Успех 

Имре лакатос философия. Философия науки И. Лакатоса. Методология научных исследовательских программ


Лакатос (1922-1974) - третья по счету фамилия этого ученого. Во время Второй мировой войны он вынужден был сменить еврейскую фамилию Липшиц на венгерскую Мольнар, а позднее взял фамилию Лакатос. В 1947 г. венгерский ученый был арестован по обвинению в ревизионизме и приговорен к трем годам лагерей. В 1956-м он эмигрировал в Австрию, а затем - в Великобританию, где с 1960 г. работал на кафедре философии Лондонской школы экономики. Там Имре Лакатос познакомился с К. Поппером, чьи идеи он с успехом развивал и модернизировал в своих философско-методологичес- ких трудах.
Как утверждает сам философ, его теория исследовательских программ - это модернизированная версия фальсификационизма К. Поппера (И. Лакатос называет свою методологию исследовательских программ «утонченным фальсификационизмом»). Так же, как и Поппер, Лакатос рассматривает развитие науки с точки зрения логики науки, т. е. признает основным «двигателем» внутренние (рациональные по своей природе) факторы, отвергая куновское утверждение о решающей роли социально-психологических факторов.
И. Лакатос рассматривает в качестве функциональной единицы научного знания не теорию, а ряд взаимосвязанных, продолжающих друг друга теорий. Такая последовательность получает название исследовательской программы. На понятии теоретического прогресса И. Лакатос основывает свое понимание критериев научности. Научной может быть не отдельная теория, но исследовательская программа - при условии, что она обладает способностью предсказывать новые факты. Способность программы предсказывать новые факты И. Лакатос называет ее эвристической силой. Теоретического прогресса программа достигает в том случае, если в результате ее применения возникает возможность расширить эмпирическое содержание, т. е. предсказать новые факты. Если же применение программы приводит к действительному открытию предсказанных фактов, то налицо и эмпирический прогресс. В противном случае, если при увеличении числа теорий прироста объясняемых фактов не происходит, мы имеем дело с регрессивным сдвигом исследовательской программы.
Развитие исследовательской программы регулируется двумя главными группами методологических правил: одни из них описывают методики, которых необходимо избегать (отрицательная эвристика), другие указывают наиболее желаемые пути исследования (положительная эвристика).
Главное правило отрицательной эвристики устанавливает список базисных гипотез («жесткое ядро»), которые не могут быть подвергнуты сомнению в рамках данной программы. Жесткое ядро программы - это, по сути дела, и есть та призма, через которую рассматриваются научные факты.
От жесткого ядра можно отказаться только в том случае, если программа не сможет больше предсказывать ранее не известные факты, т. е. если она станет теоретически регрессивной; жесткое ядро отмирает только вместе с самой программой.
Положительная эвристика состоит из вторичных доводов и предположений, которые нужны для того, чтобы уточнять и модифицировать программу. Эти доводы формируют «защитный пояс» программы, поскольку приспосабливают ее к конкретной эмпирической реальности - так объясняют те фак-
ты (аномалии), которые могут опровергнуть утверждения, входящие в «ядро», что они из аномалий превращаются в очередное подтверждение программы.
Положительная эвристика заключается в построении моделей (по определению И. Лакатоса, «модель - это множество граничных условий (возможно, вместе с некоторыми "наблюдательными" теориями), о которых известно, что они должны быть заменены в ходе дальнейшего развития программы». Теории и методики, входящие в «защитный пояс», не являются раз и навсегда установленными и могут приниматься и отбрасываться в зависимости от того, насколько хорошо они выполняют свою адаптивную функцию.
И. Лакатос приводит такой пример: если астроном, который работает в рамках ньютоновской теоретической механики, вычислил траекторию некой новооткрытой планеты и если наблюдения за ней показывают, что планета движется совсем не по этой траектории, астроном не сделает вывода, что его наблюдения опровергают теорию Ньютона - это запрещается правилами отрицательной эвристики, теория Ньютона входит в состав жесткого ядра и не может исчезнуть из системы, не разрушив ее. Скорее всего, наш герой попытается объяснить поведение планеты какими-либо неучтенными факторами, напр., наличием еще одной планеты, чье тяготение влияет на движение первой. Это проявление положительной эвристики.
На этом же примере можно пояснить и понятие теоретического прогресса. Он будет иметь место, если ученые и правда обнаружат гипотетическую вторую планету, - получится, что исследовательская программа смогла предсказать открытие нового факта. Если же планета не обнаруживается, в дело вступят очередные адаптивные гипотезы. Они могут утверждать, напр., что планета скрыта облаком космической пыли, что ее невозможно увидеть в современный телескоп и т. д. Если и эти гипотезы в итоге окажутся несостоятельными, то мы имеем дело с регрессивным сдвигом исследовательской программы.
Элиминация научно-исследовательской программы, по И. Лакатосу, происходит не из-за появления фактов, противоречащих этой теории (как считал К. Поппер), а из-за ее неспособности объяснить и превратить в свое подтверждение (иными словами, теория исчерпывает свою эвристическую силу). Такая программа легко может быть вытеснена другой, могущей объяснить аномалии, перед которыми оказалась бессильна ее предшественница. Кроме того, новая программа должна объяснить неопровергну- тое содержание предыдущей. Вытеснение научной теории, как считает Лакатос, не происходит сразу после выявления роковой аномалии - ни о какой фальсификации речь не идет до тех пор, пока не появится лучшая программа.
Л. Р. Хамзина Регулярная исправленная статья
Имре Лакатос
венг. Imre Lakatos
Имре Лакатос
Имре Лакатос
Дата рождения:
Место рождения:

Дебрецен
Дата смерти:
Место смерти:

И́мре Лака́тос (по-венгерски Лакатош - венг. Imre Lakatos , настоящие имя и фамилия Аврум Липошиц ; 9 ноября 1922, Дебрецен - 2 февраля 1974, Лондон) - английский философ науки венгерского происхождения.

Биография

Разделяя веру Поппера в универсальный критерий научной рациональности, в противоположность своим современникам Т. С. Куну и М. Полани , Лакатос разрабатывал предложенную Поппером методологическую исследовательскую программу с большим упором на рационально реконструированную историю, использующую конкретные примеры. По словам Лакатоса, «философия науки без истории науки пуста; история науки без философии слепа».

Философия науки

Главное достижение Лакатоса в философии науки - постулирование исследовательских программ как ключа к пониманию прогресса теоретической науки. В отличие от Поппера, считавшего, что критерий фальсифицируемости применим к индивидуальным теориям, Лакатос считал исследовательские программы, включающие серии теорий и содержащие как фальсифицируемые, так и нефальсифицируемые элементы, более пригодными для оценки долговечности научных теорий и рациональности их отвержения.

Лакатос описал науку как конкурентную борьбу «научно-исследовательских программ», состоящих из «жёсткого ядра» априорно принятых в системе фундаментальных допущений, не могущих быть опровергнутыми внутри программы, и «предохранительного пояса» вспомогательных гипотез ad hoc, видоизменяющихся и приспосабливающихся к контрпримерам программы. Эволюция конкретной программы происходит за счёт видоизменения и уточнения «предохранительного пояса», разрушение же «жёсткого ядра» теоретически означает отмену программы и замену её другой, конкурирующей.

Главным критерием научности программы Лакатос называет прирост фактического знания за счёт её предсказательной силы. Пока программа даёт прирост знания, работа учёного в её рамках «рациональна» . Когда программа теряет предсказательную силу и начинает работать только на «пояс» вспомогательных гипотез, Лакатос предписывает отказаться от её дальнейшего развития. Однако при этом указывается, что в отдельных случаях исследовательская программа переживает свой внутренний кризис и снова даёт научные результаты; таким образом, «верность» учёного избранной программе даже во время кризиса признаётся Лакатосом «рациональной» .

Метод рациональных реконструкций

Метод рациональных реконструкций истории науки применён Лакатосом в книге Доказательства и опровержения к истории доказательств теоремы Декарта-Эйлера-Коши о соотношении между числом вершин, рёбер и граней произвольного многогранника. При этом в подстрочных примечаниях Лакатос даёт более широкую картину истории математики, особенно - истории математического анализа и программ обоснования математики в XIX и начале XX века. Лакатос обсуждает историю математики как цепочку, в которой

«проверка обычного доказательства часто представляет очень деликатное предприятие, и, чтобы на­пасть на „ошибку“, требуется столько же интуиции и счастья, сколько и для того, чтобы натолкнуться на доказательство; от­крытие „ошибок“ в неформальных доказательствах иногда может потребовать десятилетий, если не столетий. Неформальная квазиэмпирическая математика не развивается как монотонное возрастание количества несомненно доказанных теорем, но только через непрерывное улучшение догадок при помощи размышления и критики, при помощи логики доказательств и опровержений».

Сама книга написана не в форме исторического исследования, а в форме школьного диалога. Используя диалогический метод, Лакатос искусственно конструирует проблемную ситуацию, в которой происходит формирование понятия «эйлерового многогранника». Рациональная реконструкция у Лакатоса не воспроизводит все детали реальной истории, но создается специально в целях рационального объяснения развития научного знания.

Отношение философов и ученых к идеям Лакатоса было неоднозначным. Несмотря на возражения некоторых из них, исследовательские программы Лакатоса стали частью современной философии науки.

Основные произведения Лакатоса

«Доказательства и опровержения: логика математических открытий» (1976) «Философские статьи» (т. 1 - «Методология научно-исследовательских программ», т. 2 - «Математика, наука и эпистемология», 1978).

Ссылки на сочинения

  • Лакатос И. Доказательства и опровержения. Как доказываются теоремы . Пер. И. Н. Веселовского. М.: Наука, 1967.
  • Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ . М.: Медиум, 1995.
  • Лакатос И. История науки и её рациональные реконструкции // Прил. к кн.: Кун Т. Структура научных революций . М.: АСТ, 2001.

ca:Imre Lakatos cs:Imre Lakatosfa:ایمره لاکاتوش fi:Imre Lakatoshr:Imre Lakatos hu:Lakatos Imrenl:Imre Lakatos no:Imre Lakatos pl:Imre Lakatos pt:Imre Lakatos ro:Imre Lakatos sk:Imre Lakatos sv:Imre Lakatos tr:Imre LakatosУведомление : Предварительной основой данной статьи была аналогичная статья в http://ru.wikipedia.org , на условиях CC-BY-SA, http://creativecommons.org/licenses/by-sa/3.0 , которая в дальнейшем изменялась, исправлялась и редактировалась.

Уведомление : Предварительной основой данной статьи была статья

лакатос (lakatos) имре

(1922 -1974) венг.-брит. философ и историк науки. Род. в Венгрии, во время второй мировой войны участвовал в антифашистском сопротивлении. Свою настоящую фамилию (Липшиц) в период нацизма сменил на Мольнар (Мельник), а во время власти коммунистов на более пролетарскую Лакатош (Столяр). Над диссертацией по философии математики работал в Московском ун-те. В конце 40-х был обвинен в ревизионизме и более трех лет провел в заключении. В 1956 эмигрировал в Австрию, затем в Англию. С 1960 преподавал в Лондонской школе экономики, стал учеником и последователем Поппера и внес своими работами важный и яркий вклад в философию и методологию критического рационализма. В ранних работах Л. предложил оригинальный вариант логики догадок и опровержений, применив ее в качестве рациональной реконструкции роста знания в математике XVII-XIX веков. Частично пересмотрев свои исходные методологические установки, Л. позднее разработал универсальную концепцию развития науки, основанную на идее конкурирующих научно-исследовательских программ. Методология Л. рассматривает рост "зрелой" теоретической науки как смену исследовательских программ, представляющих собой непрерывно связанную последовательность теорий. Каждая теория программы (за исключением исходной) возникает как результат добавления вспомогательных гипотез к предыдущей теории. Непрерывность программы обусловлена особыми нормативными правилами. Некоторые из этих правил предписывают, какими путями следовать в ходе дальнейших исследований ("положительная эвристика"), другие говорят, каких путей здесь следует избегать ("отрицательная эвристика"). Важным структурным элементом исследовательских программ является "жесткое ядро", объединяющее условно не опровергаемые, специфические для данной программы фундаментальные допущения. "Отрицательная эвристика" запрещает в процессе проверки исследовательских программ направлять правило modus tollens классической логики на это "жесткое ядро" при столкновении с аномалиями и контрпримерами. Вместо этого она предлагает изобретать вспомогательные гипотезы, образующие "предохранительный пояс" вокруг "жесткого ядра" исследовательской программы. Этот защитный пояс может модифицироваться или даже полностью заменяться при столкновении с противоречащими программе фактами. Со своей стороны, "положительная эвристика" включает в себя идеи и рецепты, как видоизменять или развивать теорию, которая не выдерживает эмпирической проверки, каким образом модифицировать или уточнять "предохранительный пояс", какие новые модели необходимо разработать для расширения области применения программы.

Согласно Л., в развитии исследовательских программ можно выделить две основные стадии прогрессивную и вырожденную. На прогрессивной стадии "положительная эвристика" способна стимулировать выдвижение вспомогательных гипотез, расширяющих эмпирическое и теоретическое содержание программы. Однако в дальнейшем, достигнув "пункта насыщения", развитие исследовательской программы резко замедляется. Возрастает число ad hoc- гипотез, несовместимых фактов, в ней появляются внутренние концептуальные противоречия, парадоксы и т.д. Тем не менее наличие такого рода симптомов еще не может служить объективным основанием для отказа от исследовательской программы. Такое основание, по мнению Л., появляется только с момента возникновения соперничающей исследовательской программы, которая способна объяснить эмпирический успех своей предшественницы, а также теоретически предсказывать неизвестные ранее факты, которые получают эмпирическое подтверждение.

Особое значение для создания моделей развития научно-теоретического знания Л. придавал историко-научным исследованиям. Его известный афоризм гласит: "Философия науки без истории науки пуста; история науки без философии науки слепа". Методологический анализ, проводимый в целях выявления научности той или иной исследовательской программы, распадается, по его мнению, на следующие этапы: выдвижение рациональной реконструкции; сравнение этой рациональной реконструкции с историко-научными данными о том или ином периоде развития соответствующей науки; критика рациональной реконструкции за отсутствие историчности и действительной истории за отсутствие рациональности. Концепция Л. представляет собой одно из лучших достижений современной философии и методологии науки. По своим философским установкам он был последовательным сторонником рационализма, что отразилось в его интенсивной полемике 60-70-х годов с Куном, Фейерабендом и рядом других философов науки.

И. П. Меркулов

Доказательства и опровержения. М, 1967; История науки и ее рациональные реконструкции // Структура и развитие науки. М., 1978; Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. М, 1995; The Changing Logic of Scientific Discovery. L., 1973.

Философская концепция И. Лакатоса формировалась под влиянием учения К. Поппера. Во многом разделяя позицию последнего, Лакатос полагает (хотя явно нигде об этом не говорит), что доктрина Поппера нуждается в существенном дополнении. Речь идет о следующем. Предложив принцип фальсификации, Поппер, как считает Лакатос, не позаботился о разработке механизма осуществления фальсификации. А отсутствие такого механизма может свести на нет саму по себе очень плодотворную идею фальсификации.

В своей работе "Методология научно-исследовательских программ" Лакатос обращает внимание читателя на то обстоятельство, что ни одна научная теория не возникает единомоментно (это же можно отнести и к любому фундаментальному принципу, объединяющему вокруг себя несколько теорий). В процессе своего становления теория проходит несколько этапов. Теорию (или совокупность взаимосвязанных теорий), находящуюся в процессе развития, Лакатос называет "научно-исследовательской программой". Научная исследовательская программа - это последовательность, характеризующаяся "непрерывностью, связывающей... элементы в единое целое".

Поскольку в нашем учебнике принято использовать термины "эмпирия" и "теория", мы, дабы не вносить дополнительных трудностей, не будем отступать от этой традиции - и лакатосовский термин "программа" заменим в нашем изложении термином "теория", имея в виду, что Лакатоса интересует прежде всего теория как живой, развивающийся организм.

Предположим, что любая научная теория может быть записана предельно экономно. Это значит, что можно сформулировать такой ряд связанных между собой высказываний и формул, который внятно выразит основную идею данной теории. Например, ньютоновская механика в краткой ее формулировке состоит из закона всемирного тяготения и трех законов динамики. Такая краткая запись теории, по терминологии Лакатоса, называется твердым ядром теории.

К ядру теории надо относиться предельно бережно, т.е. ни при каких обстоятельствах не вносить в него ни малейших изменений. Это значит, что какие бы новые факты ни были открыты в той области природы или социума, на объяснение которой претендует данная теория, ядро ни в коем случае заменять нельзя. Для такого запрета изменения ядра Лакатос вводит специальный термин - отрицательная эвристика. Отрицательная эвристика - это своеобразный "защитный пояс" вокруг ядра.

Но если суть теории изменить нельзя, то как же все-таки теория должна реагировать на обнаруживающиеся обстоятельства, которые не вполне с нею согласуются (внутренние противоречия теории, противоречащие ей факты)? Теория должна обладать так называемой положительной эвристикой, т.е. она должна быть в состоянии разрабатывать вспомогательные гипотезы, которые смогут так преобразовать содержание теории, что ядро при этом останется неизменным, а новые факты органично войдут в эмпирический базис данной теории. Например, для схемы Солнечной системы, предложенной Н. Коперником, где "ядром" является идея вращения планет вокруг Солнца, вполне допустимы различные варианты траекторий движения планет. Именно это обстоятельство позволило И. Кеплеру, проведя некоторые изменения в теории Коперника (известные нам как законы Кеплера) и не затрагивая ее ядра, придать гелиоцентрической системе логически стройный и научно обоснованный вид. Таким образом, положительная эвристика - это заранее предусматривающиеся в теории возможности ее видоизменения, безопасные для целостности твердого ядра теории.

В общем виде научно-исследовательская программа выглядит следующим образом (рис. 2.2):

  • 1) твердое ядро теории - краткая формулировка основных ее идей;
  • 2) отрицательная эвристика - запрет на изменение ядра теории;
  • 3) положительная эвристика - возможности таких изменений теории, которые не затронут ее ядра.

Рис. 2.2. Структура научно-исследовательской программы

Все до сих пор сказанное выглядит несколько парадоксально в свете основной интенции Лакатоса - разработать механизм фальсификации теории. Пока получается механизм бесконечного ее сохранения.

Но все дело в том, что это еще не собственно механизм смены теорий, а скорее прояснение и систематизация реального процесса формирования и способа существования научной теории. Очень часто ученый (или коллектив ученых), создавший новую концепцию, всячески защищает ее основную идею, корректируя в случае необходимости ее периферийные области. Лакатос рациональным образом формулирует особенности научного процесса, имплицитно полагая, что наука развивается именно "программно" и ничего тут менять не нужно (да и невозможно), а нужно только эти правила четко себе представлять и соблюдать. Еще надо отдавать себе отчет в том, что "добровольно" теория себя не "отменяет".

Сменить теорию может только другая теория, сформулированная независимо от первой, теория-конкурент.

Каким требованиям должна отвечать теория-конкурент (в дальнейшем - Т2)?

  • 1. Т2 должна иметь абсолютно отличное от первой теории (в дальнейшем - Тх) твердое ядро.
  • 2. Т2 должна обладать отрицательной эвристикой (отрицательная эвристика у всех теорий одинакова).
  • 3. Т2 должна обладать иной, нежели у Г, положительной эвристикой.
  • 4. Т2 должна объяснять все те факты, которые Т1 объяснить не в состоянии (т.е. Т2 должна обладать более мощной эмпирической базой, нежели Г,).
  • 5. Т2 должна предсказывать все те факты, которые предсказывает Г1, и, кроме того, предсказывать факты (или указывать направление их поиска), которые Г, предсказать не может (т.е. Т2 должна обладать более мощной эвристической силой).

Если требования, перечисленные в этих пяти пунктах, выполнены, то Т2 заменяет Т1 и становится ведущей теорией в определенной области знания.

Теперь вернемся к вопросу, поставленному в начале разговора о Лакатосе: чем фальсифицируется теория? Ответ будет таков: теория фальсифицируется не противоречащими ей фактами (нет такого факта, который теория не могла бы "переварить"), а другой теорией, которая предлагает иную концепцию реальности и подтверждается большим множеством фактов, причем в это множество (как его часть) входят и факты, поддерживающие фальсифицируемую теорию.

Относится к «Теории мироздания»

Имре Лакатос. Методология программ научных исследований


Имре Лакатос (1922-1974), родился в Венгрии, диссертацию по философским вопросам математики готовил в Московском университете. За диссидентские взгляды в конце 40-х годов провел два года в тюрьме. После венгерских событий 1956 г. эмигрировал, работал в Лондонской школе экономики и политических наук, где стал наиболее ярким среди последователей Поппера. Лакатоса называли "рыцарем рациональности", поскольку он отстаивал принципы критического рационализма и полагал, что большинство процессов в науке допускает рациональное объяснение. Лакатос писал небольшие, но очень емкие по содержанию работы. С его взглядами можно познакомиться по вышедшим на русском языке книгам "Доказательства и опровержения" (М., 1967) и "Фальсификация и методолог ия научно-исследовательских программ" (М., 1995) .

Он один из наиболее глубоких и последовательных критиков концепции смены парадигм Куна, и выступает против почти теологического смысл а научной парадигмы, высказанной Куном. Лакатос разработал также одну из лучших моделей философии науки - методолог ию научно-исследовательских программ.

1. Три типа фальсификационизма

Наука, по мнению Лакатоса, есть и должна быть соревнованием исследовательских программ, соперничающих между собой. Именно эта идея характеризует так называемый утонченный методолог ический фальсификационизм, развиваемый Лакатосом в русле концепции Поппера. Лакатос пытается смягчить наиболее острые углы философии науки Поппера. Он выделяет три стадии в развитии взглядов Поппера: Поппер 0 - фальсификационизм догматический, Поппер 1 - наивный фальсификационизм, Поппер 2 - методолог ический фальсификационизм. Последний период начинается в 50-е годы и связан с разработкой нормативной концепции роста и развития знаний на основе всестороннего критицизма . Первый видит науку как процесс, размеченный прочными конструкциями и непогрешимыми фальсификациями (подобные идеи пропагандировал А. Айер). Все же Поппер показал ошибочность такой позиции, ибо эмпирическ ая база науки неустойчива и неопределенна, а потому и речи не может быть о фиксированных протокольных предложениях и не пересматриваемых в принципе опровержениях.

То, что наши опровержения также могут быть ошибочными, подтверждают как логика, так и история науки.

Методологический фальсификационизм исправляет ошибку догматиков, показывая зыбкость эмпирическ ой базы науки и предлагаемых ею средств контроля гипотез (это показано Поппером в «Логике научного открытия»). Тем не менее, продолжает Лакатос, и методолог ический фальсификационизм недостаточен. Картина научного знания, представленная как серия дуэлей между теор ией и фактами, не совсем верна. В борьбе между теор етическим и фактическим, полагает Лакатос, как минимум три участника: факты и две соперничающие теор ии. Становится понятно, что теор ия отживает свой век не тогда, когда объявляется противоречащий ей факт, а когда о себе заявляет теор ия, которая лучше предыдущей. Так, ньютоновская механика стала фактом прошлого только после появления теор ии Эйнштейна .

Стремясь каким-то образом смягчить крайности методолог ического фальсификационизма, И. Лакатос выдвинул концепцию исследовательских программ как ослабляющий механизм эволюционистской эпистемологии.

2. Программы научных исследований

И. Лакатос основное внимание уделяет не теор иям, как таковым, а ведет речь об исследовательских программах. Научно-исследовательская программа является структурно-динамической единицей его модели науки. Чтобы понять, что такое программа научного поиска, вспомним о механицизме Декарта или Ньютона, об эволюционной теор ии Дарвина или о коперниканстве. Последовательная смена теор ий, вытекающих из одного ядра, происходит в рамках программы с неопровержимой методолог ией, показывающей свою ценность, плодотворность и прогрессивность в сравнении с другой программой. Одолеваемая детскими болезнями, теор ия для своего развития, становления и укрепления нуждается во времени.

Таким образом, история науки предстает, по Лакатосу, как история конкуренции исследовательских программ. Такой подход выдвигает на первый план взаимосвязь между различными эпистемологиями и историографией науки, а также момент эволюции научного поиска .

"Некоторые философы, - пишет И. Лакатос, - столь озабочены решением своих эпистемологических и логических проблем, что так и не достигают того уровня, на котором их бы могла заинтересовать реальная история науки. Если действительная история не соответствует их стандартам, они, возможно, с отчаянной смелостью предложат начать заново все дело науки".

Как считает И. Лакатос, всякая методолог ическая концепция должна функционировать как историографическая. Наиболее глубокая ее оценка может быть дана через критику той рациональной реконструкции истории науки, которую она предлагает .

В этом отличие позиции Лакатоса от теор ий Куна и Поппера. Лакатос упрекает Поппера в неисторичности («История науки и ее рациональные реконструкции»), в его принципе фальсифицируемости он видит логическую двусмысл енность, искажающую историю и приспосабливающую последнюю к своей теор ии рациональности.

С другой стороны, пишет Лакатос в работе «Фальсификация и методолог ия программ научного исследования» (1970), согласно теор ии Куна, научная революция иррациональна, в ней можно увидеть лишь материал приспособления к психологии толпы. В мист ическом обращении от одной парадигмы к другой, по Куну, нет рациональных правил, и потому Кун постоянно попадает в сферу социальной психологии открытия. Научные мутации начинают походить на разновидность религиозного обращения. Тем не менее сам Лакатос остается внутри проблематики и атмосферы попперовского фальсификационизма. Влияние Куна также совершенно очевидно (возьмем, к примеру, идеи «догматической функции» научного исследования и «прогресса через революции»). Все же его аргументы чаще свободны от предрассудков .

И. Лакатос развивает свою, довольно близкую к куновской, концепцию методолог ии научного познания, которую он называет методолог ией научно-исследовательских программ. Она применяется им не только для трактовки особенностей развития науки, но и для оценки различных конкурирующих логик научного исследования.

Согласно И. Лакатосу, развитие науки представляет собой конкуренцию научно-исследовательских программ, когда одна исследовательская программа вытесняет другую .

Сущность научной революции заключается в том, что сравнивать с эмпирией нужно не одну изолированную теор ию, но серию сменяющихся теор ий, связанных между собой едиными основополагающими принципами. Такую последовательность теор ий он и назвал научно-исследовательской программой.

Поэтому фундаментальной единицей оценки процесса развитая науки является не теор ия, а исследовательская программа.

Эта программа имеет следующую структуру. Она включает в себя "жесткое ядро ", в которое входят неопровергаемые для сторонников программы, фундаментальные положения (нефальсифицируемые гипотез ы). То есть это то, что является общим для всех ее теор ий. Это метафизика программы: наиболее общие представления о реальности, которую описывают входящие в программу теор ии; основные законы взаимодействия элементов этой реальности; главные методолог ические принципы, связанные с этой программой. Например, жестким ядром ньютоновской программы в механике было представление о том, что реальность состоит из частиц вещества, которые движутся в абсолютном пространстве и времени в соответствии с тремя известными ньютоновскими законами и взаимодействуют между собой согласно закону всемирного тяготения. Работающие в определенной программе ученые принимают ее метафизику, считая ее адекватн ой и непроблематичной. Но в принципе могут существовать и иные метафизики, определяющие альтернативные исследовательские программы. Так, в XVII в. наряду с ньютоновской существовала картезианская программа в механике, метафизические принципы которой существенно отличались от ньютоновских.

Таким образом по ядру можно судить о характере всей программы.

В программу входит негативная эвристика , которую составляет совокупность вспомогательных гипотез , которые предохраняют ее ядро от фальсификации, от опровергающих фактов . Вся изобретательность направлена на его артикуляцию и разработку поддерживающих ядро гипотез (так называемый «защитный пояс»). Этот "защитный пояс" программы приникает на себя огонь критических аргументов. Кольцо вспомогательных гипотез призвано сдерживать атаки контролирующих проб и всячески защищать и консолидировать ядро. То есть это своего рода методолог ические правила, некоторые из которых указывают, каких путей следует избегать .


Позитивная эвристика представляет собой стратегию выбора первоочередных проблем и задач, которые должны решать ученые. Наличие позитивной эвристики позволяет определенное время игнорировать критику и аномалии и заниматься конструктивными исследованиями. Обладая такой стратегией, ученые вправе заявлять, что они еще доберутся до непонятных и потенциал ьно опровергающих программу фактов и что их существование не является поводом для отказа от программы .

Фальсификации, т.е. теор етической критике и эмпирическ ому опровержению, подвергается лишь гипотез ы "защитного пояса". По общему соглашению подвергать фальсификации жесткое ядро запрещается. Центр тяжести в методолог ии исследовательских программ Лакатоса переносится c опровержения множества конкурирующих гипотез на фальсификацию, а вместе с тем на проверку и подтверждение конкурирующих программ. При этом элиминация отдельных гипотез защитного пояса оставляет жесткое ядро программы в целости и сохранности.

По характеристике Лакатоса, исследовательские программы является величайшими научными достижениями и их можно оценивать на основе прогрессивного или регрессивного сдвига проблем. Т.е. исследовательская программа может развиваться прогрессивно и регрессивно. Программа прогрессирует, пока наличие жесткого ядра позволяет формулировать все новые и новые гипотез ы “защитного слоя”. Когда продуцирование таких гипотез ослабевает и оказывается невозможным объяснить новые, а тем более адаптировать аномальные факты, наступает регрессивная стадия развития . Т.е. в первом случае ее теор етическое развитие приводит к предсказанию новых фактов. Во втором программа лишь объясняет новые факты, предсказанные конкурирующей программой либо открытые случайно. Исследовательская программа испытывает тем большие трудности, чем больше прогрессирует ее конкурент, и наоборот если исследовательская программа объясняет больше, нежели конкурирующая, то она вытесняет последнюю из оборота сообщества. Это связано с тем, что предсказываемые одной программой факты всегда являются аномалиями для другой.

Именно поэтому развитие иной исследовательской программы (например, Ньютона) протекает в «море аномалий» или, как у Бора, происходит на несвязанных между собой основаниях. Когда последующие модификации «защитного пояса» не приводят к предсказанию новых фактов, программа показывает себя как регрессивная.

И. Лакатос подчеркивает большую устойчивость исследовательской программы .

"Ни логическое доказательство противоречивости, ни вердикт ученых об экспериментально обнаруженной аномалии не могут одним ударом уничтожить исследовательскую программу".

Т.е. в отличии от гипотез Поппера, поражаемых критикой или экспериментом "насмерть", "программы" Лакатоса не только долго живут, но и умирают долгой и мучительной смертью, так как защитный пояс приносится в жертву ради сохранения ядра.

Исследовательская программа имеет успех, если она успешно разрешает проблемы, и она проваливается в случае, если не способна решить эти проблемы.

В рамках успешно развивающейся программы удается разрабатывать все более совершенные теор ии", которые объясняют все больше и больше фактов. Именно поэтому ученые склонны к устойчивой позитивной работе в рамках подобных программ и допускают определенный догматизм в отношении к их основополагающим принципам. Однако это не может продолжаться бесконечно. Со временем эвристическая сила программы начинает ослабевать, и перед учеными возникает вопрос о том, стоит ли продолжать работать в ее рамках.

Лакатос считает, что ученые могут рационально оценивать возможности программы и решать вопрос о продолжении или отказе от участия в ней (в отличие от Куна, для которого такое решение представляет собой иррациональный акт веры). Для этого он предлагает следующий критерий рациональной оценки "прогресса" и "вырождения" программы.

Программа, состоящая из последовательности теор ий Т 1 , Т 2 ... Т n -1 , Т n прогрессирует, если:

Т n объясняет все факты, которые успешно объясняла Т n -1 ;

Т n охватывает большую эмпирическ ую область, чем предшествующая теор ия Т n -1 ;

Часть предсказаний из этого дополнительного эмпирическ ого содержания Т n подтверждается.

Т.е. в прогрессивно развивающейся программе каждая следующая теор ия должна успешно предсказывать дополнительные факты.

Если же новые теор ии не в состоянии успешно предсказывать новые факты, то программа является "стагнирующей", или "вырождающейся". Обычно такая программа лишь задним числом истолковывает факты, которые были открыты другими, более успешными программами.

На основе этого критерия ученые могут установить, прогрессирует или нет их программа. Если она прогрессирует, то рационально будет придерживаться ее, если же она вырождается, то рациональным поведением ученого будет попытка разработать новую программу или же переход на позиции уже существующей и прогрессирующей альтернативной программы . Но при этом Лакатос говорит, что «нельзя свертывать вновь возникшую исследовательскую программу лишь потому, что она не сумела одолеть более сильную программу-соперницу... Пока новая программа не будет реконструирована рациональным образом как прогрессивное самодвижение проблемы, в течение определенного времени она нуждается в поддержке со стороны более сильной и утвердившейся программы-соперницы» .

Таким образом, главная ценность программы - ее способность пополнять знания, предсказывать новые факты. Противоречия же и трудности в объяснения каких-либо явлений - как считает И. Лакатос, - не влияют существенно на отношение к ней ученых.

В геометрии Евклида на протяжении двух тысяч лет не удавалось решить проблему пятого постул ата.

Многие десятилетия на весьма противоречивой основе развивались исчисление бесконечно малых, теор ия вероятностей, теор ия множеств.

Известно, что Ньютон не мог на основании механики объяснить стабильность Солнечной системы и утверждал, что Бог исправляет отклонения в движении планет, вызванные различного рода возмущениями.

Несмотря на то что такое объяснение вообще никого не удовлетворяло, кроме, может быть, самого Ньютона, который был, как известно, очень религиозным человеком (он считал, что его исследования в теологии не менее значим ы, чем в математике и механике), небесная механика в целом успешно развивалась. Эту проблему удалось решить Лапласу только в начале XIX в.

Еще один классический пример.

Дарвин не мог объяснить так называемого "кошмара Дженкинса", и тем не менее его теор ия успешно развивалась. Известно, что дарвиновская теор ия базируется на трех факторах: изменчивости, наследственности и отборе. У любого организма имеется изменчивость, осуществляющаяся ненаправленным образом. В силу этого изменчивость только в небольшом количестве случаев может быть благоприятной для приспособления данного организма к окружающей среде. Какая-то изменчивость не наследуется, какая-то наследуется. Эволюционное значение имеет наследуемая изменчивость. По Дарвину, большую возможность для будущего имеют те организмы, которые наследуют такого рода изменения, которые дают им большую возможность для приспособления к окружающей среде. Такие организмы лучше выживают и становятся основой для нового шага эволюции.

Для Дарвина законы наследования - то, как наследуется изменчивость, - имели решающее значение. В своей концепции наследования он исходил из той идеи, что наследственность осуществляется непрерывным образом.

Представим себе, что белый человек попал на Африканский континент. Признаки белого, в том числе и "белизна", будут, по Дарвину, передаваться следующим образом. Если он женится на негритянке, то у их детей будет половина крови "белой". Поскольку на континенте белый один, то его дети будут вступать в брак с неграми. Но в таком случае доля "белизны" будет асимптотически убывать и в конце концов исчезнет. Эволюционного значения она иметь не может.

Такого рода соображения высказал Дженкинс. Он обратил внимание на то, что положительные качества, которые способствуют приспособлению организма к среде, встречаются крайне редко. И следовательно, организм, который будет иметь эти качества, заведомо встретится с организмом, который эти качества не будет иметь, и в последующих поколениях положительный признак рассеется. Следовательно, он не может иметь эволюционного значения.

Дарвин никак не мог справиться с этой задачей. Не случайно это рассуждение получило название "кошмара Дженкинса". У дарвиновской теор ии были еще и другие трудности. И хотя к учению Дарвина на разных этапах относились по-разному, но дарвинизм никогда не умирал, всегда у него были последователи. Как известно, современная эволюционная концепция - синтетическая теор ия эволюции - базируется на идеях Дарвина, соединенных, правда, с менделевской концепцией дискретных носителей наследственности, которая и ликвидирует "кошмар Дженкинса".

В рамках концепции И. Лакатоса становится особенно очевидной важность теор ии и связанной с ней исследовательской программы для деятельности ученого. Вне ее ученый просто не в состоянии работать. Главным источником развития науки является не взаимодействие теор ии и эмпирическ их данных, а конкуренция исследовательских программ в деле лучшего описания и объяснения наблюдаемых явлений и, главное, предсказания новых фактов.

Поэтому, изучая закономерности развития науки, необходимо особое внимание уделять формированию, развитию и взаимодействию исследовательских программ.

И. Лакатос показывает, что достаточно богатую научную программу всегда можно защитить от любого ее видимого несоответствия с эмпирическ ими данными.

И. Лакатос рассуждает в таком стиле. Допустим, что мы на базе небесной механики рассчитали траектории движения планет. С помощью телескопа мы фиксируем их и видим, что они отличаются от расчетных. Разве ученый скажет в этом случае, что законы механики неверны? Конечно, нет. У него даже мысли такой не появится. Он наверняка скажет, что либо неточны измерения, либо неправильны расчеты. Он, наконец, может допустить наличие другой планеты, которую еще не наблюдали, которая и вызывает отклонение траектории планеты от расчетной (так и было на самом деле, когда Леверье и Адаме открыли новую планету).

А допустим, что в том месте, где они ожидали увидеть планету, ее бы не оказалось. Что они сказали бы в этом случае? Что механика неверна? Нет, этого бы не случилось. Они наверняка придумали бы какие-нибудь другие объяснения для этой ситуации.

Эта идеи очень важны. Они позволяют понять, с одной стороны, как научные концепции преодолевают стоящие на их пути барьеры, а с другой - почему всегда существуют альтернативные исследовательские программы.

Мы знаем, что даже тогда, когда эйнштейновская теор ия относительности вошла в контекст культур ы, антиэйнштейновские теор ии продолжали жить.

А вспомним, как развивалась генетика. Ламаркистские идеи воздействия внешней среды па организм защищались несмотря на то, что была масса фактов, которые противоречили этому.

Достаточно сильная в теор етическом отношении идея всегда оказывается достаточно богатой для того, чтобы ее можно) было защищать.

С точки зрения И. Лакатоса, можно "рационально придерживаться регрессирующей программы до тех пор, пока ее не обгонит конкурирующая программа, и даже после этого". Всегда существует надежда на временность неудач. Однако представители регрессирующих программ неминуемо будут сталкиваться со всевозрастающими социально-психологическими и экономическими проблемами.

Конечно, никто не запрещает ученому разрабатывать ту программу, которая ему нравится. Однако общество не будет оказывать ему поддержки.

"Редакторы научных журналов, - пишет И. Лакатос, - станут отказываться публиковать их статьи, которые в общем будут содержать либо широковещательные переформулировки их позиции, либо изложение контрпримеров (или даже конкурирующих программ) посредством лингвистических ухищрений ad hoc. Организации, субсидирующие науку, будут отказывать им в финансировании..."

"Я не утверждаю, - замечает он, - что такие решения обязательно будут бесспорными. В подобных случаях следует опираться на здравый смысл " .

В своих работах Лакатос показывает, что в истории науки очень редко встречаются периоды, когда безраздельно господствует одна программа (парадигма), как это утверждал Кун. Обычно в любой научной дисциплине существует несколько альтернативных научно-исследовательских программ. Т.о. история развития науки, по Лакатосу, - это история борьбы и смены конкурирующих исследовательских программ, которые соревнуются на основе их эвристической силы в объяснении эмпирическ их фактов, предвидении путей развития науки и принятии контрмер против ослабления этой силы. Конкуренция между ними, взаимная критика, чередование периодов расцвета и упадка программ придают развитию науки тот реальный драматизм научного поиска, который отсутствует в куновской монопарадигмальной "нормальной науке" .

Т.е. по сути дела, здесь И. Лакатос воспроизводит в иных терминах, в более дифференцированном виде куновскую концепцию развития науки на основе парадигм. Однако при интерпретации движущих причин смены исследовательских программ, конкретных механизмов развития науки Лакатос не разделяет взгляды Куна. Он видит в науке внутреннюю и внешнюю историю. Внутренняя история науки базируется на движении идей, методолог ии, методик научного исследования, то, что, по словам Лакатоса, составляет собственное содержание науки. Внешняя история - это формы организации науки и личностные факторы научного исследования. Кун подчеркивал огромное значение этих "внешних факторов", Лакатос же отдает им второстепенное значение .

Пока наука скорее похожа на поле битвы исследовательских программ, чем на систему изолированных островков. «Зрелая наука состоит из исследовательских программ, не столько предвосхищающих новые факты, сколько ищущих вспомогательные теор ии, в этом, в отличие от грубой схемы "проверка-и-ошибка", ее эвристическая сила». Слабость исследовательских программ марксизма и фрейдизма Лакатос видел именно в недооценке роли вспомогательных гипотез , когда отражению одних фактов не сопутствовало предвосхищение других необычных фактов.

Выродившейся называет Имре Лакатос исследовательскую программу марксизма. «Какой новый факт был предсказан марксизмом, скажем, начиная с 1917 года?» Антинаучными называет он известные предсказания об абсолютном обнищании рабочего класса, о грядущей революции в наиболее развитых индустриальных державах, об отсутствии противоречий между социалистическими странами. Скандальный провал подобных пророчеств марксисты объясняли сомнительной «теор ией империализма» (для того чтобы сделать Россию «колыбелью» социалистической революции). Нашлись «объяснения» и Берлину 1953 г., и Будапешту 1956-го, и Праге 1968-го, и русско-китайскому конфликту.

Не заметить: если программа Ньютона привела к открытию новых фактов, то Марксова теор ия осталась позади фактов, давая объяснения вдогонку событиям. А это, отмечает Лакатос, симптомы стагнации и вырождения. В 1979 г. к этой проблеме вернулся Джон Уоррол в очерке «Как методолог ия программ исследования улучшает методолог ию Поппера». Наука, подчеркнул он, по сути своей динамична: либо она растет и остается наукой, либо останавливается и исчезает как наука. Марксизм перестал быть наукой, как только перестал расти .

Т.о. концепция исследовательских программ И. Лакатоса может, как это он сам демонстрирует, быть применена и к самой методолог ии науки.

3. Формализм в науке

И. Лакатос уделяет внимание проблеме научного формализ ма. Этой проблемы он касается в своей книге “Доказательства и опровержения” и прослеживает ее на основе философии математики, как наиболее близкому направлению философии науки.

Книга И. Лакатоса является как бы продолжением книги Г. Полья - "Математика и допустимые рассуждения" (Лондон, 1954). Разобрав вопросы, касающиеся возникновения догадки и ее проверки, Полья в своей книге остановился на фазе доказательства; исследованию этой фазы И. Лакатос и посвятил эту книгу .

И. Лакатос пишет, что в истории мысли часто случается, при появлении нового мощного метода быстро выдвигается на авансцену изучение задач, которые этим методом быть решены, в то время как все остальные игнорируются, даже забываются, а изучением его пренебрегают.

Предмет математики состоит в такой абстракции математики, когда математические теор ии заменяются формальными системами, доказательства - некоторыми последовательностями хорошо известных формул, определения - "сокращенными выражениями, которые "теор етически необязательны, но зато типографически удобны".

Такая абстракция была придумана Гильбертом, чтобы получить мощную технику исследования задач методолог ии математики. Но в месте с тем И. Лакатос отмечает, что существуют задачи, которые выпадают из рамок математической абстракции. В их числе находятся все задачи, относящиеся к "содержательной" математике и ее развитию, и все задачи, касающиеся ситуационной логики и решения математических задач. Термин "ситуационная логика" принадлежит Попперу. Этот термин обозначающий логику продуктивную, логику математического творчества.

Школу математической философии, которая стремиться отождествить математику с ее математической абстракцией (а философию математики - с метаматематикой), И. Лакатос называет "формалистской" школой. Одна из самых отчетливых характеристик формалистской позиции находится у Карнапа. Карнап требует, чтобы:

а) философия была заменена логикой науки..., но

б) логика науки представляет не что иное, как логический синтаксис языка науки...,

в) математика является синтаксисом математического языка.

Т.е. философию математики следует заменить метаматематикой.

Формализм по мнению И. Лакатоса отделяет историю математики от философии математики, собственно говоря истории математики не существует. Любой формалист должен быть согласен с замечанием Рассела, что "Законы мысли" Буля (Boole, 1854) были "первой книгой когда-либо написанной по математике. Формализм отрицает статус математики для большей части того, что обычно понималось как входящее в математику, и ничего не может сказать об ее "развитии". "Ни один из "критических" периодов математических теор ий может быть допущен в формалистическое небо, где математические теор ии пребывают как серафимы, очищенные от всех пятен земной недостоверности. Однако формалисты обычно оставляют открытым небольшой черный ход для падших ангелов; если для каких-нибудь "смесей математики и чего-то другого" окажется возможным построить формальные системы, "которые в некотором смысл е включают их", то они могут быть тогда допущены".

Как пишет И. Лакатос, при таких условиях Ньютону пришлось бы прождать четыре века, пока Пеано, Рассел и Куайн помогли ему влезть на небо, формализ овав его исчисления бесконечно малых. Дирак оказался более счастливым: Шварц спас его душу еще при его жизни. Здесь И. Лакатос упоминает парадоксальное затруднение математика: по формалистским или даже по дедуктивистским стандартам он не является честным математиком. Дьёдонне говорит об "абсолютной необходимости для каждого математика, который заботится об интеллектуальной честности, представлять свои рассуждения в аксиом атической форме".

При современном господстве формализ ма И. Лакатос перефразирует Канта: история математики, лишившись руководства философии, сделалась слепой, тогда как философия математики, повернувшись спиной к наиболее интригующим событиям истории математики, сделалась пустой.

По мнению Лакатоса "формализ м" предоставляет крепость логической позитивистской философии. Если следовать логическому позитивизму, то утверждение имеет смысл только, если оно является "тавтологи ческим" или эмпирическ им. Так как содержательная математика не является ни "тавтологи ческой" ни эмпирическ ой, то она должна быть бессмысл енной, она - чистый вздор. Здесь он отталкивается от Тюркетта, который в споре с Копи утверждает, что положения Геделя не имеют смысл а. Копи считает, что эти положения являются "априорными истинами", но не аналитическими, то они опровергают аналитическую теор ию априорности. Лакатос отметил, что никто из них не замечает, что особый статус положений Геделя с этой точки зрения состоит в том, что эти теор емы являются теор емами неформальной содержательной математики и что в действительности они оба обсуждают статус неформальной математики в частном случае. Теории неформальной математики определенно являются догадками, которые вряд ли можно разделить на априорные и апостериорные. Т.о. догматы логического позитивизма гибельны для истории и философии математики.

И. Лакатос в выражении методолог ия науки, употребляет слово "методолог ия" в смысл е, близком к "эвристике" Полья и Бернайса и к "логике открытия" или "ситуационной логике" Поппера. Изъятие термина "методолог ия математики" для использования в качестве синонима "метаматематики" имеет формалистический привкус. Это показывает, что в формалистской философии математики нет настоящего места для методолог ии как логики открытия. Формалисты считают, что математика тождественна формализ ованной математике.

Он утверждает, что в формализ ованной теор ии можно открыть два ряда вещей:

1. можно открыть решение задач, которые машина Тьюринга (она представляет собой конечный список правил или конечное описание процедуры в нашем интуитивном понимании алгоритм а ) при подходящей программе может решить за конечное время. Но ни один математик не заинтересован в том, что бы следить за этим скучным механическим "методом", предписываемый процедурами такого решения.

2. можно найти решения задач вроде: будет ли теор емой или нет некоторая формула теор ии, в которой не установлены возможность окончательного решения, где можно руководствоваться только "методом" неуправляемой интуиции и удачи.

По мнению И. Лакатоса, для живой математики непригодна эта мрачная альтернатива машинного рационализма и иррационального отгадывания вслепую. Исследователь неформальной математики дает творческим математикам богатую ситуационную логику, которая не будет ни механической, ни иррациональной, но которая никак не может получить признания и поощрения формалистской философии.

Но все таки он признает, что история математики и логика математического открытия, т.е. филогенез и онтогенез математической мысли, не могут быть развиты без критицизма и окончательного отказа от формализ ма.

Формалистическая философия математики имеет очень глубокие корни. Она представляет последнее звено в длинной цепи догматических философий математики. Более двух тысяч лет идет спор между догматиками и скептиками. Догматики утверждают, что силой нашего человеческого интеллекта и чувств, или только одних чувств, мы можем достичь истины и узнать, что мы ее достигли. Скептики, утверждают, что мы совершенно не можем достичь истины, или что ели даже сможем ее достичь, то не сможем знать, что мы ее достигли. В этом споре математика была гордой крепостью догматизма. Большая часть скептиков примерилась с неприступностью этой крепости догмастской теор ии познания. И. Лакатос утверждает, что бросить этому вызов - давно уже стало необходимым .

Таким образом цель данной книги И. Лакатоса - вызов математическому формализ му.

4. Деятельность ученого в революционные

и межреволюционные периоды науки

В вопросе деятельности ученого в революционные и межреволюционные периоды Лакатос высказывает такое понимание кумулятивных периодов, когда в интерпретации научных теор ий мы исходим из предпосылки, что в ходе революции теор ия возникает не в полностью завершенной форме .

Развитие, совершенствование программы в послереволюционный период являются необходимым условием научного прогресса.

Лакатос вспоминает Ньютона, презиравшего тех людей, которые, подобно Гуку, застревали на первой наивной модели и не имели достаточно упорства и способностей развить ее в исследовательскую программу, думая, что первая версия уже образует "открытие".

По самому исходному замыслу Лакатоса деятельность ученого в межреволюционные периоды носит творческий характер .

Каким образом развивается, трансформируется, изменяется, совершенствуется первоначально высказанная догадка, Лакатос раскрыл в своей книге "Доказательства и опровержения".

Даже в ходе доказательства, обоснования знания, полученного в ходе последней более или менее значительной революции, это знание трансформируется, поскольку, полагает Лакатос, "человек никогда не доказывает того, что он намеревается доказать". Кроме того,

У Лакатоса в отличие от Куна революционная научно-исследовательская деятельность не является прямой противоположностью деятельности ученого в межреволюционные периоды. Это связано в первую очередь с пониманием научной революции .

Поскольку в ходе революции создается лишь первоначальный проект новой научно-исследовательской программы, то работа по ее окончательному созданию распределяется на весь послереволюционный период.

Список используемых источников

1. Губин В.Д. и др. Философия. - М.; 1997. - 432с.

2. Ракитов А.И. Философские проблемы науки. - М.; 1977. - 270с.

3. Джованни Реале, Дарио Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. Часть4 - Л.; 1997.

4. Философия и методолог ия науки. Часть1. - М.; 1994. - 304с.

5. Философия и методолог ия науки. Часть2. - М.; 1994. - 200с.

6. Имре Лакатос. Доказательства и опровержения. - М.; 1967. - 152с.

7. Радугин А.А. Философия. Курс лекций. - М.; 1995. - 304с.

8. Ракитов А.И. Философия. Основные идеи и принципы. - М.; 1985.-368с.

9. Соколов А.Н. Предмет философии и обоснование науки. - С.П.; 1993. - 160с.

10. Лакатос И. Фальсификация и методолог ия программ научного исследования. - М.; 1995.

11. Лакатос И. История науки и ее рациональные реконструкции. - М.; 1978. - 235с.