Чем опасен медведь-шатун для человека. Медведь-шатун. Чем опасен медведь-шатун для человека Как шатуны греются
ШАТА ТЬ, шатну ть, ша тывать что, шати ть ряз. качать, колебать, трясти, наклонять туда и сюда. Ветром шатает и расшатывает деревья. Хмель шатает человеком. Не шатай стола, писать не даешь. Шатни столб на меня, подай, покачни. Шатать ситом, сеять. Шатай болтай, недалечко Валдай! -ся, нетвердо стоять или ходить. Зуб шатается. Забор шатнулся. Пьяный на своих ногах шатается. Шатается, мотается да в подпечье ховается? веник. || *Слоняться, таскаться, бродить без дела и нужды. Шататься по улицам, по дворам. Он где-то без места шатается. Он много по -свету шатался, бывалый человек. || Шатну ться куда, к кому, кинуться за помощью. || Шати ть, кур. ходить взад и вперед, болтаться туда и сюда. Не шати , застишь! || церк . восставать против власти, волноваться, возмущаться. Вскую шаташася языцы? Псалтирь. Иже на твоя веления шаташась. Акты. Шата нье ср. ша тка ж. шат м. действие и сост. по глаг., качка, тряска, колебанье. || Шат, собачья чума; собака шатается, дуреет и издыхает. || новг. твер. пск. дурнота, головокруженье и обморок, беспамятство, припадок. || Шат, ша тень, шату н м. ша ту нья, шату ха ж. шату шка об. праздношат, слоп, пустоброд, кто шатается без дела; || бродяга, беглый; || о женщине распутница. Продавать ша ты или шатни, шляться, шлендать, шататься, бродить без дела; повесничать слоняясь. Тутотка шатунов-то много бродить. || Шат, шатун, нечистый, злой дух, чорт, шайтан. Конь-шатун, арх. ушедший и бродящий, до поры, на воле. Медведь-шатун , долго не залегающий в берлогу, поздно засыпающий на зиму. || Трава шатун, ниж. род резучей травы, осоки, которая портит сено. || Растенье шведский дерен, Соrnus suecica; || красное дерево, Соrnus sibirica. || Лес-шатун твер. рудовая сосна, с коротким голоменем, из которого выходит по одному лишь бревну. || В машинах: рычаг на поршне, качун, коромысло, передающее движенье, напр. рычаг насоса. || Шат? симб. оренб. гора средней величины. Шатунина, чертовщина, дьявольщина. Шату щий, шатающийся, праздный, гулячий, бродячий. Шатущий народ, без дела и занятий. - скот, без пастуха, или приблудный, пришатившийся, пристало й. Шату чая жизнь, бродячая. -честь ж. шаткость. Шать ж. пск. твер. шаг, дурнота, головокруженье. Вшатнуть стойку в гнездо, дошатнуть ее до места; стоечка вышатнулась вон. Зашатался на ногах. Нашатался посвету вдоволь. Отшатнись ты от меня! Пошатывай зуб, и выдернешь. Он мне подшатнулся под руку. Перешатывается с боку на бок. Корова пришати лась. Прошатался весь день. Все спицы расшатались. Шаткий, не твердый в основании, покачливый; валкий. Шаткая лестница. Стол жи док и ша ток. Шаткая лодка, верткая. || *Ненадежный, изменчивый, непостоянный. Шаткий ум, убеждения. Времена ша тки: береги ша пки! Временщики шатки. Это служба шаткая, повихнуться недолго, соблазну много. Живи ни шатко, ни валко, ни на -асторону. Дело шатко, сомнительно, опасно. Шато к, одно движенье шатом. От добра до худа один шато к. От худа до худа один шаток. От жизни до смерти - шаток. Ша ткость ж. состоянье шаткого. Ша тость ж. стар. волненье, смятенье, возмущенье. Шатова тый, шаткий по нраву, или попятчивый, ненадежный и непостоянный. Он шатоват, с ним пива не сваришь, не сладишь дела. Похвально е дело шатовато, хвасть. Пьяное дело шатовато, а похмельное тошновато. -тость, свойство, качество это. Шата ла об. сиб. шати ла об. арх. шатун, кто шляется без дела. || Шати ла, кур. егоза и суета, кто бегает взад и вперед. Шате ть, ошатеть, орл. тул. дуреть, шалеть, терять память и рассудок; || о собаке, чуметь. Шать нареч. калужск. вдруг, живо, мигом. Шать-шать поспеет! Шаты баты, калужск. род поговорки: кинуться, броситься куда, ну бежать, ну догонять и пр.
Нет страшнее зверя, чем медведь-шатун. Пребывающий на грани жизни и смерти, обезумевший от голода и холода, он руководствуется принципом «пан или пропал», и представляет огромную угрозу для всех, кто встретится на его пути.
Кто такой шатун?
Шатуном называют бурого медведя, который по той или иной причине не успел накопить достаточного количества жира под кожей и не может спать в берлоге до весны. В поисках хоть какого-то пропитания он шатается по лесу в прямом и в переносном смысле (отсюда и название). Движения животного неуверенны, его раскачивает из стороны в сторону, он едва не падает. И описание медведя соответствующее - на вид он потрепан, крайне худ и изможден. Часто появляется рядом с человеческим жилищем.
Причины появления медведей-шатунов
Медведи-шатуны типичны для северных регионов с суровыми погодными условиями. Прежде всего, это Сибирь и Дальний Восток. Единичные случаи, когда не залегает в берлогу, а бродит зимой по лесу, бывают каждый год. Массовое же нашествие шатунов наблюдается только после неурожайных сезонов, что происходит раз в 10-15 лет.
Тотальный дефицит пищи может иметь разные причины. Это и лесные пожары, и нашествие шелкопрядов, и аномальные погодные условия (слишком ранняя или поздняя зима, засушливое лето и т.д.). В итоге медведи остаются без ягод и орехов, и осень встречают худыми. Пустой желудок постоянно дает о себе знать. Животное испытывает боли и не может в таком состоянии спокойно уснуть. Оно вынуждено бродяжничать, перебиваясь подножным кормом и нападая на все, что шевелится.
Медвежьи болезни
Особенности поведения
Повадки медведя-шатуна обоснованы его бедственным положением. Слух, обоняние и другие органы чувств у бродяги максимально обострены. Все его естество целиком и полностью направлено на поиск пищи. Невыносимый голод притупляет даже инстинкт самосохранения, и зверь позволяет себе то, чего не могут позволить его нормальные сородичи. Он бросается на крупных представителей фауны, допускает опасную близость с человеком. А еще шатуны способны раскурочить берлогу мирно спящего медведя, съесть его, и, насытившись, занять место убитого.
Но такое везение - редкость. Большинство не уснувших вовремя мишек обречены на бродяжничество. Они обдирают кору с деревьев, питаются мхом, кореньями, водорослями… Не брезгуют даже глиной, целые килограммы которой часто обнаруживают в желудочно-кишечном тракте заваленного медведя.
Как шатуны греются
Самые страшные времена для шатуна наступают в январе, когда морозы ударяют в полную силу. Чтобы не замерзнуть, многие косолапые пытаются строить себе что-то наподобие гнезд, сбивая с деревьев ветви и укладываясь на них до тех пор, пока лежбище под весом медведя не превратится в щепки. Тогда начинается новый этап строительства.
Обычно шатуны стараются прибиться к незамерзшим водоемам, чтобы иметь
возможность греть лапы в воде, которая, хоть и холодная, но все же теплее воздуха. После принятия «ванны» медведь выскакивает на берег и начинает качаться по снегу, высушивая таким образом шерсть. Часто при этом шкура животного покрывается толстой ледяной коркой. Она даже способна защитить зверя от пули охотника. Передвижение по снегу приносит медведю адскую боль. Его ступни не приспособлены для этого. Они обмерзают, трескаются и кровоточат. Холод и голод не позволяют большинству шатунов дожить до весны.
Опасность медведя-бродяги для человека
Жители северных регионов знают, насколько опасно иметь дело с шатуном. Ведь животное, потерявшее от голода страх, способно на все. И хоть описание медведя не внушает уважения (падающий с ног, худой и т.д.), на самом деле внешность в данном случае обманчива. Зверь только производит впечатление доходяги. В нужный момент он мобилизует все свои ресурсы и идет до конца.
Медведь-шатун не способен охотиться на лесную дичь. Для этого у него уже не хватает ловкости и выносливости. Основным объектом его внимания становится домашний скот, что определяет место обитания зверя.
Он подкрадывается поближе к деревням или лесным сторожкам. Затаившись, терпеливо выжидает добычу. Иногда на это уходят дни и даже недели. Но когда «еда» появляется на горизонте, шатуна ничем не удержать. Он бросается на стадо, остервенело разрывая коров или оленей на части. Не успевший вовремя спрятаться пастух тоже зачастую становится жертвой.
Бурый медведь может постучать и прямо в окно к людям. Такие случаи нередки. Огромной лапой он выбивает стекла, проникает в дом и убивает всех, кого найдет. Жителям потенциально опасных регионов нужно быть начеку и держать заряженным ружье. Не рекомендуется вечером выходить на улицу и хранить во дворе пищевые отходы, запах которых может привлечь изголодавшегося зверя.
Северяне, обитающие в юртах и имеющие дело с медведями-шатунами много веков подряд, научились защищаться от хищника. Они обкладывают свои жилища жердями и обливают водой, которая тут же превращается в лед. Благодаря такой дополнительной стене юрта способна выстоять под натиском косолапого убийцы.
Ликвидация шатунов
Охота на медведя-шатуна - это не промысел, а вынужденная мера. Какой-либо промышленной ценности туши худых, обтрепанных, зачастую изъеденных червями животных не имеют. А вот в целях безопасности отстреливать их необходимо. Любой медведь, зимой не спящий, представляет потенциальную опасность для людей.
В неурожайные годы, когда наиболее велик риск массового появления шатунов, охотники должны быть в полной боевой готовности. Выходить в лес, конечно, можно, но только имея с собой ствол, заряженный пулями (дробь этого зверя не возьмет).
Выследить бродячего мишку непросто. Он хоть и потерял страх, но старые навыки и природные задатки остались. А медведь считается мастером путать и прятать следы получше зайца. Поэтому нужно включить логику и подумать, где может прятаться зверь. Скорее всего, придется проявить много терпения и выдержки, чтобы дождаться его появления.
Когда шатун появится на горизонте, нельзя подпускать его близко. Молниеносная реакция - залог успеха. Иначе жертвой может стать вовсе не медведь, а сам охотник. Бывалые утверждают, что в голову шатуну лучше не стрелять - его ахиллесова пята находится под лопаткой. И, конечно же, выходить на охоту в одиночку категорически запрещается.
Кого боится медведь-шатун?
Этого зверя заслуженно называют повелителем леса, самым кровавым хищником. Он способен убить даже крупного лося или кабана и выйти победителем в поединке с вооруженным человеком. Но есть животные, которые угрожают голодному «царю». Это волки. В годы массового нашествия медведей-шатунов люди не уничтожают их, заключая временный союз.
Бывало много случаев, когда стая волков загрызала это животное. Медведь в одиночку не способен противостоять большой группе хищников. К тому же он зачастую не имеет сил залезть на дерево и укрыться там. Поэтому происходит кровопролитный бой, который порой стоит жизни нескольким волкам из стаи. Но в конце схватки медведь-шатун неизбежно проигрывает - один в поле не воин. Количество и свирепость голодных волков берут свое. Они убивают и съедают медведя.
ШАТАТЬ, шатнуть, шатывать что, шатить ряз. качать, колебать, трясти, наклонять туда и сюда. Ветром шатает и расшатывает деревья. Хмель шатает человеком. Не шатай стола, писать не даешь. Шатни столб на меня, подай, покачни. Шатать ситом, сеять. Шатай болтай, недалечко Валдай! -ся, нетвердо стоять или ходить. Зуб шатается. Забор шатнулся. Пьяный на своих ногах шатается. Шатается, мотается да в подпечье ховается? веник. | *Слоняться, таскаться, бродить без дела и нужды. Шататься по улицам, по дворам. Он где-то без места шатается. Он много по-свету шатался, бывалый человек. | Шатнуться куда, к кому, кинуться за помощью. | Шатить, кур. ходить взад и вперед, болтаться туда и сюда. Не шати, застишь! | церк. восставать против власти, волноваться, возмущаться. Вскую шаташася языцы? Псалтирь. Иже на твоя веления шаташась. Акты. Шатанье ср. шатка ж. шат м. действие и сост. по глаг., качка, тряска, колебанье. | Шат, собачья чума; собака шатается, дуреет и издыхает. | новг. твер. пск. дурнота, головокруженье и обморок, беспамятство, припадок. | Шат, шатень, шатун м. ша тунья, шатуха ж. шатушка об. праздношат, слоп, пустоброд, кто шатается без дела; | бродяга, беглый; | о женщине распутница. Продавать шаты или шатни, шляться, шлендать, шататься, бродить без дела; повесничать слоняясь. Тутотка шатунов-то много бродить. | Шат, шатун, нечистый, злой дух, чорт, шайтан. Конь-шатун, арх. ушедший и бродящий, до поры, на воле. Медведь-шатун, долго не залегающий в берлогу, поздно засыпающий на зиму. | Трава шатун, ниж. род резучей травы, осоки, которая портит сено. | Растенье шведский дерен, Соrnus suecica; | красное дерево, Соrnus sibirica. | Лес-шатун твер. рудовая сосна, с коротким голоменем, из которого выходит по одному лишь бревну. | В машинах: рычаг на поршне, качун, коромысло, передающее движенье, напр. рычаг насоса. | Шат? симб. оренб. гора средней величины. Шатунина, чертовщина, дьявольщина. Шатущий, шатающийся, праздный, гулячий, бродячий. Шатущий народ, без дела и занятий. - скот, без пастуха, или приблудный, пришатившийся, присталой. Шатучая жизнь, бродячая. -честь ж. шаткость. Шать ж. пск. твер. шаг, дурнота, головокруженье. Вшатнуть стойку в гнездо, дошатнуть ее до места; стоечка вышатнулась вон. Зашатался на ногах. Нашатался посвету вдоволь. Отшатнись ты от меня! Пошатывай зуб, и выдернешь. Он мне подшатнулся под руку. Перешатывается с боку на бок. Корова пришатилась. Прошатался весь день. Все спицы расшатались. Шаткий, не твердый в основании, покачливый; валкий. Шаткая лестница. Стол жидок и шаток. Шаткая лодка, верткая. | *Ненадежный, изменчивый, непостоянный. Шаткий ум, убеждения. Времена шатки: береги шапки! Временщики шатки. Это служба шаткая, повихнуться недолго, соблазну много. Живи ни шатко, ни валко, ни на-асторону. Дело шатко, сомнительно, опасно. Шаток, одно движенье шатом. От добра до худа один шаток. От худа до худа один шаток. От жизни до смерти - шаток. Шаткость ж. состоянье шаткого. Шатость ж. стар. волненье, смятенье, возмущенье. Шатоватый, шаткий по нраву, или попятчивый, ненадежный и непостоянный. Он шатоват, с ним пива не сваришь, не сладишь дела. Похвальное дело шатовато, хвасть. Пьяное дело шатовато, а похмельное тошновато. -тость, свойство, качество это. Шатала об. сиб. шатила об. арх. шатун, кто шляется без дела. | Шатила, кур. егоза и суета, кто бегает взад и вперед. Шатеть, ошатеть, орл. тул. дуреть, шалеть, терять память и рассудок; | о собаке, чуметь. Шать нареч. калужск. вдруг, живо, мигом. Шать-шать поспеет! Шатыбаты, калужск. род поговорки: кинуться, броситься куда, ну бежать, ну догонять и пр.
Вертолет, зависнув в излучине реки, плавно касается колесами галечной косы. Стихает звук двигателей, и только лопасти еще продолжают резать над головой воздух. Таежная глухомань принимает нас в свои объятия. Бездонная синь неба, одурманивающие весенние запахи тайги, говорливые струи речного переката, радостно будоражат сознание.
Пользуясь подвернувшимся случаем, мы с напарником залетаем на участок, - провести ревизию избушек после многоснежной зимы, обустроить пару-тройку дополнительных путиков, - пока в тайге нет гнуса, и не поднялась трава, заготовить на осень дров, - чтобы в охотничий сезон было больше времени на промысел.
Выгружаем из вертолета доставленный груз, Командир со штурманом облачаются в рыбацкие сапоги и, достав телескопические удочки, собираются сходить к яме у подножия скалы, где река делает крутой поворот,- попытать рыбацкое счастье. Договариваемся, что через пару недель они подберут нас на нижней избушке, когда вновь будут совершать рейс в этот район.
Накидываем на плечи, загруженные под завязку поняги и, помахав на прощание летунам, трогаемся в путь. Нам предстоит прошагать вдоль ручья, впадающего в реку порядка четырех километров до верхнего зимовья расположенного под самым водораздельным перевалом.
Идем зверовой тропой, которая вьется по левому берегу ключа. Тропа то пересекает лощинки заполненные не растаявшим еще серым ноздреватым снегом, то вновь лезет в крутые взлобки, поднимая нас все выше и выше над приречной тайгой.
Влажная почва тропинки рассказывает нам о лесных обитателях, живущих в этих местах и пользующихся ее услугою. Вот следы косуль пришедших из-за перевала в низменную тайгу придавлены когтистой лапой хозяина тайги, а чуть выше по тропе следы медведя припечатаны копытом великана сохатого. Весной, после долгой зимы, жизнь зверей и птиц в тайге оживает и мозаика следов на оттаявшей земле наглядное тому подтверждение.
Делая перекуры, после каждого крутого подъема мы все выше и выше забираемся в горы и конечная цель все ближе. На последнем километре перед избушкой на тропинке появляется все больше и больше следов маралов, и нас это несколько удивляет. Мы знаем, что на становом хребте и боковых отрогах живут эти звери, нам доводилось видеть их в прошлый охотничий сезон и слышать их осенние песни, но такое изобилие, судя по следам - поражает.
Ты посмотри, что делается! – восклицает напарник, идущий впереди, указывая на тропинку, проходящую через небольшую мочажину, которая буквально вспахана копытами зверей. - Они собрались здесь все, чтобы встретить нас?- продолжает недоумевать он.
Мне нечего ему ответить, я также как и он теряюсь в догадках.
Зимовье совсем рядом, - еще метров семьдесят и за релкой пихтача на краю большой чистины покажется избушка, - тем невероятней поведение этих осторожных зверей.
Справа от нас небольшая поляна и к ней тянется тропа набитая маралами. Мы, не сговариваясь, подворачиваем к ней и останавливаемся изумленные. На краю поляны приличная яма, выбитая в суглинке и к ней с разных сторон, как ручейки стекаются тропки натоптанные копытным зверьем.
Кто-то сделал солонец, - говорю я, первое, что приходит в голову. - Но ведь в прошлом сезоне его не было? – Да и кто мог на нашем участке сделать его?
Все вопросы остаются без ответа.
Своего солонца у нас пока нет, так как здесь в верховьях реки под водоразделом от охотились только один сезон, и в первый год до него не дошли руки. Надо было отстроить зимовье, прорубить и обустроить путики. Потом начался промысел.
В этот раз, залетев на участок весной, планировали подготовить еще несколько путиков и сделать солонец, - мешок соли лежит под нарами с прошлого года.
Так и не разгадав этой загадки, поворачиваем в сторону избушки. Проходя через пихтач, натыкаемся на эмалированный бачек, в котором у нас хранилась мука, чуть дальше на алюминиевый бидон, - в нем лежало сало, он измят и на нем сохранились следы зубов какого-то зверя.
Недоброе предчувствие охватывает нас, и мы почти бегом насколько позволяют тяжелые котомки, выскакиваем за релку пихтача на чистину. Травы еще нет и зимовье предстает перед нами как на ладони.
Сразу бросается в глаза сорванная с петель дверь избушки, покосившаяся труба печки, какие-то вещи, разбросанные в беспорядке возле зимовья.
Только подойдя ближе, видим весь ужас разорения: печь измята и свернута с места, вместо нар обломанные и изгрызенные куски досок. В полу избушки большая яма, в которой измазанные землей и испачканные медвежьей шерстью лежат скомканные матрасы, спальники, одеяла. По стенам зимовья свисают обломанные полки, клочки одежды, изгрызенные и изорванные когтями мешки и пакеты в которых хранилась провизия.
Повсюду разбросаны патроны, вещи, посуда, изжеванные банки тушенки, сгущенного молока. Изжевана даже керосиновая лампа. Лишь запасное стекло к ней, подвешенное на шнурке и чудом сохранившееся после такого разгрома весело блестит под солнечными лучами.
Находится объяснение и загадочно появившемуся солонцу,- из под нар исчез мешок с солью.
Скидываем с плеч груз, присаживаемся на валежину и долго молчим, удрученные увиденным.
Значит, перезимовал стервец! - Сожрал мясо и к нам при пожаловал! - Подхарчился на наших продуктах, да еще все испоганил! - в сердцах произносит напарник, держа в руках изжеванный транзистор.
Я понимаю, о ком он говорит, и в моей памяти всплывает серый ноябрьский день прошедшего сезона. Мы заканчивали промысел, здесь в верховьях реки, - закрывали плашник и капканы, обходя путики.
День клонился к вечеру, когда проходя последний путик, услышали, как внизу у самой реки злобно забубнили собаки. Остановились, прислушиваясь, - сомнений не оставалось,- работают по медведю. Заложив в стволы пулевые патроны, начали спускаться с хребта.
На чистине заросшей редким рябинником, еще издали заметили взбитый кем-то снег. Подойдя, - увидели огромные прыжки лося, уходящие с перевала вниз к реке.
Посмотри на это, - окликнул меня напарник стоящий ниже на следу лося, около большой валежины.
Подойдя к нему, увидел,- лось, перепрыгивая валежину, не удержался на ногах, упал на правый бок, пропахав целую траншею, обильно измазав снег кровью. Дальше на следу видны были кровавые брызги, словно кто-то щедрой рукой разбросал по снежному покрывалу спелую клюкву.
Медведь то шатун, - нормальные давно уже лежат в берлогах, а этот охотится. Видал, как приложил сохатого, - не то, рассуждая в слух, не то, подводя итог увиденному, - произнес напарник.
Пройдя по следу еще метров двадцать, мы увидели, как справа к нему, срезая угол, примкнул еще один след принадлежащий медведю. Хозяин тайги трехметровыми прыжками догонял сохатого.
Лай собак стал отдаляться, а затем совсем сошел со слуха.
Не удержат, снег слишком глубокий,- произнес я, больше переживая за четвероногих напарников.
Продолжая идти по следам, мы вышли в пойму реки. Финальная схватка лесных великанов произошла на берегу. Лось, по-видимому, замешкался перед таким препятствием как река, и этого было достаточно, чтобы его настиг медведь. Но даже раненый, старый бык дал достойный бой, такому серьезному противнику. Снег на нескольких десятках квадратных метрах был взбит и истоптан следами копыт и когтистыми лапами. Повсюду была кровь, медвежья и лосиная шерсть.
По следам было видно, что медведь несколько раз валил своего противника на снег, но сохатый вновь и вновь поднимался, таща на себе противника. Только сломав шейные позвонки, медведь одержал победу.
Поверженный великан лежал, неестественно запрокинув голову с мощными рогами. Медведь успел разорвать ему бок, начиная трапезу, но ему помешали собаки.
Что делать будем? - обратился я к напарнику.
По всему, надо бы его кончать! – Шатун это серьезно! - Но как это сделать?- вот вопрос.
К мясу он обязательно вернется, но даже если сделать засидку, на морозе долго не высидишь. - С собаками его не возьмешь, - снег глубокий, не держат, сам видишь. - Да и уходить нам надо, решили же уже, и путики закрыли. - Остается надеяться, что сам сдохнет в морозы.
Пока варили чай, вернулись собаки, мы облегченно вздохнули,- все были целы.
На следующий день мы уходили с верховий, на душе не было той легкости как это обычно бывает, когда сезон пройдет удачно, остался осадок какого-то тяжелого, неприятного чувства.
Что делать будем? - обратился я к напарнику, еще раз окинув взглядом избушку и учиненный медведем разор, как и полгода назад, когда решали что делать с ним.
Положив исковерканный транзистор на валежину, и не спеша, затянувшись дымом сигареты, напарник как-то уж очень спокойно ответил:
Работать. – Восстанавливать избушку, строить лабаз.
А осенью обязательно надо снять с него шкуру, - чтобы больше не пакостил, продолжая дымить сигаретой, - добавил он.