперь, хоть и густокосматы их груди.

510] Даже сквозь шкуру быка пробирается он без задержки,

511] Коз длинношерстных насквозь продувает. И только не может

512] Стад он овечьих продуть, потому что пушисты их руна,-

513] Он, даже старцев бежать заставляющий силой своею.

514] Не продувает он также и девушки с кожею нежной;

515] Дома сидеть остается она подле матери милой,

516] Чуждая мыслей пока о делах многозлатной Киприды;

517] Тщательно нежное тело омывши и смазавши жирно

518] Маслом, во внутренней комнате спать она мирно ложится

519] В зимнюю пору, когда в своем доме холодном и темном

520] Грустно безкостый ютится и сам себе ногу кусает;

521] Солнце не светит ему и не кажет желанной добычи:

522] Ходит оно далеко-далеко, над страной и народом

523] Черных людей, и приходит к всеэллинам много позднее.

524] Все обитатели леса, без рог ли они иль с рогами,

525] Щелкая жалко зубами, скрываются в чащи лесные.

526] Всем одинаково душу тревожит им та же забота:

527] Как бы в лесистом ущелье каком иль скалистой пещере

528] Скрыться от холода. Выглядят люди тогда, как триногий

529] С сгорбленной круто спиной, с головою, к земле обращенной:

530] Бродят, подобно ему, избегая блестящего снега.

531] В эту бы пору советовал я, для укрытия тела,

532] Мягкий плащ надевать и хитон, до земли доходящий,

533] Вытканный густо уточною нитью по редкой основе,

534] В них одевайся, чтоб волосы кожи твоей не дрожали

535] И не стояли по телу торчмя, не ерошились зябко.

536] На ноги — обувь из кожи быка, что не сдох, а зарезан;

537] Впору тебе чтоб была и выстлана войлоком мягким.

538] Шкуры козлят первородных, лишь холод осенний наступит,

539] Сшей сухожильем бычачьим и на спину их и на плечи,

540] Если под дождь попадаешь, накидывай. Голову сверху

541] Войлочной шляпой искусной покрой, чтобы уши не мокли.

542] Холодны зори в то время, как наземь Борей упадает.

543] Зорями с звездного неба на землю туман благодатный

544] Сходит и нивам владельцев блаженных несет плодородье.

545] С рек, непрерывно текущих, набравши воды изобильно

546] И высоко от земли унесенный дыханием ветра,

547] То он вечерним дождем проливается, то улетает,

548] Если подует фракийский Борей, разгоняющий тучи.

549] Раньше тумана работу кончай и домой отправляйся,

550] Чтоб непроглядный туман тот, спустившись, тебя не окутал,

551] Не промочил бы одежды и влажным не сделал бы тела.

552] Этого ты избегай. Тяжелейший за целую зиму

553] Названный месяц; тяжел для людей он, тяжел для скотины.

554] Корму довольно волам половины теперь, человеку ж

555] Больше давай: тут поможет сама долгота благосклонной.

556] Строго за этим следи, и до самого нового года

557] Ночи выравнивай с днями, пока не родит тебе снова

558] Общая матерь-земля пищевых всевозможных припасов.

559] Только лишь царственный Зевс шестьдесят после солноворота

560] Зимних отмеряет дней, как выходит с вечерней зарею

561] Из океанских священных течений Арктур светоносный

562] И в продолжение ночи все время сверкает на небе.

563] Следом за ним, с наступившей весною, является к людям

564] Ласточка-Пандионида с звенящею, громкою песнью;

565] Лозы подрезывать лучше всего до ее появленья.

566] В пору, когда, от Плеяд убегая, с земли на растенья

567] Станет всползать домоносец, не время окапывать лозы.

568] Нужно серпы навострять и рабочих будить спозаранку;

569] Долгого сна по утрам избегай и тенистых местечек

570] В жатву, когда иссыхает от солнца и морщится кожа.

571] Утром пораньше вставай и старайся домой поскорее

572] Весь урожай увезти, чтобы пищей себя обеспечить.

573] Добрую треть целодневной работы заря совершает.

574] Путь ускоряет заря, ускоряет и всякое дело.

575] Только забрезжит заря,- и выводит она на дорогу

576] Много людей и на многих волов ярмо налагает.

577] В пору, когда артишоки цветут и, на дереве сидя,

578] Быстро, размеренно льет из-под крыльев трескучих цикада

579] Звонкую песню свою средь томящего летнего зноя,-

580] Козы бывают жирнее всего, а вино всего лучше,

581] Жены всего похотливей, всего слабосильней мужчины:

582] Сириус сушит колени и головы им беспощадно,

583] Зноем тела опаляя. Теперь для себя отыщи ты

584] Место в тени под скалой и вином эапасися библинским.

585] Сдобного хлеба к нему, молока от козы некормящей,

586] Мяса кусок от телушки, вскормленной лесною травою,

587] Иль первородных козлят. И винцо попивай беззаботно,

588] Сидя в прохладной тени и, насытивши сердце едою,

589] Свежему ветру Зефиру навстречу лицо повернувши,

590] Глядя в прозрачный источник с бегущею вечно водою.

591] Часть лишь одну ты вина наливай, воды же три части.

592] Только начнет восходить Орионова сила, рабочим

593] Тотчас вели молотить священные зерна Деметры

594] На округленном и ровном току, не закрытом от ветра.

595] Тщательно вымерив, ссыпь их в сосуды. А после того как

596] Кончишь работу и дома припасы готовые сложишь,

597] Мой бы совет,- батраком раздобудься бездомным да бабой,

598] Но чтоб была без ребят! С сосунком неудобна прислуга.

599] Псом заведись острозубым, да с кормом ему не скупися,-

600] Спящего днем человека ты можешь тогда не бояться.

601] Сена к себе наноси и мякины, чтоб на год хватило

602] Мулам твоим и волам. И тогда пусть рабочие отдых

603] Милым коленям дадут и волов отпрягут подъяремных.

604] Вот высоко середь неба уж Сириус стал с Орионом,

605] Уж начинает Заря розоперстая видеть Арктура:

606] Режь, о Перс, и домой уноси виноградные гроздья.

607] Десять дней и ночей непрерывно держи их на солнце,

608] Дней на пяток после этого в тень положи, на шестой же

609] Лей уже в бочки дары Диониса, несущего радость.

610] После ж того, как Плеяды, Гиады и мощь Ориона

611] Станут на западе,- помни, что время посева настало.

612] Вот как дели полевые работы в течение года.

613] Если же по морю хочешь опасному плавать, то помни:

614] После того как ужасная мощь Ориона погонит

615] С неба Плеяд и падут они в мглисто-туманное море,

616] С яростной силою дуть начинают различные ветры.

617] На море темном не вздумай держать корабля в это время,

618] Не забывай о совете моем и работай на суше.

619] Черный корабль из воды извлеки, обложи отовсюду

620] Камнем его, чтобы ветра выдерживал влажную силу;

621] Вытащи втулку, иначе сгниет он от Зевсовых ливней;

622] После того отнесешь к себе в дом корабельные снасти,

623] Да поладнее свернешь корабля мореходного крылья;

624] Прочно сработанный руль корабельный повесишь над дымом

625] И дожидайся, пока не настанет для плаванья время.

626] В море тогда свой корабль быстроходный спускай и такою

627] Кладью его нагружай, чтоб домой с барышом воротиться,

628] Как это делал отец наш с тобою, о Перс безрассудный,

629] В поисках добрых доходов на легких судах разъезжая.

630] Некогда так и сюда вот на судне заехал он черном

631] Длинной дорогой морской, эолийскую Киму покинув.

632] Не от избытка, богатства иль счастья оттуда бежал он,

633] Но от жестокой нужды, посылаемой людям Кронидом.

634] Близ Геликона осел он в деревне нерадостной Аскре,

635] Тягостной летом, зимою плохой, никогда не приятной.

636] В памяти сроки держи и ко времени всякое дело

637] Делай, о Перс. В мореходстве особенно все это важно.

638] Малое судно хвали, но товары грузи на большое:

639] Больше положишь товару — и выгоды больше получишь;

640] Только бы ветры сдержали дурные свои дуновенья!

641] Если же в плаванье вздумаешь ты безрассудно пуститься,

642] Чтоб от долгов отвертеться и голода злого избегнуть,

643] То покажу я тебе многошумного моря законы,

644] Хоть ни в делах корабельных, ни в плаванье я неискусен.

645] В жизнь я свою никогда по широкому морю не плавал,

646] Раз лишь в Евбею один из Авлиды, где некогда зиму

647] Пережидали ахейцы, сбирая в Элладе священной

648] Множество войск против славной прекрасными женами Трои.

649] На состязание в Память разумного Амфидаманта

650] Ездил туда я в Халкиду; заране объявлено было

651] Призов немало сынами его большедушными. Там-то,

652] Гимном победу стяжав, получил я ушатый треножник.

653] Этот треножник в подарок я Музам принес Геликонским,

654] Где они звонкому пенью впервые меня обучили.

655] Вот лишь насколько я ведаю толк в кораблях многогвоздных,

656] Все ж и при этом тебе сообщу я, что в мыслях у Зевса,

657] Ибо обучен я Музами петь несравненные гимны.

658] Вот пятьдесят уже минуло дней после солноворота,

659] И наступает конец многотрудному, знойному лету.

660] Самое здесь-то и время для плаванья: ни корабля ты

661] Не разобьешь, ни людей не поглотит пучина морская,

662] Разве нарочно кого Посейдон, сотрясающий землю,

663] Пли же царь небожителей Зевс погубить пожелают.

664] Ибо в руке их кончина людей и дурных и хороших.

665] Море тогда безопасно, а воздух прозрачен и ясен.

666] Ветру доверив без страха теперь свой корабль быстроходный,

667] В море спускай и товаром его нагружай всевозможным.

668] Но воротиться обратно старайся как можно скорее:

669] Не дожидайся вина молодого и ливней осенних,

670] И наступленья зимы, и дыханья ужасного Нота;

671] Яро вздымает он волны и Зевсовым их поливает

672] Частым осенним дождем и тягостным делает море.

673] Плавают по морю люди нередко еще и весною.

674] Только что первые листья на кончиках веток смоковниц

675] Станут равны по длине отпечатку вороньего следа,

676] Станет тогда же и море для плаванья снова доступным.

677] В это-то время весною и плавают. Но не хвалю я

678] Плаванья этого; очень не по сердцу как-то оно мне:

679] Краденым кажется. Трудно при нем от беды уберечься,

680] Но в безрассудстве своем и на это пускаются люди:

681] Ныне богатство для смертных самою душою их стало.

682] Страшно в волнах умереть. Не забудь же моих увещаний,

683] Все хорошенько обдумай в уме, что тебе говорю я.

684] И на чреватое судно всего не грузи, что имеешь;

685] Большую часть придержи, нагрузи же лишь меньшую долю:

686] Страшно несчастью подпасть на волнах многобурного моря.

687] Страшно, когда на телегу чрезмерную тяжесть наложишь,

688] Н переломится ось под телегой, и груз твой погибнет.

689] Меру во всем соблюдай и дела свои вовремя делай.

* * * * * * * * * * *

690] В дом свой супругу вводи, как в возраст придешь подходящий.

691] До тридцати не спеши, но и за тридцать долго не медли:

692] Лет тридцати ожениться — вот самое лучшее время.

693] Года четыре пусть зреет невеста, женитесь на пятом.

694] Девушку в жены бери — ей легче внушить благонравье.

695] Взять постарайся из тех, кто с тобою живет по соседству.

696] Все обгляди хорошо, чтоб не на смех соседям жениться.

697] Лучше хорошей жены ничего не бывает на свете,

698] Но ничего не бывает ужасней жены нехорошей,

699] Жадной сластены. Такая и самого сильного мужа

700] Высушит пуще огня и до времени в старость загонит.

701] Кару блаженных бессмертных навлечь на себя опасайся,

702] Также не ставь никогда наравне товарища с братом.

703] Раз же, однако, поставил, то зла ему первым не делай

704] И не обманывай, чтобы язык потрепать. Если ж сам он

705] Первый тебя обижать или словом начнет, или делом,

706] Это попомнив, вдвойне отплати ему. Если же снова

707] В дружбу с тобой он захочет вступить и обиду загладить,

708] Не уклоняйся: друзей то и дело менять не годится.

709] Только чтоб видом наружным не ввел он тебя в заблужденье!

710] Слыть нелюдимым не надо, не надо и слыть хлебосолом;

712] Также людей не дерзай попрекать разрушащей душу,

713] Гибельной бедностью: шлют ее людям блаженные боги.

714] Лучшим сокровищем люди считают язык неболтливый.

715] Меру в словах соблюдешь — и всякому будешь приятен;

716] Станешь злословить других — о себе еще хуже услышишь.

717] На многолюдном, в складчину устроенном пире не хмурься;

718] Радостей очень он много дает, а расход пустяковый.

719] Также, не вымывши рук, не твори на заре возлияний

720] Черным вином ни Крониду, ни прочим блаженным бессмертным;

721] Так они слушать не станут тебя и молитвы отвергнут.

722] Стоя, и к солнцу лицом обратившись, мочиться не гоже.

723] Даже тогда на ходу не мочись, как зайдет уже солнце,

724] Вплоть до утра — все равно по дороге ль идешь, без дороги ль;

725] Не обнажайся при этом: над ночью ведь властвуют боги.

726] Мочится чтущий богов, рассудительный муж либо сидя,

727] Либо — к стене подойдя на дворе, огороженном прочно.

728] Совокупившись, не стой неодетый, с ……..

729] Перед огнем очага, но держись в это время подальше.

730] Также, не с похорон грустно-зловещих домой воротившись,

731] Сей потомство свое, а с пира пришедши бессмертных.

732] Прежде чем в воду струистую рек, непрерывно текущих,

733] Ступишь ногой, помолись, поглядев на прекрасные струи,

734] И многомилою, светлой водою умой себе руки.

735] Рук не умывши, души не очистив, пойдешь через реку,-

736] Боги тебя покарают, несчастье пославши вдогонку.

737] На пятипалом суку средь цветущего пира бессмертных

738] Светлым железом не надо с зеленого срезывать суши.

739] Также, в то время как пьют, черпака на кратерную крышку

740] Не помещай никогда: не весельем окончится это.

741] Дом себе строить начав, приводи к окончанью постройку,

742] Чтобы не каркала, сидя на доме, болтушка ворона.

743] Также не ешь и не мойся из тех горшконогов, в которых

744] Не приносилося жертв: и за это последует кара.

745] Мало хорошего, если двенадцатидневный ребенок

746] Будет лежать на могиле,- лишится он мужеской силы;

747] Или двенадцатимесячный: это нисколько не лучше.

748] Также не мой себе тело водою, которою мылась

749] Женщина: ибо придет и за это со временем кара

750] Тяжкая. Если увидишь горящую жертву, не смейся

751] Над непонятною тайной: воздаст тебе бог и за это.

752] Также, смотри, не мочись никогда ни в истоки, ни в устье

753] В море впадающих рек,- берегись и подумать об этом!

754] Не опоражнивай в них и желудка,- то будет не лучше.

755] Так поступай: от ужасной молвы человеческой бегай.

756] Слава худая мгновенно приходит, поднять ее людям

757] Очень легко, но нести тяжеленько и сбросить не просто.

758] И никогда не исчезнет бесследно молва, что в народе

759] Ходит о ком-нибудь: как там никак, и Молва ведь богиня.

* * * * * * * * * * *

760] Тщательно Зевсовы дни по значенью и сам различай ты

761] И обучай домочадцев. Тридцатое — день наилучший

762] Для обозренья свершенных работ, для дележки припасов.

763] Вот что различные дни у Кронида всемудрого значат,

764] Если в сужденьях народов об этом содержится правда.

765] Дни священные: день перед первым числом и четвертый.

766] День седьмой,- в этот день родился Аполлон златолирный,

767] Также восьмой и девятый. Особенно ж в месяце два есть

768] Дня при растущей луне, превосходных для смертных свершений,

769] День одиннадцатый и двенадцатый; оба счастливы

770] Для собиранья плодов и для стрижки овец густорунных.

771] Но между ними двоими — двенадцатый много счастливей.

772] Ткет паутину высоко парящий паук в это время,

773] Летом,- в ту пору, когда запасливый кучу готовит.

774] Женщина пусть в этот день к тканью на станке приступает.

775] Сев начинать на тринадцатый день опасайся всемерно;

776] Но для посадки растений тринадцатый день превосходен.

777] В среднем десятке шестое число для растений опасно,

778] Но хорошо для зачатия мальчика. Девочке вредно

779] Замуж идти в этот день, равно как и на свет рождаться.

780] Также и в первом десятке шестое число для рожденья

781] Девочек мало полезно; козлят вылегчать и баранов

782] В это число хорошо и поскотину строить для стада.

783] День недурен для зачатия мальчика: будет любить он

784] Шутки, лукавые речи, обманы и шепот любовный.

785] В день восьмой кабанов подрезай и протяжно мычащих,

786] Крепких быков, а в двенадцатый день — выносливых мулов.

787] День наиболее длинный меж чисел двадцатых рождает

788] Мужа искусного,- будет весьма он умом выдаваться.

789] День недурной мужеродный — десятый; а день женородный —

790] В среднем десятке четвертый; овец и собак острозубых,

791] Тяжелоногих, рогатых быков и выносливых мулов

792] В этот же день хорошо приручать. Берегися в четвертый

793] День после новой иль волной луны допускать себе в сердце

794] Скорби, грызущие дух: ибо день этот очень священный.

795] Также в четвертый вводи к себе в дом молодую супругу,

796] Птиц перед тем вопросив, наилучших для этого дела.

797] Пятых же дней избегай: тяжелы эти дни и ужасны;

798] В пятый день, говорят, Эриннии пестуют Орка,

799] Клятвопреступным на гибель рожденного на свет Эридой.

800] В среднем десятке седьмого священные зерна Деметры

801] Вей на току округленном, душою отдавшись работе.

802] В этот же день лесорубы пусть рубят домовые бревна

803] И деревянные части для стройки судов быстроходных.

804] А за постройку саму приниматься четвертого надо.

805] В среднем десятке девятка лишь к вечеру лучше бывает.

806] Что же до первой девятки — вреда не несет она людям:

807] День для посадки растений хорош, для рожденья ребенка —

808] Мальчика ль, девочки ль. Очень он плох никогда не бывает.

809] Мало кто знает, как в месяце третья девятка полезна:

810] Бочку ль с вином начинать, налагать ли ярмо на затылки

811] Мулам, быкам и коням быстроногим, спускать ли на воду

812] Многоскамейчатый, быстрый корабль — в этот день превосходно.

813] Мало, однако, таких, кто про день этот правильно скажет.

814] Винную бочку вскрывай четвертого; самый священный

815] День меж четвертыми — средний; про тот, что идет за двадцатым,

816] Мало кто знает, что утром хорош он, но к вечеру хуже.

817] Эти вот дни для людей земнородных — великая польза.

818] Прочие все — ничего не несущие дни, без значенья.

819] Каждый различное хвалит. Но толком лишь мало кто знает.

820] То, словно мачеха, день, а другой раз — как мать, человеку,

821] Тот меж людьми и блажен и богат, кто, все это усвоив,

822] Делает дело, вины за собой пред богами не зная,

823] Птиц вопрошает и всяких деяний бежит нечестивых.

Публикации раздела Литература

Викентий Вересаев. Писатель, военврач, биограф, переводчик

В икентий Вересаев заинтересовался литературой еще в гимназические годы, свое первое стихотворение, «Раздумье», он опубликовал в 18 лет. Позже Вересаев стал врачом. Он описывал в книгах свой докторский опыт и литературные исследования, создавал произведения о революции и переводил древнегреческих поэтов.

«Новые люди» в литературе

Сергей Малютин. Портрет Викентия Вересаева. 1919

В конце XIX века Вересаева увлекли радикальные политические взгляды. Он выступал в марксистских кружках и собирал у себя дома социал-демократов. В автобиографии Вересаев писал: «Пришли новые люди, бодрые и верящие. Они указали на быстро растущую и организующуюся силу в виде фабричного рабочего. Кипела подпольная работа, шла агитация на фабриках и заводах, велись кружковые занятия с рабочими. Многих, кого не убеждала теория, убедила практика, в том числе и меня» .

В 1894 году Викентий Вересаев написал повесть «Без дороги» о двух поколениях, которые потеряли «путеводную звезду» и не знают, куда им двигаться дальше. Спустя три года главная героиня повести «Поветрие» уже нашла собственный путь. Там же, где и автор книги, - в марксистских кружках и на политических собраниях. Викентий Вересаев чутко откликался на события в стране. Он создавал произведения о рабочих и крестьянах: повесть «Конец Андрея Ивановича», очерки «На мертвой дороге» и «Лизар», - в 1904–1905 годах написал «На японской войне». Молодой писатель искал такой жанр, в котором публицистика могла бы соединиться с художественным описанием, и нашел его - так появилась публицистическая повесть.

Со временем революционный пыл в писателе угасал. В 1922 году Вересаев опубликовал роман «В тупике» о семье Сартановых. В нем автор показал, как расслоилось общество в годы переворотов. Персонажи романа - отец, представитель «старой» интеллигенции, и дети-революционеры - обречены на непонимание и бесконечные ссоры.

Писатель из медицинского вуза

Петр Караченцов. Иллюстрация к книге Викентия Вересаева «Записки врача». Фотография: russkiymir.ru

Викентий Вересаев – студент Санкт-Петербургского университета. 1885 год. Фотография: russkiymir.ru

Викентий Вересаев в Тульской губернии. 1902 год. Фотография: russkiymir.ru

В начале ХХ века была популярна шутка, что в России больше всего писателей выпускают медицинские вузы. Викентий Вересаев - еще одно тому подтверждение. В 1894 году он окончил медицинский факультет и начал работать врачом в родной Туле, а позже - в Боткинской больнице Санкт-Петербурга.

Книгу о работе доктора «Записки врача» Викентий Вересаев написал в 1901 году. Биографическая повесть рассказывала о практике молодого врача, его столкновении с неромантичной реальностью, об экспериментах на людях и врачебной этике. Хотя «Записки» и шокировали публику, произведение быстро стало популярным у читателей, а Викентий Вересаев - известным в литературной среде.

«Врач - если он врач, а не чиновник врачебного дела - должен прежде всего бороться за устранение тех условий, которые делают его деятельность бессмысленной и бесплодной, он должен быть общественным деятелем в самом широком смысле слова».

Викентий Вересаев

В 1904 году, во время Русско-японской войны, Вересаева призвали на военную службу и как военврача отправили в Маньчжурию. Он нес службу в тяжелейших условиях, не раз ему приходилось оперировать буквально на передовой. Фронтовым врачом он служил и позже, во время Первой мировой .

«Монтажер» характеристик и мнений

В 1910 году, после смерти Льва Толстого , Вересаев создал объемный труд о двух писателях уходящей эпохи - Толстом и Достоевском . Книга «Живая жизнь» до сих пор популярна и у литературоведов, и у биографов. Викентий Вересаев считал ее одним из самых значимых произведений в своем творчестве.

В 1920–30-е годы Вересаев почти все время посвящал изучению литературы. В этот период он написал книги «Пушкин в жизни», «Гоголь в жизни» и «Спутники Пушкина». Вересаев впервые в русской литературе начал писать биографии в новом жанре - хронике характеристик и мнений. Например, у книги «Гоголь в жизни» был подзаголовок «Систематический свод подлинных свидетельств современников». Автор не давал трактовку событий из жизни своего персонажа, не описывал их с помощью художественных средств. Он создал лишь предисловие, комментарии и «монтировал» исторические факты, ссылаясь на источники.

Переводчик древнегреческой поэзии

Викентий Вересаев. Фотография: lr4.lsm.lv

Викентий Вересаев и Леонид Андреев. 1912 год. Фотография: wikimedia.org

Викентий Вересаев. Фотография: persons-info.com

Викентий Вересаев увлекался переводами. В 1919 году он получил Пушкинскую премию за переводы древнегреческой поэзии. Несколько лет спустя Вересаев начал работать над новыми переводами Гомера. Он не отказывался от переводческих традиций «Илиады» и «Одиссеи», которые создали Николай Гнедич, Василий Жуковский и Николай Минский. В предисловии к «Илиаде» Вересаев написал: «Все хорошее, все удавшееся новый переводчик должен полною горстью брать из прежних переводов» . Однако он видел в них недостатки: у Гнедича - архаический язык и перенасыщенность текста церковнославянскими словами; Минский, как писал Вересаев, «вял и прозаичен». В своем тексте он стремился максимально приблизиться к древнегреческому оригиналу, сделать язык классической поэзии более близким и понятным читателю.

Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына,
Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал:
Многие души могучие славных героев низринул
В мрачный Аид и самих распростер их в корысть плотоядным
Птицам окрестным и псам (совершалася Зевсова воля), -
С оного дня, как, воздвигшие спор, воспылали враждою
Пастырь народов Атрид и герой Ахиллес благородный.

Отрывок из поэмы «Илиада», перевод Николая Гнедича

Пой, богиня, про гнев Ахиллеса, Пелеева сына,
Гнев проклятый, страданий без счета принесший ахейцам,
Много сильных душ героев пославший к Аиду,
Их же самих на съеденье отдавший добычею жадным
Птицам окрестным и псам. Это делалось, волею Зевса,
С самых тех пор, как впервые, поссорясь, расстались враждебно
Сын Атрея, владыка мужей, и Пелид многосветлый.

Отрывок из поэмы «Илиада», перевод Викентия Вересаева

В 1929 году Викентий Вересаев выпустил собрание своих сочинений и переводов. В него вошла и поэзия, включая «Работы и дни» и «Теогонию» Гесиода.

Перевод таких бессмертных произведений, как поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея», безусловно, можно считать великим творческим подвигом. Каждый переводчик, являясь новым соавтором произведения, накладывая свой отпечаток на описание событий, тем не менее, стремится совершить главное - «сохранить в своем переводе отражение красок и аромата подлинника» (В. Г. Белинский), сделать греческий эпос «составной частью отечественной культуры» (http://www.philology.ru/literature2/egunov-zaytsev-90.htm). Такие важнейшие задачи ставили себе русские переводчики «Илиады» и «Одиссеи» - Гнедич, Вересаев, Жуковский, Минский.

Прежде всего, стоит сказать о том, что переводчик в процессе своей работы не просто воспроизводит текст, но и проявляет себя как писатель, дополняя и обыгрывая оригинал, создавая своё уникальное произведение. Переводы, являясь неповторимыми творениями русских авторов, обладают разной степенью художественной значимости. Сравнивая переводы «Илиады», русский литературовед М. Л. Гаспаров утверждал, что «для человека, обладающего вкусом, не может быть сомнения, что перевод Гнедича неизмеримо больше дает понять и почувствовать Гомера, чем более поздние переводы Минского и Вересаева». Он точно обозначил разницу переводов Гнедича и Вересаева, заметив, что Вересаев писал «для неискушенного читателя современной эпохи, а Гнедич — для искушенного читателя пушкинской эпохи». Логично предположить, что эта разница была обусловлена временем написания переводов и индивидуальными особенностями стиля переводчиков. Гнедич и Жуковский создавали свои переводы в первой половине XIХ века, прибегая к использованию архаичной лексики, в то время как Вересаев, писатель XX века, стремился преодолеть эту архаичность. Тем не менее, делая более поздний перевод «Илиады» и «Одиссеи», Вересаев не старался каждое слово сделать непохожим на перевод Гнедича и Жуковского, многие строки он сохранил, придерживаясь своего убеждения, что «все хорошее, все удавшееся новый переводчик должен полною горстью брать из прежних переводов».
Выбранные нами для сопоставительного анализа отрывки из «Илиады» (в переводах Гнедича и Вересаева) и «Одиссеи» (в переводах Жуковского и Вересаева), эпизоды гибели Патрокла, прощания Гектора с Андромахой и отплытия судна Телемаха, наилучшим образом отражают личностные качества гомеровских героев. Такое внимание к внутреннему содержанию человеческой личности является отличительной чертой творчества Гомера.

На основе анализа этих эпизодов можно говорить о схожести переводов, что свидетельствует об их несомненной близости к первоисточнику и помогает нам заглянуть сквозь века и почувствовать поэтический дух самого Гомера. Но нельзя не заметить, что каждый поэт привносит в произведение что-то свое.

Основные различия в переводах можно обнаружить, анализируя лексический уровень текста. В переводе Вересаева мы не встретим таких слов и выражений, как «одеянный», «в сонмах», «шествовал», «очи», «брег», «даровала». Писатель заменяет их на более нейтральные и разговорные: «укрытый», «в давке», «шагал», «глаза», «берег», «послала». Гнедич использует в своем переводе высокую лексику («кои полягут во прах», «вкруг» у Гнедича и «на землю пыльную свергнут», «вокруг» у Вересаева). Различия в переводах можно проследить и на уровне синтаксиса. Например, Вересаев не использует такие устаревшие синтаксические конструкции, как «приближалась бо к Гектору гибель». Там, где Гнедич с трагическим пафосом обращается к герою «Тут, о Патрокл, бытия твоего наступила кончина», Вересаев опускает междометие, делая слог более простым, но создает эмоциональный накал с помощью восклицания «Тут, Патрокл, для тебя наступило скончание жизни!»
Перевод Жуковского «Одиссеи» представляется в какой-то степени более поэтичным, нежели перевод Вересаева, прозаика по роду литературной деятельности. В основном, это отражается на использовании художественных средств: Жуковский дважды применительно к Афине употребляет эпитет «светолоокая», в то время как Вересаев в первом случае не прибегает к помощи данного средства вообще, а во втором называет Палладу «совоокой».

По нашему мнению, переводы Гнедича, Жуковского и Вересаева по-своему уникальны и интересны для читателя, потому что каждый из них позволяет нам хоть на немного приподнять тяжёлый занавес, отделяющий древность от современности.