Диалог Церкви со Старообрядчеством: проблемы и перспективы. Главный старовер России: «Мы терпели гонения при Романовых, все изменилось при Путине

Тема межконфессиональных взаимоотношений в Российской Федерации всегда была актуальна. Огромная по площади страна изобилует пестротой религиозных объединений, конфессий и церквей. Одной из самых злободневных, многосложных и противоречивых проблем внешнецерковного диалога были взаимоотношения между старообрядчеством (древлеправославием) и Московским Патриархатом — официальной православной церковью. Старообрядчество, по определению, есть «общее название русского православного духовенства и мирян, отказавшихся принять реформу, предпринятую в XVII веке патриархом Никоном и стремящихся сохранить церковные установления и традиции древней Русской Православной Церкви » .

Начиная с середины XVII века, когда старообрядчество как религиозное движение стало проявлять признаки особого конфессионально-культурного пространства, имеющего значительно выраженные отличия от реформированной церкви, взаимный диалог двух духовных культур с их разностью мировоззрений, традиций и норм носил неоднозначный характер.

До начала XX века старообрядчество со стороны правительственной церкви и государственных силовых структур испытывало жесткое полицейское и административно-правовое давление.

Физическое истребление старообрядцев продолжалось вплоть до первой трети XIX века. Наряду с методами силового воздействия на староверие, царским правительством на протяжении двух с половиной столетий был выпущен целый ряд законов и распоряжений, существенно ограничивавших права и свободы граждан Российской империи, причислявших себя к религии древлеправославного исповедания , . Что касается мнения самой официально православной церкви, которое по вопросу диалога со староверием было полностью идентичным государственному, то правительствующий Синод полностью следовал постановлениям московского Собора 1666 года, называя старообрядцев отпавшими от единства церкви, и принимал древлеправославных в свою церковь только путем совершения чиноприема. Изначально таковым являлось крещение, однако позже синодальный указ от 25 мая 1888 года предписал прием староверов через миропомазание . Таким образом, старообрядческая церковь в глазах синодального режима выглядела «неполноценной». Кроме того, со стороны самого Синода всегда наблюдалось всяческое поощрение противостарообрядческой политики светских властей. (Церковная практика старообрядцев по вопросу приема священников и мирян из новообрядчества также не является единой и с течением времени изменялась).

Указ 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости» юридически уравнял правовое положение старообрядчества и господствующей церкви, однако синодальное руководство выразило недовольство по поводу проведения в жизнь данного указа и продолжало тормозить развитие нормальных добрососедских отношений со староверием.

Положение верующих после революции 1917 года

После известных событий 1917 года, когда в России произошло свержение самодержавия вследствие вооруженного переворота, и в окончательном итоге — приход к власти большевиков, воззрения господствующей церкви относительно старообрядчества претерпели канонически радикальные изменения, продиктованные, во многом и безусловно, внешними социально-политическими обстоятельствами. На данном моменте необходимо остановиться подробнее. Новой властью начала проводиться совершенно иная политика в отношении религии. Независимо от конфессиональных различий, любое вероисповедание, религиозные организации и вообще всякое проявление культа были объявлены вне закона и подлежали полному уничтожению.

Официальным «вероучением», а точнее идеологией, был объявлен и разрешен марксизм, философской основой которого является диалектический материализм с его полным и принципиальным отвержением Духа как высшей объективной реальности, как основы и первоначала всего сущего, в том числе мира и человека. В 1909 году В. Ленин писал: «Религия есть опиум для народа», — это изречение Маркса есть краеугольный камень всего миросозерцания марксизма в вопросе о религии. Все современные религии и церкви, все и всяческие религиозные организации марксизм рассматривает всегда как органы буржуазной реакции, служащие защите эксплуатации и одурманиванию рабочего класса » . Таким образом, свою межконфессиональную политику различные религиозные организации начали строить в новых жизненных условиях, жестко ограничивающих свободу вероисповедования. Естественным является то, что большевистская власть не видела между старообрядчеством и синодальной церковью никакой разницы. Вследствие этого оба религиозных течения по своему социальному положению были поставлены в один ряд.

Правительственно-государственная Русская Православная Церковь до революции составляла с властью единый организм, помогая государству в деле создания официальной идеологической подпитки. Любой приходской священник являлся проводником воли государственной власти. Теперь же господствующая церковь утратила эту привилегию, и «симфония властей», светской и духовной, оказалась ненужной и даже стала лишней при построении нового коммунистического общества.

Не менее плачевным оказалось состояние старообрядчества, которое, прежде всего, лишилось своей материальной опоры — промышленного потенциала. Очень многое старообрядчеством сделано для России в плане развития тяжелой индустрии. Ведь известно, что до революции старообрядцам принадлежало около двух третей производственных мощностей Российской империи. Советская власть «отблагодарила» за это старообрядцев тем, что в процессе национализации собственности, кроме конфискации заводов и фабрик, были уничтожены те социальные слои (купцы, промышленники, казачество, крепкое крестьянство), которые являлись источниками и созидателями традиционной староверческой культуры . Более того, еще живы были в памяти древлеправославных христиан гонения со стороны царских властей и официальной церкви до тех пор, пока все это не было прекращено манифестом императора Николая II от 17 апреля 1907 года . Не совсем оправившись от недавних гонений, старообрядчество вновь было вынуждено спасать себя в сибирской тайге, поморье и за рубежом.

Итак, во втором десятилетии прошлого века две враждующих между собою церкви оказались в числе подлежащих уничтожению. С социальной точки зрения, отныне межконфессиональный диалог стал возможным только на равных условиях и без постороннего вмешательства.

Шаги синодальной Церкви для сближения со старообрядчеством

Необходимо отметить, что лояльное отношение к церковному бытию древлеправославных христиан со стороны новообрядствующей церкви начало проявляться еще до революции. В частности, VI отдел предсоборного присутствия вынес постановление ходатайствовать перед будущим Поместным Собором 1917 года о полной отмене анафем на дореформенные церковные чины и православных христиан, их придерживающихся . На Поместном Соборе 1917 года также велась активная подготовка материалов для отмены клятв Собора 1666 года, однако весной 1921 года деяния Собора были прекращены из-за продолжавшейся в стране политики уничтожения церкви. Произошла конфискация помещений, в которых Собор заседал . Таким образом, деанафематствование старообрядчества не произошло.

Следующим шагом для сближения Синодальной Церкви со старообрядчеством стало признание 23 апреля 1929 года патриаршим Священным Синодом богослужебных книг дониконовской печати «православными и спасительными», а сами клятвы Собора 1666-1667 гг. были отменены как не существовавшие. В «Деяниях» Синода говорилось: «Порицательные выражения, так или иначе относящиеся до старых обрядов, и в особенности до двуперстия, где бы оные ни встречались и кем бы ни изрекались, — отвергаем и яко не бывшие вменяем » .

Следовательно, налаживание мирного и добрососедского диалога патриаршей церкви со старообрядчеством началось задолго до знаменитого Поместного Собора 1971 года.

У современного беспристрастного исследователя не должно быть никаких сомнений в необходимости отмены клятв на старообрядчество, и более того — в недействительности самих клятв. Сегодня имеется достаточно опубликованных исследований, в которых утверждается абсолютная бессмысленность реформ и антиканонические меры их проведения. А разрыв молитвенного общения третьей части русских православных христиан с церковной партией, проводящей пресловутые реформы, не заключал в себе ничего противоправославного.

Накануне вынесения соборного постановления об отмене клятв на «старый обряд» на заседании Собора был заслушан доклад митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова) — иерарха РПЦ, не скрывавшего своих симпатий к экуменическому движению, одного из самых активных инициаторов признания старообрядцев со стороны проводящей собор церкви православными. В представленном Собору докладе митрополит Никодим дает взвешенную оценку событий середины XVII века, со ссылками на труды известных ученых Н.Ф. Каптерева и Е. Голубинского, впервые в официальной дореволюционной церковно-исторической науке доказавшими древность старообрядческой церковности, делает вывод об исторической правоте старообрядчества и абсолютной бессмысленности всякого рода притеснений старого обряда. Митрополитом Никодимом был констатирован факт, что «большой Московский Собор 1667 года предал старообрядцев анафеме, исходя из неправильных позиций на старые церковные обряды » , и все клятвы, наложенные московскими соборами 1654-1667 гг., являются «неосновательными » .

На третий день, после прочтения митр. Никодимом известного доклада, Поместный Собор РПЦ вынес следующие решения относительно старообрядчества и приемлемых для него церковных форм богопочитания:

1. Утвердить постановление Патриаршего Священного Синода от 23 (10) апреля 1929 года о признании старых русских обрядов спасительными, как и новые обряды, и равночестными им.
2.​ Утвердить постановление патриаршего Священного Синода от 23 (10) апреля 1929 года об отвержении и вменении, яко не бывших, порицательных выражений, относящихся к старым обрядам, и в особенности к двуперстию, где бы они ни встречались и кем бы они ни изрекались.
3.​ Утвердить постановление патриаршего Священного Синода от 23 (10) апреля 1929 года об упразднении клятв Московского Собора 1656 года и Московского Собора 1667 года, наложенных ими клятв на старые русские обряды и на придерживающихся их православно верующих христиан, и считать эти клятвы яко не бывшими.

Освященный Поместный Собор Русской Православной Церкви любовию приемлет всех свято хранящих древние русские обряды, как членов нашей Святой Церкви, так и именующих себя старообрядцами, но свято исповедующих спасительную православную веру .

Таким образом, для РПЦ МП древлеправославные христиане-старообрядцы являются членами единой христианской православной поместной церкви — Русской. Старообрядцам отныне дозволено без всяких затруднений участвовать в молитвенно-литургической жизни Церкви Московского Патриархата. Теоретически старообрядец при переходе в лоно господствующей церкви становится ее членом без предварительного совершения какого-либо чиноприема.

В дополнение к Поместному Собору 1971 года, РПЦ МП на последующем Поместном Соборе 1988 года подтвердила постановления собора предыдущего и именовала старообрядцев «единоверными и единокровными братиями и сестрами » . Архиерейский собор 2004 года также акцентировал внимание на проблеме взаимоотношений со старообрядцами и продемонстрировал свою полную открытость и готовность к каноническому соединению.

Есть ли единство среди приверженцев господствующего вероисповедания?

Необходимо отметить, что религиозное движение новообрядчества, как и староверие, не имеет единой церковной организации и канонической структуры. Кроме самой многочисленной доминирующей РПЦ МП, «послениконовское» православие в мире представлено большим числом церквей, объединений и деноминаций, появившихся в основной своей массе в XX веке, разногласия между которыми остаются преимущественно политическими. К числу таковых относится ряд зарубежных церквей, не принявших церковное единство с РПЦ в 2008 году, несколько церквей на Украине и всем постсоветском пространстве, целый ряд катакомбных иерархий. Все вышеперечисленные религиозные объединения, молитвенная практика которых выстроена, по определению, в соответствии с «новыми обрядами», не признающие и анафематствующие друг друга, не налагают на старообрядцев при их переходе на «новый обряд» никаких канонических требований, касающихся необходимости совершения чиноприема.

Со стороны старообрядчества аналогичного ответа на деяния собора 1971 г. не последовало и по настоящее время отношение к примирительному жесту со стороны РПЦ МП остается нейтральным. При внимательном изучении истории старообрядческой мысли выявляется бесспорный факт уверенности древлеправославных христиан в своей исторической и богословской правоте. По мнению современного староверия, его основатели нисколько не похулили Православную Церковь тем, что не приняли смущающие постановления Московского Собора 1666 года (аналогичную мысль констатирует исследуемый нами собор). Следовательно, старообрядцы остались в лоне Православия, а та часть духовенства и мирян, которая не отвергла нововведения, оказалась вне церковной ограды. То есть вся совокупность новообрядческих церквей есть еретическая организация одной природы. Очевидным, с точки зрения старообрядчества, считается неправомерность и мистическая недействительность всех анафем, наложенных некогда на дораскольные формы богопочитания. Вышеназванный постулат является неотъемлемой частью старообрядческого церковного самосознания. Таким образом, отмена клятв и анафем на древлеправославных христиан, или же их каноническая легитимность, — для старообрядцев рассматриваются всего лишь в качестве внутренних проблем новообрядствующей церкви, никак не заграждающих путь к Спасению православных христиан, молящихся двоеперстно.

Что говорит наука о церковной реформе

Церковно-исторической наукой давно доказаны бессмысленность и ненужность проведения церковной реформы, а также негативное ее влияние на последующую жизнь Русской Церкви, что отчасти признано в деяниях собора 1971 года. Никакой необходимости в исправлении богослужения Русская Церковь не испытывала.

Признание собором 1971 года бессмысленности анафем на старые обряды, их неправильности и неканоничности, некоторых современных деятелей старообрядчества привело к выводу о наличии историческо-канонического противоречия в церковной политике РПЦ МП в отношении древлеправославия. В частности, древлеправославный епископ Курский Аполинарий (Дубинин) , известный своей религиозной терпимостью и, одновременно, твердостью противоновообрядческой позиции, приводит одно из церковных правил, в котором есть весьма интересный момент. Епископ пишет:

«Открываем «Кормчую», — свод церковных законов, которые пока еще никто не отменял. А там написано прямо, что епископ или пресвитер, неправильно наложивший клятву, обращает эту клятву на самого себя. Получается, что Московская Патриархия сегодня находится под клятвой, и она сама себя в ходе этих инородных нововведений патриарха Никона предала анафеме и ходит под проклятием, которое сама на себя и наложила » .

Ответ русского старообрядчества на действительно широкий и многообещающий шаг навстречу со стороны РПЦ МП можно также выразить словами старообрядческого митрополита Московского и всея Руси (Четвергова):

Признание же на Соборе РПЦ 1970 года равночестности новых и старых обрядов догматически бессмысленно. Подобная схема была предложена католиками еще несколько веков назад. Во время создания унии они предлагали признать равночестными все виды обрядов, и в первую очередь восточный и западный обряды. В православном вероучении нет разделения на внешнюю сторону священнодействия («обряд») и внутреннюю, а потому при перемене внешней стороны несомненно искажается или вовсе теряется внутренняя, духовная ипостась священнодействия или таинства .

«Обряд» для старообрядца значит очень многое

Современным богословием почти забыта особенность исконного православного учения о неотделимости мистической и внешней сторон церковной жизни. Учение об «обряде» появилось сравнительно поздно, в средневековое время в Западной Церкви, под влиянием схоластического мировоззрения, направляющего ум не к обобщениям, в отличие от космологического (неоплатонического) принципа познания бытия, а направленого на анализ и систематизацию окружающей действительности, разделение ее на частные элементы. Старообрядчество осталось неподверженным влиянию гносеологических принципов схоластики и осталось верным святоотеческому пониманию церковности через созерцание целостности экклесиологического существования.

Таким образом, политика внешнецерковных сношений РПЦ МП не принесла никаких положительных результатов в деле объединения со старообрядчеством и восстановлении единства Русской Церкви. Взаимное непонимание двух пока непримиримых сторон обусловлено, прежде всего, существующей мировоззренческой пропастью, сумевшей за 350 лет раскола разделить христиан.

У старообрядцев иное понимание истории, иные взгляды на часть церковной жизни, привычно именующуюся «обрядом». Онтология старообрядчества имеет совершенно другие идейные качества. Ей чуждо миропонимание новообрядчества. Перемена «обряда» для старообрядца свидетельствует не об изменении положения перстов правой руки, а о внутреннем мировоззренческом перевороте, начале иного мышления — процесса, не объяснимого методами рационального умопостроения. Старообрядец и новообрядец мыслят по-разному. Следовательно, на данном историческом этапе «соединение церквей» может произойти по двум следующим схемам:

1.​ Поиск неких «общих», компромиссных точек соприкосновения, наличие которых удовлетворяло бы обе стороны и побуждало к общению. Данная система в виде учреждения единоверия в 1800 году или «снятия анафем» в 1971 году была предложена господствующей Православной Церковью и основана на принципе взаимных уступок с минимальными для каждой из сторон потерями.
1.​ Основа соединения — в перемене мышления, в перемене ума, греческой «метанойе», что переводится на церковнославянский язык как «покаяние». Только таким видится прекращение церковного раздора старообрядчеству. Покаяние в ошибках прошлого, нераскаянных исторических грехах и возврат к первопринципам святоотеческого церковного мышления и сознания.

Резюмируя вышесказанное необходимо, к сожалению, признать, что деяния Собора 1971 года оказались малоэффективными и неспособными решить проблему церковного единства. Вместо реальных плодотворных результатов деяния знаменитого Поместного Собора РПЦ МП 1971 года продолжают сегодня жить лишь на страницах трудов по церковной истории и каноническому праву, в качестве памятников церковной юриспруденции и исторических документов.

Текст : Роман Аторин, кандидат философских наук, доцент кафедры философии РГАУ-МСХА им. К.А. Тимирязева

Источник : rpsc.ru

Литература и источники:

.​ «Иисус», что в имени Твоем? или Под какой религиозной крышей живет Россия. Размышления древлеправославных монахов о символе Бога и Человека, о преследованиях и проклятиях, о покаянии и любви. — Режим доступа: http: www. subscribe.ru
.​ Андриан, митрополит Московский и всея Руси: вехи архипастырского пути. М.: «Медиа 77»; «Панагия», 2006.
.​ Апанасенок А.В. Старообрядчество Курского края в XVII - начале XX века. (Текст): монография/ А.В. Апанасенок. Курский государственный технологический университет. Курск, 2005.
.​ Деяния архипастырей Православной Святой Церкви в СССР, возглавляемых Московской Патриархией, от 10 (23) апреля, 1929 года. Москва.
.​ Деяния Освященного Поместного Собора Русской Православной Церкви об отмене клятв на старые обряды и на придерживающихся их// Журнал Московской Патриархии. 1971 г. №6.
.​ Журнал «Родина», 1990. №9.
.​ Журналы и протоколы заседаний высочайше учрежденного Предсоборного Присутствия. Т. 2. СПб., 1906.
.​ Ленин В.И. Об отношении рабочей партии к религии// Избранные сочинения: в 10 тт. Т. 5. Ч. 1. 1907-1910. М.: Политиздат, 1985.
.​ Машковцева В.В. Конфессиональная политика государства по отношению к старообрядцам во второй половине XIX - начале XX века (на материалах Вятской губернии) [Текст]/ В.В. Машковцева. — Киров: Изд-во ВятГУ, 2006.
.​ Никодим. Митрополит Ленинградский и Новгородский. Доклад на поместном Соборе 31 мая 1971 г.// Журнал Московской Патриархии. 1971 г. №7.
.​ Обращение Освященного Поместного Собора Русской Православной Церкви ко всем держащимся старых обрядов православно верующим христианам, не имеющим общения с Московским Патриархатом// Журнал Московской Патриархии, 1988. №8.
.​ Цыпин В. Протоиерей. Присоединение инославных// Православная беседа. 1995. 5-6.
.​ Цыпин В. Русская Православная Церковь в новейший период. 1917-1999 гг.// Православная энциклопедия. Русская Православная Церковь. М.: Православно-научный центр «Православная энциклопедия», 2000.
.​ Шахов М.О. К проблеме содержания понятия «старообрядчество»// Древлеправославный вестник. 1999. №2.

Многим старообрядчество представляется неким монолитным образованием. Между тем оно достаточно сложно структурировано как в церковном, так и в социальном отношении - от таежных скитов до вполне светских городских слоев. Более того, старообрядчество разрозненно, состоит из мало общающихся между собой больших и малых групп верующих. С одними старообрядческими согласиями и группами верующих диалог, причем диалог продуктивный, возможен, с другими он попросту немыслим. Одни старообрядческие сообщества состоят, по определению Поместного Собора Русской Православной Церкви 1971 года, из "православно верующих христиан", другие, в зависимости от степени самоизоляции, постепенно становятся на путь обретения признаков сектантских образований. Понятно, что поэтому конструктивный диалог принципиально возможен далеко не со всеми старообрядцами.

Выскажем некоторые предварительные замечания. При всей ясности понятия диалога, как беседы или переговоров двух сторон, в церковной жизни сложился свой стереотип понимания этого термина. Здесь под диалогом обычно понимается организованный двухсторонний переговорный процесс, преследующий какую-либо позитивную цель - объединение Церквей, создание общей вероучительной формулы и т.д. В отношении со старообрядцами пока реально речь может идти всего лишь о попытках найти общий язык для потенциально возможного диалога. Поэтому правильнее бы эту фазу отношений именовать, например, собеседованиями, имея в виду под ними такую форму диалога, когда целью ставится не создание некоего совместного продукта, а просто попытка понять друг друга. Для начала дальнейшего движения вперед необходимо прийти к пониманию, лучше обоюдному, что конкретно нас разъединяет. А для этого нужны встречи, собеседования, может быть даже дискуссии, пусть формально ни к чему не обязывающие, но позволяющие глубже понять друг друга.

На сегодняшний день важно, чтобы результаты таких собеседований стали доступными для всего русского православного сообщества, то есть как для чад Русской Православной Церкви, так и для старообрядцев, поскольку и тем и другим они могут принести несомненную пользу. На наш взгляд, именно возможность самоуглубления в русскую национальную историю ценна в таких собеседованиях, поскольку может способствовать поиску конструктивных решений на будущее.

Если говорить о проблемах, возникающих при сегодняшних попытках наладить общение со старообрядцами, то одна такая проблема уже названа - до сих пор не только не предпринималась совместная попытка объективно осмыслить явления прошлого с позиций современности, но отсутствует общая терминологическая база для этого. Приведем простой пример: абсолютное большинство представителей одного из двух крупнейших согласий старообрядцев-поповцев", имеющих уже несколько лет свою небольшую духовную семинарию, справедливо утверждают, что у членов этого согласия есть с Русской Православной Церковью обрядовые и канонические разногласия, но нет догматических, вероучительных; многие же представители другого согласия постоянно подчеркивают наличие также догматических расхождений, неизменно приводя в пример именно обрядовые.

В этом заключается другая проблема в налаживании общения. С одной стороны, в дораскольных книгах, скажем, крестное знамение, в соответствии с мироощущением того времени, называлось "догматом", что вызывает трудности в попытках взаимопонимания, но трудности преодолимые, если принципиально не отрицать ценности усвоения исторических и богословских наук. Но, с другой стороны, крупные старообрядческие согласия вобрали в себя за последние 10-15 лет достаточно большое количество людей, не воспитанных в старообрядческой традиции, но воинствующе настроенных против Русской Православной Церкви. Людям этим свойственна удивительная для воцерковленных христиан агрессия и непримиримость. С характерной для неофитов активностью они неустанно изыскивают в Русской Православной Церкви все новые и новые "ереси", внося в ряды своего сообщества всевозможные нестроения и нервозность. Не хотелось бы ошибаться, но, кажется, здоровые духом и исконно принадлежащие к старообрядчеству приверженцы церковной старины все же интуитивно начали распознавать явно чужие голоса в своей среде, достаточно откровенно дирижируемые той же палочкой, которой управляется и так называемое "альтернативное православие".

К сожалению, определенную проблему в развитии общения создают некоторые СМИ, в особенности светские, привыкшие искать сенсации и не обремененные чувством ответственности за содержание своих публикаций. Разумеется, развитое церковное сознание не может признать состояние церковного раскола явлением естественным и нормальным. Но чувство скорби не должно заслонять чувство реальности - ни о каком объединении со старообрядцами в настоящее время речь не идет. Как бы громко ни призывала нас христианская совесть покончить, и побыстрее, с грехом раскола, исходить следует из объективной действительности. Излечение многовекового раскола, породившего и насилие, и обиды, и недоверие, и взаимное отчуждение, если в принципе и возможно, то требует подхода тонкого, деликатного, не терпящего суеты и торопливости. В старообрядчестве сейчас немало людей, не готовых не только к диалогу, но даже к общению с православными. Следует всячески приветствовать, что большинство современных лидеров старообрядчества проявляет готовность к общению и сотрудничеству с Русской Православной Церковью. И не однажды приходилось слышать от этих людей справедливые сетования на сообщения масс-медиа о якобы уже ведущихся переговорах об объединении. Такие сообщения сегодня можно оценивать как провокационные, возможно, ставящие целью только усложнить общение, поскольку они не соответствуют действительности и поскольку реакция на такие сообщения разных групп верующих может существенно различаться. Следует помнить, что христианская добродетель тиха и некриклива по своей природе, а ее противники, сколь бы скромным ни было их число, способны многое разрушить и многие сердца смутить.

В целом можно сказать, что взаимоотношения со старообрядчеством сейчас развиваются динамично, хотя и не без определенных трудностей. И главной целью этих отношений в настоящее время можно было бы назвать достижение осознанного понимания не только многими старообрядческими лидерами, но и большинством верующих, что поддержание общения с Русской Православной Церковью сегодня и для них, и для нас не просто полезно, но и необходимо. И речь сегодня идет не о молитвенном общении, чего боятся многие старообрядцы, озабоченные сохранением своей идентичности. Когда на повестке дня стоит сохранение национальной идентичности, имеет смысл взглянуть хотя бы чуть-чуть повыше своего забора. А вдруг за этим забором не враг, а сосед, которому грозят те же опасности, едва ли преодолимые в одиночку?

Старообрядчество. Штрихи к историческому портрету

История диалога со старообрядчеством существует столько же, сколько существует и само старообрядчество. Почти за 350 лет был накоплен огромный опыт полемики с "ревнителями древлего благочестия". Диалог с ними ведется и поныне, однако мало кто из современников знаком с ним.

Государственная власть и официальная Церковь изначально относились к старообрядцам как к еретикам и преследовали их. Масштабы гонений отнюдь не придуманы самими старообрядцами, ибо именно эти гонения и породили раскол в Русской Церкви. Применять казни против "раскольников" царю посоветовали бывшие греческие иерархи на Соборе 1666-1667 годов. Боясь казней, тысячные толпы приверженцев старой веры ушли в глухие леса или подались за границу. Те, кого гонителям удавалось обнаружить, предпочитали пыткам самосожжение. По мнению историка Церкви А.В. Карташева, к 1690 году в самосожжениях погибли более 20 тысяч человек.

Светская власть и старообрядцы

Надо особо отметить, что именно государственная власть была инициатором как богослужебной реформы, так и гонений на старообрядцев.

Особенно жестокие гонения старообрядцы претерпевали при царевне Софье. За приверженность старой вере тогда могли даже казнить. Во времена Петра I открытых гонений на старообрядцев не было, но при этом старообрядческое население облагалось двойной податью. В царствование Екатерины II старообрядцы не испытывали особых притеснений со стороны государства. Благожелательную политику продолжали и императоры Павел I и Александр I. При Николае I начались новые гонения: старообрядческие храмы и монастыри закрывались и обращались в православные или единоверческие. Мало известен тот факт, что писатель П.И. Мельников-Печерский, написавший романы "В лесах" и "На горах", был чиновником Министерства внутренних дел и во время "противораскольнической" кампании лично занимался ликвидацией старообрядческих скитов, снискав особую нелюбовь старообрядцев.

Во время правления императоров Александра II и Александра III притеснения старообрядцев начали стихать. А при Николае II, после обнародования в 1905 году "Манифеста о началах веротерпимости", старообрядцы получили свободу. Период между двумя революциями в истории старообрядчества многие исследователи называют "золотым веком". За это время старообрядцами было построено более тысячи храмов; съезды и Соборы проходили практически ежегодно, было создано несколько союзов и братств. В 1912 году на Рогожском кладбище был открыт Старообрядческий педагогический институт с 6-летней программой обучения, которым руководил отец будущего академика АН СССР Б.А. Рыбакова. Институт так и не дождался своего первого выпуска: в 1916 году всех учащихся старшего курса направили в действующую армию. Все достигнутое было окончательно разрушено после 1917 года. На старообрядцев, как и на всех христиан, начались гонения со стороны нового правительства, появились новые мученики за старую веру.

Евгений Юферев

Церковь и старообрядцы

Старообрядчество было относительно единым только при жизни таких "ревнителей древлего благочестия", как протопоп Аввакум, диакон Феодор и др. После их смерти в среде старообрядчества начали выделяться различные направления. Часть староверов отказалась принимать священников от Русской Церкви и, следовательно, осталась вовсе без священства. За ними закрепилось название "беспоповцев". Другая же, менее радикальная часть старообрядцев не стала отказываться от "беглого" священства - это так называемые "поповцы". Как "поповцы", так и "беспоповцы" разделились, в свою очередь, на различные "толки" и "согласия".

Официальная Церковь продолжала относиться к старообрядцам как к еретикам. Митрополит Димитрий Ростовский в своем "Розыске о раскольнической брынской вере" писал, что старообрядцы веруют в "другого Исуса", в "равноухого". Дело в том, что, в соответствии с древней традицией, старообрядцы пишут имя "Iсус" с одной буквой "i". Митрополит Димитрий заметил, что такое написание похоже на греческое слово, которое переводится как "равноухий". Такой невысокий уровень аргументации не способствовал диалогу, но, к сожалению, именно он закрепился и использовался синодальными миссионерами в полемике со старообрядцами. Традицию подобной критики поддерживали такие иерархи Православной Церкви, как архиепископ Нижегородский Питирим, епископ Тобольский Игнатий и митрополит Ростовский Арсений.

Подобный уровень полемики возмущал не только старообрядцев, но и единоверцев. Единоверцы - это православные христиане-старообрядцы, присоединившиеся к Православной Церкви на условиях полного сохранения дониконовского обряда. В XVIII веке отмечено несколько случаев присоединения старообрядцев к Православной Церкви на этих условиях. Например, основатель Саровской пустыни иеромонах Исаакий († 1737) убедил присоединиться к Православной Церкви беспоповца-федосеевца по имени Иоанн. А в 1799 году целая группа рогожских старообрядцев обратилась к митрополиту Платону с просьбой о присоединении их к Православной Церкви. В ответ на это прошение митрополит Платон написал "Правила или пункты единоверия". Согласно им, клятвы Собора 1666-1667 годов на старые обряды были сняты только с тех старообрядцев, кто присоединился к Православной Церкви. Единоверцам было разрешено причащаться в новообрядческих храмах, но при этом новообрядцам запрещалось причащаться в храме единоверческом. Только в случае чрезвычайной нужды, при отсутствии в округе новообрядческого священника, новообрядец мог принять напутствие единоверческого священника. Эти ограничения были отменены на Поместном Соборе 1917-1918 годов.

Из-за сохранения клятв на старые обряды старообрядцы не спешили присоединяться к Православной Церкви. Лишь в 1971 году старый и новый обряды были признаны равноспасительными. Постановления Собора 1971 года создали новые условия взаимоотношений со старообрядцами. После этого для старообрядцев открылись стены духовных школ Русской Православной Церкви, что дало возможность получить высшее богословское образование таким представителям современного старообрядчества, как Иван Миролюбов, епископ Антоний (Баскаков, Древлеправославная Церковь России) и архиепископ Александр (Калинин) (Русская Древлеправославная Церковь).

В XIX веке государственная власть, по сути, использовала единоверие для упразднения старообрядчества. В Российской империи насильственными методами закрывались старообрядческие монастыри и скиты. Они или полностью разрушались, или передавались единоверцам. В частности, в 1840-1850-е годы известный старообрядческий центр в Москве - Рогожское кладбище - был передан единоверцам, так как часть его прихожан присоединилась к единоверию. Один из рогожских храмов - Никольский - стал единоверческим, а в Покровском кафедральном соборе по просьбе митрополита Филарета (Дроздова) были запечатаны алтари. Вновь они были раскрыты лишь в 1905 году по указу царя Николая II.

В 1862 году среди белокриницких старообрядцев появляется так называемое Окружное послание. Целью его было изжить из среды старообрядцев-"поповцев" некоторые "беспоповские" идеи, которые ими ошибочно принимались за истинные. Послание утверждало, что Российская Православная Церковь есть Истинная Церковь, а имя Иисус в новом написании - не имя антихриста. Послание вызвало раскол, уврачевать который белокриницким старообрядцам не удалось. Впоследствии "противоокружники" утратили свою иерархию, однако небольшие их общины просуществовали в подмосковных Гуслицах вплоть до недавнего времени.

В начале ХХ века отношение Церкви и государства к старообрядцам постепенно меняется. После издания 17 апреля 1905 года "Манифеста об укреплении начал веротерпимости" религиозные общины стали свободными от государственного давления. Изменения произошли и в миссионерской работе со старообрядцами. Теперь миссионеры уже не могли рассчитывать на помощь государственной власти в борьбе с расколом. На заседаниях Предсоборного Присутствия (1905-1906 годы), посвященных проблемам миссии, была оговорена необходимость "принципиально изменить методы миссионерства среди раскольников". В 1908 году Синод издал "Правила по организации внутренней миссии", в соответствии с которыми государственная власть не могла быть в ней задействована. Однако переустройство миссионерской работы шло очень медленно.

На Поместном Соборе 1917-1918 годов работу Отдела по вопросам единоверия и старообрядчества возглавлял митрополит Антоний (Храповицкий). На пленарное заседание были вынесены два доклада, содержавших прямо противоположные точки зрения: протоиерей Симеон Шлеев предложил проект учреждения единоверческих епископий, подчиненных епархиальным архиереям, а епископ Челябинский Серафим (Александров) опасался, что учреждение единоверческого епископата приведет к отрыву единоверцев от Церкви. После 1905 года изменились отношения и к единоверцам, поэтому по решению Собора было создано 5 единоверческих епископских кафедр. Одну из них - Охтенскую (в Петрограде) занял рукоположенный во епископа Симеон (Шлеев). Получив единоверческих епископов, единоверцы отнюдь не покинули Православную Церковь. Епископ Симеон доказал свою верность Православной Церкви тем, что, не уходя ни в какие расколы, принял мученическую кончину. На Архиерейском Соборе 2000 года он был причислен к лику святых в сонме Новомучеников и исповедников Российских. Во времена гонений на Церковь единоверческие кафедры в России сохранить не удалось.

На Архиерейском Соборе 2004 года было принято решение о создании Комиссии по делам старообрядных приходов и по взаимодействию со старообрядцами, что открывает новую страницу в отношении к старообрядцам.

Змея, которую так заботливо пригревал у себя на груди Московский Патриархат, пестуя раскольников-староверов, подросла и готова начать борьбу за власть. На днях на сайте ura.news появилась статья под весьма интригующим названием «Будущий второй патриарх России: "Пришел Путин, как раньше царь!"», в которой автор недвусмысленно намекает на то, что не только глава староверов претендует на роль Русского Патриарха, но его в России ждут, как Патриарха!


Само название статьи - низкий прогиб в сторону светской власти. К тому же ее автор пытается доказать, мол, именно Корнилий и его последователи - близки к народу и являются носителями истинной веры, а не Русская Православная Церковь: «Несмотря на строгость правил, староверы оказались гораздо демократичнее служителей РПЦ: нас, журналистов, приняли как родных, завалили подарками и даже пригласили на обед... Проще оказалось и с аудиенцией с предстоятелем: в отличие от главы РПЦ патриарха Кирилла, к которому охранники ФСО не подпустят ближе, чем на пистолетный выстрел, с главным старовером России можно запросто побеседовать, сидя на скамейке и задавая любые вопросы...»



Сам же Корнилий, в духе своего украинского коллеги раскольника-Филарета заявил, что старообрядцы - это «вся полнота церкви, начиная с князя Владимира, и все миллионы православных людей. Я думаю, что они все в нашей церкви, потому что старообрядчество, истинную нереформированную церковь, которую принес князь Владимир, мы, старообрядцы, храним, хранили и будем хранить». Но, как мы уже сказали выше, никто из святых Церкви НЕ ПРИЗНАВАЛ староверов, а все, как один именовали их раскольниками, преданными анафеме и отлученными от Церкви.


Несмотря на это, автор статьи гнет свою линию. «Вот мы и спрашиваем. Например, почему в РПЦ Кирилл - патриарх всея Руси, а Вы в Русской Старообрядческой Церкви - митрополит всея Руси? По положению вы же одинаковы - должны быть патриархом! ...Когда-то предстоятель русской старообрядческой церкви станет патриархом?», - спрашивает он у главы раскольников.


«Возможно, - отвечает Корнилий. - Для Господа ничего невозможно нет». И далее заявляет, что староверы активно налаживают связи с сектой беспоповцев, «с которыми они не встречались почти 300 лет»; но с поддержкой государства между ними уже «прошло несколько круглых столов». «Их старшие наставники из Питера, Прибалтики приезжают, мы решаем общие вопросы, налаживаем контакт. Потому что не так много нас, хранителей древней веры... И правительство заинтересовано именно русское православие восстанавливать - отсюда и внимание к нам властей и лично президента», - объясняет главный старообрядец.


«У нас, на «URA.RU», выходило большое интервью с Вами, когда Вы встречались с Владимиром Путиным. После этой встречи что-то изменилось? Власть, местные администрации стали более лояльно относиться к старообрядцам?», - задает вопрос собеседнику корреспондент.



Вот еще несколько лживых и лукавых заявлений главного старообрядца, которые наглядно показывают его намерения дискредитировать Русскую Православную Церковь и выставить свою раскольничью организацию, как истинную церковь: «Александр Исаевич Солженицын, 100 лет которому будет праздноваться в конце этого года, сказал однажды, что печальный 17-й век породил 17-й год. То, что сделали Никон и Алексей Михайлович, это отступление от древней веры, подорвало основу, фундамент православия, которое создавали наши предки - князь Владимир, Сергей Радонежский и другие русские святые. И люди потеряли веру».


На вопрос: «Для Русской Православной Церкви краеугольный камень сегодня - это тема останков Николая II и членов его семьи, найденных под Екатеринбургом: с РПЦ никак не признает их, несмотря на дважды проведенное государством следствие, многочисленные экспертизы и позицию членов Дома Романовых во всем мире. А ваша позиция? Вы признаете царские останки?»


Он отвечает: «Мы очень благодарные царю Николаю II за то, что он в 1905 году дал старообрядцам относительную свободу. Это была такая радость... Но, с другой стороны, он вне нашей церкви - он был новообрядцем. Говорить на тему останков для нас не очень актуально: он же не канонизирован у нас. Да, мы благодарны ему, но мы помним, что все 300-летие династии Романовых на староверов были гонения - то больше, то меньше, но они никогда не прекращались. Если бы Романовы нас защитили, шло бы объединение - другое дело».


Корреспондент: «А если православный человек в вашем храме по привычке перекрестится тремся перстами - это страшно?»


Корнилий: «Нам-то никогда не было страшно молиться так, как правильно - двумя перстами, а теперь и новообрядцам не страшно креститься двуперстием - с 1971 года. Их начальство собралось и заявило: извините, братья, произошла ошибка, мы признаем и то, и другое, молитесь, кто как хочет. А мы, старообрядцы, оставляем двуперстие, но отчасти принимаем и троеперстие» (интересно, представители Московского Патриархата, лоббирующие установление так называемого диалога между РПЦ и старообрядческой церковью наивны до такой степени, что не видят откровенной насмешки со стороны раскольников, которые с явным удовольствие муссируют «извинения» православных иерархов перед ними? - прим.ред. religruss.info).


«И сейчас мы должны любыми средствами, а иногда и жизнями, как наши предки, нашу спасительную старообрядческую православную веру воссохранять, чтобы спасти свои души и войти в царство Божие, чего и Вам желаю», - напоследок практически призвал к войне с Русской Православной Церковью глава раскольников-староверов.


Старообрядцы - раскольники, которые в 17 веке покинули лоно Православной Церкви и были преданы анафеме. Вот что об этом пишет митрополит Макарий (Булгаков): «Сущность их [раскольников] учения <…> состояла не в том только, что они хотели держаться одних старопечатных книг и мнимо старых обрядов и не покорялись Церкви, не принимали от нее новоисправленных печатных книг, но вместе и в том, что они считали эти последние книги исполненными ересей, самую Церковь называли еретическою и утверждали, что Церковь - более не Церковь, архиереи ее - не архиереи, священники - не священники и все ее Таинства и чинопоследования осквернены антихристовою скверною; раскольники не только противились Церкви, но совсем отрицали ее, отрицались от нее и по своим убеждениям были уже совершенно отделены от нее. Необходимо было, чтобы и Церковь со своей стороны всенародно объявила, что она не признает их более своими чадами, т. е. чтобы она анафематствовала и отсекла от себя тех, которые еще прежде самовольно отпали от нее и сделались ее врагами. <...> Не Церковь отвергла их и отвергает, но они сами еще прежде отверглись Церкви и не перестают упорно отвергать ее, называя ее в своем жалком ослеплении духовною блудницею, а всех верных чад ее, всех православных, - сынами беззакония, слугами антихриста».


Однако в 1971 году на Поместном Соборе экуменист и предатель Православной веры - митрополит Никодим (Ротов), скончавшийся в ногах своего господина - папы римского, инициировал отмену «клятв 1667 года». Именно после его доклада модернисты, присутствовавшие на Соборе, приняли постановление об «отмене клятв».


Следует отметить, что уже с первых строк доклада «Об отмене клятв на старые обряды», представленного Собору 31 мая, митрополит Никодим солидаризировался со «старообрядцами», назвав традиционный православный византийский обряд «новым», а раскольнический - «старым», и уровнял православных с раскольниками: «Много усилий с обеих сторон - и новообpядческой, и стаpообpядческой - было потрачено в прошлом на то, чтобы доказать неправоту другой стороны». «Трезвомыслящие церковные люди с обеих сторон понимали всю пагубность и никчемность взаимных раздоров и глубоко скорбели о разделении русских православных христиан», - заявил он далее, вольно или невольно похулив своими словами целый сонм русских святых и подвижников благочестия и великое множество верных, радевших в прежние времена об уврачевании «старообрядческого» раскола, трудившихся над составлением полемической литературы, организацией всевозможных диспутов и бесед с отпавшими от Церкви, созданием противораскольнических миссий и т. п., как не обладавших трезвостью ума. Если следовать логике митрополита Никодима, великие русские святители Димитрий Ростовской, Игнатий (Брянчанинов), Феофан Затворник, преподобные Серафим Саровский, Оптинские Старцы и многие другие духовные столпы XVII-XX веков, обличавшие ложь раскольников и призывавшие их к покаянию, не относились к числу тех, кто «все понимал» и «глубоко скорбел».


Таким образом, и сам митрополит Никодим, и все присутствовавшие на этом обновленческом Соборе, пошли против решения Большого Московского Собора 1666-1667, наложившего анафему на раскольников-старообрядцев, а также. А в том Соборе принимали участие 29 иерархов: три Патриарха - Александрийский, Антиохийский и Московский, двенадцать митрополитов, девять архиепископов и пять епископов, среди которых были и делегаты от Иерусалимского и Константинопольского Патриархатов. Кроме того на нем присутствовало множество архимандритов, игуменов и других духовных лиц, русских и иностранных. Таким образом, на Соборе заседала церковная полнота Восточной Церкви Христовой. Отцы Собора повелели, чтобы все покорялись Святой Восточной Апостольской Церкви: принимали исправленные и напечатанные при Святейшем Патриархе Никоне и после него богослужебные книги и служили по ним все церковные службы; совершали крестное знамение тремя, а не двумя перстами и т. д. Закрепив решения Поместного Собора 1666 года и других ранее состоявшихся церковных собраний, рассматривавших вопрос раскола, Большой Московский Собор постановил: «Сие наше соборное повеление и завещание повелеваем всем хранить неизменно и покоряться Святой Восточной Церкви. Если же кто не послушает нашего повеления и не покорится Святой Восточной Церкви и сему Освященному Собору или начнет прекословить и противиться нам, мы такового противника данною нам властию, если будет от священного чина, извергаем и предаем проклятию, а если будет от мирского чина, предаем проклятию и анафеме как еретика и непокорника и от Церкви Божией отсекаем, дондеже уразумится и возвратится в правду покаянием».


Помимо этого, решения Большого Московского Собора 1666-1667 годов о «старообрядчестве» были приняты Русской Православной Церковью, всеми ее святыми, жившими в период с 1667 по 1971 годы. Само же «старообрядчество» за прошедшие века, как известно, раскололось на множество враждующих друг с другом сект, единых лишь в своей ненависти к истинной Церкви Христовой. Таким образом, очевидно, что анафемы налагались справедливо, и, следовательно, единственным выходом из-под них для раскольников остается чистосердечное покаяние и воссоединение с Православной Церковью.


Посмотрим, что, к примеру, говорит преподобный Паисий Величковский о клятвах и анафемах, соборно наложенных в XVII веке на противящихся Соборной Церкви старообрядцах: «Клятва или анафема на противящихся Соборной Церкви, т.е. на крестящихся двумя перстами или в чем-нибудь ином противящихся и не покоряющихся, будучи соборно наложена восточными патриархами, имеет оставаться благодатию Христовой твердою, непоколебимою и неразрешимою до скончания века. Вы еще спрашиваете: наложенную анафему разрешил ли впоследствии какой-нибудь восточный Собор или нет? Отвечаю: мог ли быть подобный Собор, за исключением какого-нибудь противного Богу и Святой Церкви, который бы собрался на опровержение истины и утверждение лжи? В Церкви Христовой такого злочестивого Собора вовеки не будет. Вы еще спрашиваете — могут ли какие-нибудь архиереи, помимо Собора и согласия и воли восточных патриархов, разрешить подобную клятву? Отвечаю: это никак невозможно; несть бо нестроения Бог, но мира. Знайте твердо, что все архиереи при своем рукоположении получают одну и ту же благодать Святого Духа и обязаны, как зеницу ока, хранить чистоту и непорочность православной веры, а также и все апостольские предания и правила святых Апостолов, вселенских и поместных Соборов и богоносных отцов, какие содержит Святая, Соборная и Апостольская Церковь. От Того же Святого Духа они приняли власть вязать и решить по тому чину, какой установил Святой Дух через святых Апостолов во святой Церкви. Разорять же апостольские предания и церковные правила — такой власти архиереи от Святого Духа не получили, поэтому разрешить вышеупомянутую анафему на противников соборной Церкви, как правильно и согласно святым Соборам наложенную, ни архиереям, ни восточным патриархам никак нельзя, а если бы кто покусился это сделать, то это было бы противно Богу и святой Церкви. Вы еще спрашиваете: если эту анафему никто из архиереев не может разрешить без восточных патриархов, то не разрешена ли она восточными? Отвечаю: не только никакому архиерею без восточных патриархов, но и самим восточным патриархам невозможно разрешить эту клятву, как об этом достаточно уже сказано, ибо таковая анафема вечно неразрешима. Спрашиваете: не будут ли некоторые из христиан в своем противлении и нераскаянии умирать в этой соборной клятве? Горе нам! Отвечаю: в этом вашем вопросе для меня заключаются три недоумения... В первом случае я недоумеваю, какие же это христиане, которые без всякого раскаяния противятся Соборной Церкви? Такие недостойны и называться христианами, но по справедливому суду церковному должны именоваться раскольниками. Истинные христиане во всем повинуются святой Церкви. Второе: не будут ли, в противлении и нераскаянии своем, умирать в этой своей анафеме? Я недоумеваю об этом вашем вопросе: ибо каким образом эти мнимые христиане, пребывая без раскаяния во всегдашней своей непокорности Церкви, не будут умирать в этой соборной анафеме? Бессмертны ли они, те, о которых вы недоумеваете, будут ли они умирать? И как они могут не умирать, будучи смертными, да еще находясь под анафемой, и вдвойне смертными и душевно и телесно, как умерли в этой же соборной анафеме без покаяния и всегда умирают бесчисленное множество раскольников? Так и эти мнимые христиане, если от всего своего сердца не обратятся к Церкви Христовой с истинным покаянием, то, несомненно, умрут в вышеупомянутой соборной анафеме. Третье мое недоумение относится к вашим словам: горе нам! Эти ваши слова влагают в мою душу мысль, не вы ли те некие христиане, нераскаянно противящиеся Церкви, и боитесь и трепещете наложенной от Соборной Церкви на таких противников анафемы, и поэтому так тщательно о ней распрашиваете, не разрешил ли ее какой-нибудь восточный Собор? Боясь умереть в анафеме и не вынося постоянного угрызения совести, вы и вопиете: горе нам! Если вы истинные православные христиане, во всем повинующиеся Церкви, родившей вас святым крещением, и крестящиеся по преданию святых Апостолов первыми тремя перстами правой руки, и спрашиваете меня не о себе, а о других, то и вышеупомянутая анафема на вас не распространяется, и потому вам отнюдь не следовало говорить о себе столь жалостно: горе нам! Эти слова ваши и внушили мне вышеизложенное о вас мнение, каковое да истребится из души моей. Прошу вас, дайте мне через известный вам случай совершенное удостоверение о вашем мудровании, ибо мы с противящимися святой Церкви и крестящимися двумя перстами не можем иметь никакого общения. Еще вы спрашиваете: будет ли приятно за них церковное поминовение? Отвечаю: если вы говорите о противящихся Соборной Церкви и в противлении и нераскаянии своем умирающих, то поверьте мне, что церковное поминовение о таковых не только не будет приятно, но и противно будет и Богу и святой Церкви, и священник, дерзающий по таковым творить поминование, смертно согрешает».

Секретарь Комиссии Московского Патриархата по взаимодействию со старообрядчеством диакон Иоанн Миролюбов в интервью порталу «Интерфакс-Религия» подробно описал причины и характер потепления отношений между Русской Православной Церковью и Русской Православной Старообрядческой Церковью и дал оценку сохраняющимся проблемам в их диалоге.

— В чем состоит деятельность Комиссии Московского Патриархата по делам старообрядных приходов и взаимодействию со старообрядчеством, секретарем которой Вы являетесь? Каких результатов удалось достичь за время ее существования?

— Комиссия создана решением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 2004 года при с целью реализации постановлений Соборов и синодальных определений в области взаимоотношений со старообрядчеством и координации служения собственных старообрядных приходов, в сотрудничестве с епархиальными преосвященными. Она состоит из 13 назначенных Синодом членов, включая семь архиереев. Председателем комиссии является .

Под старообрядными приходами имеются в виду приходы Русской Православной Церкви, использующие во время богослужений древние церковные обряды и книги. Ранее такие приходы назывались единоверческими и объединяли приверженцев церковной старины, не желающих находиться в расколе.

В числе основных задач, которые призвана решать вновь созданная комиссия, — обобщение опыта деятельности этих приходов, выявление проблем и содействие их участию в общецерковной жизни, издательской, информационной, образовательной и культурной деятельности. Например, силами комиссии была организована секция «Старый обряд в Русской Православной Церкви: прошлое и настоящее» в рамках Рождественских образовательных чтений. Работа секции возглавлялась членом комиссии, и вызвала большой интерес участников чтений, в том числе и старообрядцев. Определенные надежды на активизацию деятельности комиссии в области координации служения старообрядных приходов Московского Патриархата возникают в связи с благословением Святейшего Патриарха Алексия на открытие в Москве Патриаршего старообрядного центра.

Создание комиссии позволило выйти на качественно иной уровень взаимоотношений со старообрядческими согласиями, находящимися вне единства с Русской Православной Церковью. Эти отношения стали строиться на планомерной основе. Члены комиссии проводят регулярные рабочие встречи и консультации с предстоятелями и представителями Русской Православной Старообрядческой Церкви, Русской Древлеправославной Церкви, с руководством Московской поморской старообрядческой общины.

Наиболее активно и плодотворно развиваются отношения с Русской Православной Старообрядческой Церковью (Московской митрополией). 3 марта 2006 года произошла встреча владыки Кирилла с делегацией Русской Православной Старообрядческой Церкви во главе с новоизбранным старообрядческим митрополитом Московским и всея Руси Корнилием. На встрече, прошедшей в обстановке искренности и взаимного доверия, обсуждались перспективы сотрудничества. Предстоятель РПСЦ в своих поездках поддерживает контакты с местными преосвященными Русской Православной Церкви, принимает активное участие в церковно-общественных мероприятиях. В частности, представительная делегация старообрядческой Московской митрополии приняла участие в работе X Всемирного русского народного собора, общественных чтениях в рамках выставки «Православная Русь», Рождественских образовательных чтениях. В прошлом году Совет старообрядческой митрополии образовал особую комиссию во главе со старообрядческим архиепископом Киевским и всея Украины Савватием по взаимоотношениям с Русской Православной Церковью.

Развиваются отношения и с Русской Древлеправославной Церковью, создавшей аналогичную комиссию. Регулярно проводятся рабочие встречи, в том числе с ее предстоятелем Патриархом Александром (Калининым), который направляет представителей на значимые церковно-общественные форумы. Посланцы обоих старообрядческих согласий, имеющих церковную иерархию, приняли участие во всемирном религиозном саммите в Москве.

— Можно ли говорить о некотором потеплении, прогрессе в диалоге между Русской Православной Церковью и старообрядцами в последние годы и почему?

— Потепление налицо, и для этого имеются серьезные основания. Главным внутренним, собственно церковным, основанием является отмена Поместным Собором Русской Православной Церкви 1971 года прежних клятв на старые русские церковные обряды и на придерживающихся их православных христиан. Была исправлена древняя, быть может, во многом роковая, ошибка, тяжелейшим последствиям которой только теперь, сквозь призму времени, можно пытаться дать верную оценку. Соборное деяние не решило проблему церковного воссоединения, но уничтожило главное к тому препятствие. Поэтому священноначалие Русской Православной Церкви неизменно вновь и вновь на всех своих последующих Соборах возвращалось к теме незалеченной раны церковного раскола. Значимый импульс в деле уврачевания последствий раскола и установления взаимно доброжелательных отношений со старообрядцами содержался в посвященной этой проблеме речи митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла на Архиерейском Соборе 2004 года. Эта речь нашла отклик и в сердцах старообрядцев.

Можно назвать и множество внешних причин, способствующих установлению доброжелательных отношений. Все мы живем в мире, где христианские ценности уступают место иным чаяниям. Если три века назад, во времена кульминации церковного раскола, окружающий русского человека мир изменялся на западный лад, секуляризировался, то теперь он откровенно демонизируется. Только ослепленный, духовно несостоявшийся человек может утверждать, что искренне верующим во Христа людям сегодня неполезно быть вместе, вместе искать пути спасения и противостояния злу.

Теперь о первой части вопроса. Сегодня обе стороны находятся только на пути к диалогу, причем диалогу скорее аналитическому, когда конструктивные цели явно не обозначены. Речь пока может идти не о поисках предпосылок к реальному воссоединению, а о попытках найти общий язык для потенциально возможного и желаемого диалога. Впрочем, то, что между Русской Православной Церковью и старообрядцами происходит сейчас, можно назвать уже первой фазой диалога, когда наступило время собеседований, встреч, дискуссий, предпочтительнее даже неформальных, для разъяснения позиций, выявления разногласий, преодоления взаимного отчуждения и негативных стереотипов восприятия друг друга.

И такой процесс взаимного узнавания, привыкания сейчас набирает силу. Причем это касается не только отношений с Московской старообрядческой митрополией, но и с Русской Древлеправославной Церковью.

Доброжелательно складываются наши отношения и с духовными центрами старообрядцев, не имеющих священства, — беспоповцами, хотя с установлением диалога встречаются трудности. Здесь имеют место две тенденции. С одной стороны, именно из среды беспоповцев за последние два десятка лет происходили наиболее многочисленные воссоединения с Матерью-Церковью, в том числе и достаточно крупных общин. Разумеется, это свидетельствует о разочаровании многих верующих в своем прежнем уповании на обретение спасения в обстоятельствах, когда они остались, в сущности, без святых таинств, да еще в нашей многогрешной жизни. С другой стороны, руководители беспоповских объединений пытаются противоборствовать этой тенденции. Так, в прошлом году на всероссийском съезде старообрядцев-поморцев было принято особое решение об «исторической исчерпанности поисков благочестивого священства в сем мире». То есть обусловленное историческими обстоятельствами отсутствие священства догматизируется, превращается в вероучительную доктрину. Лично для меня это особенно горько, поскольку я принадлежу к выходцам именно из этой группы старообрядцев, хотя и той ее меньшей части, которая чаяла восстановления священства, никогда этого не скрывая.

— Какие основные проблемы сохраняются в отношении между Московским Патриархатом и Русской Православной Старообрядческой Церковью?

— Позвольте пока оставить на будущее проблемы, так сказать, теоретические — историко-богословские и психологические. Поговорим о делах практических.

Возможно, многим это покажется неожиданным, но достаточно большой практической проблемой является вмешательство в наши отношения внешних сил, использующих для этого отдельные СМИ. Общеизвестно, что лечение недугов раскола всегда крайне тяжело, нередко они и вовсе неизлечимы. Всегда найдутся с обеих сторон «ястребы», во что бы то ни стало стремящиеся сохранить статус кво. И вот появились первые позитивные результаты, они христианское сердце не могут не радовать, не обнадеживать. Ведь «да будут все едино» — это одна из основных христианских максим. Кого может пугать укрепление взаимоотношений Московского Патриархата со старообрядцами еще на той стадии, когда никто не говорит о ближайшем или отдаленном воссоединении, а также о том, чтобы одной из сторон следовало бы поступиться какими-то принципами, идти на определенный компромисс! И вот на этом фоне не может не впечатлять та болезненность, с которой следует реакция некоторых масс-медиа на любое мало-мальски успешное продвижение в деле церковного единства. Так называемые «правозащитные» журналисты, морщившие до сих пор нос от «косматых и бородатых», одномоментно возлюбили старообрядцев, но весьма избирательной и странной любовью, сопряженной со вдруг воспылавшей ревностью по защите старообрядцев от влияния Московского Патриархата.

В конечном счете на сегодня сложилась своеобразная ситуация: с руководством РПСЦ, официальными работниками старообрядческой митрополии, многими маститыми священнослужителями складываются весьма доброжелательные, даже доверительные, отношения, причем не только в Москве, но и во многих епархиях Русской Православной Церкви, а в «правозащитных» изданиях непрестанно появляются протестующие против этого статьи, как правило анонимные, наполненные домыслами и недопустимо легким обращением с фактами.

Возникает вопрос: в РПСЦ существует серьезная и структурированная оппозиция нынешнему курсу собственного священноначалия на улучшение отношений с Московским Патриархатом, или кому-то остро необходима «буря в стакане воды»? Если оппозиция существует, то почему протестные публикации принадлежат одним и тем же людям (из РПСЦ — не более двух-трех авторов), скрывающим себя как правило за вымышленными именами? Почему они непрестанно передергивают факты, доходя до откровенной фальсификации? Почему используют одни и те же, известные своей ангажированностью источники информации? Почему, наконец, когда обнаруживаются подлинные имена «ревнителей чистоты древлеправославия», оказывается, что это — старообрядцы-неофиты, зачастую вовсе невоцерковленные, да еще успевшие побывать во множестве иных конфессий?

Еще одной практической проблемой, мешающей устранению взаимного отчуждения, является имущественная. В подходе к ее решению особенно ярко видны различия в поведении священноначалия РПСЦ (заметим: реально избираемого на всех уровнях) и волонтеров-«ревнителей».

— А что конкретно Вы имеете в виду? Можно остановиться на этом детальнее?

— Вот случай, который недавно активно обсуждался на склонных к раздуванию нездоровых сенсаций сайтах, — о якобы имевшей место передаче Патриарху Алексию в дар старообрядческой иконы-мощевика во время посещения им на престольный праздник Николо-Угрешского ставропигиального монастыря. Икона была подарена директором музея-заповедника «Коломенское» Людмилой Колесниковой, и уже одно это должно бы было заставить отнестись к «новости» с некоторой долей критического осмысления: неужели директора музеев так легко могут менять собственность музейного фонда, преподнося экспонаты хотя бы и Патриарху? И вот, пока вышеупомянутые «ревнители», перекрикивая друг друга, пытались раздуть скандал в услужливо подвернувшихся для этого интернет-изданиях, старообрядческий митрополит Корнилий решил вместе с ближайшими помощниками посетить музей «Коломенское». Там и выяснилось, что икона была передана вовсе не в дар, а для открытой экспозиции в монастыре, где православные люди, в том числе и старообрядцы, имеют теперь возможность приложиться к мощам. Также выяснилось, что у митрополии не имеется правового основания, чтобы законно претендовать на собственность коломенской иконы-мощевика: она была в довоенное время самым бандитским образом реквизирована из старообрядческой часовни большевиками, да только часовня эта не находилась в едином с рогожцами старообрядческом уповании.

Далее старообрядческий митрополит совершает еще один шаг, достойный уважения и свидетельствующий о его административной зрелости. Вместо криков о «святотатстве» и «игнорировании элементарных конституционных прав христиан-старообрядцев» он приглашает на экскурсию и беседу в Рогожскую слободу , который охотно отзывается на приглашение. В результате встречи обсуждаются проблемные вопросы, планы сотрудничества. Но это новоявленным «друзьям» старообрядцев... неинтересно.

— В некоторых кругах можно услышать обвинения в адрес Русской Православной Церкви в «претензиях» на имущество, храмы старообрядцев. Как оцениваются эти спорные вопросы комиссией, и какие шаги предпринимаются для их разрешения?

— Действительно, на имущественной стороне взаимоотношений со старообрядцами целесообразно остановиться подробнее. Спрятанные за псевдонимами «аналитики» громко вещают, что Московский Патриархат сегодня совершает в отношении старообрядцев «отъем имущества» и «экспроприацию храмов». Потому подлинные имена и скрывают, что хорошо знают, что делают: всеми силами способствуют новому витку взаимного отчуждения.

Как обстоит дело в действительности? После большевистских экспериментов прошло почти столетие. За это время во многих местах кардинально изменился состав населения. Старообрядцев, значительная часть которых принадлежала к подлежащим уничтожению социальным слоям, стало во много раз меньше. В результате зачастую, как ни прискорбно, старообрядцы уже не могут ни заполнять свои прежние храмы молящимися, особенно в провинции, ни их содержать.

Голос совести, нравственный закон требуют: каждому должно возвращаться свое, в соответствии с вероисповеданием создателей храма. Но закона о реституции собственности, в частности, церковной, в России нет. То есть вопросы использования бывших храмов решаются местной администрацией, которая на деле может иметь свои собственные предпочтения и представления о позитивности общественного имиджа той или иной конфессии. Нетрудно понять и то, что администрация, естественно, заинтересована предоставлять прежние культовые здания тем конфессиям, которые завтра вновь не обратятся с просьбами об оказании помощи в их восстановлении и содержании.

А чтобы ситуация не казалась старообрядцам грустной и безнадежной, придется сказать и следующее. Во-первых, считаться с прежней конфессиональной принадлежностью храмов закон все же предписывает. Во-вторых, по моему личному мнению, при однозначно директивном возврате храмов прежнему владельцу именно старообрядцы окажутся проигравшей стороной: они сегодня занимают не менее 15 храмов (по самым предварительным подсчетам), ранее принадлежавших Русской православной церкви: два в Санкт-Петербурге, два в Новгороде, а также в Курске, Туле, Пскове, Костроме, Ярославле, Коломне и других городах, не говоря о селах. По меньшей мере, ситуация окажется близкой к равновесной, а в переделе собственности сильно пострадают обе стороны. В таких обстоятельствах лучшим выходом является периодическое проведение взаимных консультаций в духе взаимоуважения.

Хотя возможности старообрядной комиссии при ОВЦС в деле возвращения церковной собственности весьма скромны, в некоторых случаях ее вмешательство оказывается положительным. Так, немалыми усилиями членов комиссии, включая ее председателя, удалось вернуть старообрядцам Самары их прежний храм.

Пока не удалось найти достойного решения относительно собственности старообрядческих храмов в Иваново — здесь большинство прихожан несколько лет тому назад перешло в единоверие — и на Хавской улице в Москве, где, пока старообрядческая митрополия, судя по всему, проявляла медлительность в восстановлении прав на храм, в котором размещался развеселый ресторан, здание во избежание позора выкупил у города в частную собственность православный предприниматель. В обоих случаях ситуация весьма запутанна и потребовала большого приложения сил членов комиссии. Ивановское епархиальное управление уже предлагало свой вариант решения, который пока не устраивает старообрядческую сторону. По храму же на Хавской положение еще сложнее: он находится в частной собственности (законно или нет, может установить только суд), поэтому митингами и крестными ходами едва ли возможно добиться желаемого, если желаемое не состоит в том, чтобы там ни в коем случае не открылся храм Русской православной церкви.

В целом по-человечески можно понять озабоченность старообрядцев и темой возврата церковной утвари. Но при этом важно осознавать, что такой возврат затруднителен в случае отсутствия отметок прежнего владельца или достоверной информации о нем, ведь старообрядческих согласий несколько. Иное дело, когда в результате исторических катаклизмов в руки одной из сторон попал предмет, будь то икона, мощевик, колокол, церковный сосуд или что иное, содержащее на себе прежнее владельческое надписание. В этом случае следовало бы поступать по-христиански и возвращать утерянное владельцу. В таких вопросах комиссия может оказать содействие, хотя окончательное решение может принимать только сегодняшний владелец. На практике распоряжение церковным имуществом осуществляется на уровне органов епархиального управления.

— Вернемся к старообрядным приходам Московского Патриархата. Охарактеризуйте, пожалуйста, сегодняшнюю ситуацию и перспективы развития этих приходов.

— Сегодня в юрисдикции Московского Патриархата находится около 20 таких приходов, некоторые — только в стадии формирования. В ряде епархий преосвященные проявляют заинтересованность в открытии новых приходов. Сколько будет длиться нынешняя тенденция, неизвестно, но пока можно говорить о постепенном увеличении их числа.

Не так давно единоверческие приходы рассматривались исключительно в качестве миссионерского средства приведения старообрядцев в лоно единой Церкви. Существенное переосмысление национальной истории, включая и церковную, принципиально меняет концепцию бытия этих приходов. В 2000 году на торжествах в честь 200-летия учреждения единоверия Патриарх Алексий сказал: «Чадам Русской Православной Церкви нужно помнить, что древние церковные обряды составляют часть нашего общего духовно-исторического наследия, которое следует хранить как сугубую драгоценность в литургической сокровищнице Церкви». В конечном счете это означает, что старообрядные приходы сегодня рассматриваются не как обособленные и изолированные общины, а как интегрированные в общецерковную жизнь, отрытые для всех прихожан Русской Православной Церкви и способные создать привлекательный образ древнего церковного благочестия.

Такую задачу нельзя отнести к числу простых. Требуется сохранить особую специфику общин старого обряда — принципы соборности, общинности, акцептации духовенства, но избежать вместе с тем проявлений обрядоверия, ксенофобии, фанатизма.

— На минувших Рождественских чтениях впервые прозвучала информация о Патриаршем старообрядном центре. На какой стадии находится процесс его создания?

— Сейчас священноначалием рассматриваются организационные вопросы, связанные с Патриаршим старообрядным центром: для этого подобран древний дораскольный московский храм, уточняется штат священнослужителей и сотрудников, идет поиск источников финансирования. О дальнейшем говорить пока преждевременно, но выражаю готовность через некоторое время вновь вернуться к этой теме через ваш информационный канал. Хочется выразить надежду, что центр послужит как консолидации старообрядных общин Московского Патриархата и объединению вокруг себя православных любителей древнего богослужения, так и упрочнению добрых отношений со старообрядцами, станет местом встреч и дискуссий.

Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви Мельников Федор Евфимьевич

Объединение старообрядчества.

Объединение старообрядчества.

Старообрядчество было очень обессилено внутренними разногласиями и разделениями. Расколы всегда были присущи Церкви. Соблазны в ней, падения и разделения предсказаны Самим Основателем ее - Христом Спасителем. Но все же это была не норма церковной жизни, а распад ее, не здоровое состояние, а болезненное, гибельное, которое нужно лечить и изживать. Сила Церкви не в разделении, а в единении, в сплоченности и единомыслии всех чад ее. Старообрядцы горько скорбели о своем разделении и всячески старались прекратить их. Но в годы гонений и преследований они не имели возможности ни свободно собраться где-либо для обсуждения причин разделения и для принятия мер к их устранению, ни издать, распространить какой-либо призыв или увещание по этому делу. Были и в то время, как мы видели, соборы и съезды, но они проходили под прикрытием непроницаемой тайны и под постоянной угрозой быть накрытыми и жестоко наказанными. На них решались по необходимости лишь самые насущные вопросы, неотложные текущие - и то наспех, в срочном порядке. Не оставались без всякого внимания и вопросы разделения. Но они требовали иной обстановки, иных условий для своих решений, а главное - для устранения происшедших разделений и разногласий.

С момента установления в России религиозной свободы открылась широкая возможность покончить со всякими разделениями и раздорами в старообрядчестве. "Золотой" период в истории старообрядчества представляет собою действительно золотую полосу многочисленных попыток и усилий объединить все старообрядчество в единую нераздельную Церковь.

1. В первую очередь нужно было покончить с так называемым "неокружническим" раздором, существовавшим внутри самой белокриницкой иерархии. Это была наиболее ощутимая и свежая рана Церкви. Ее требовалось прежде всего залечить, ибо на нее указывали и ее ставили препятствием к единению и другие старообрядческие согласия: беглопоповцы, беспоповцы и единоверцы. Было немало усилий к прекращению этого раздора и в предыдущие периоды, начиная даже с самого возникновения его. Особенно много забот о сем проявил московский архиепископ Антоний, а позднее - епископы Арсений Уральский и Иннокентий Нижегородский. Но они не имели решительного и окончательного успеха, и только потому, что не улеглись еще страсти раздора, бурлил еще во многих дух вражды и непонимания одним другого. А взошедшее солнце свободы в такой яркой степени осветило былое "поле сражений" и все причины, из-за которых оно возникло, что для всех стало ясно, что совершенно не из-за чего разделяться между собой этим двум половинам церкви, именовавшим себя "окружниками" и "неокружниками", и что настал благоприятный момент покончить с этим разделением. Особенно это почувствовали и осознали миряне, сама паства - тело церкви. Уже в первую половину 1906 г. во многих епархиях произошли по этому делу совещания, съезды, соборы; из последних наиболее известны Гомельский (Могилевской губернии), Бендерский (Бессарабия) и Московский. На Гомельском соборе были еще многословные "прения", но на Бендерском (апрель 1906 г.) и Московском (1-5 июня) обсуждались и вырабатывались лишь "условия" соглашения и были подписаны "акты примирения" обеими сторонами. После них примирились бывшие "неокружнические" епископы Михаил Новозыбковский, Петр Бендерский, Кирилл Одесский и др. Это было действительно славное торжество мира церковного. Нужно отметить, что в нем деятельное участие принимали виднейшие представители "неокружников": Н.Т. Кадепов (Московский фабрикант), Ф.И. Масленников (рязанский купец) и П.П. Пастухов (юг России). Они заслужили титул "миротворцев". Раздор "неокружников" не был, однако, совершенно уничтожен: еще осталась некоторая часть не примирившихся раздорников, словно крохи под столом после обильной трапезы.

2. Труднее было примирить беглопоповцев, несмотря на то что причины их раздора были давно и весьма основательно устранены. Они выставляли лишь две причины непринятия Белокриницкой иерархии: а) что м. Амвросий был будто бы крещен обливательно и б) что он состоял под запрещением священнослужения. Но многочисленными актами и документами было выяснено еще в самом начале возникновения Белокриницкой митрополии, что греки, от которых принят м. Амвросий, крестят в три погружения, что они соборно и неоднократно осуждали обливание как ересь, что они до последнего времени перекрещивали латин, как крещеных обливательно. Относительно самого м. Амвросия было официально установлено, что он никогда - ни до присоединения к древлеправославной Церкви, ни даже после сего - никем не был ни запрещаем, ни даже судим за что бы то ни было. Замечательно, что все это установлено на основании подлинных официальных документов врагами старообрядчества и особенно Белокриницкой иерархии - никонианскими историками, профессорами и писателями, а также и самими беглопоповцами и даже беспоповцами, посылавшими специальные депутации с этой целию в Константинополь и на родину м. Амвросия (Энос). Нужно было поэтому ждать, что с провозглашением в России свободы беглопоповцы в первую очередь примкнут к Белокриницкой иерархии. Действительно, после каждой беглопоповской депутации на Восток беглопоповцы большими массами присоединялись к Белокриницкой иерархии. Особенно многочисленными были присоединения после делегации 1892 г. Но теперь, по установлению свободы, этого не произошло. Причины были ясны. Вследствие министерского циркуляра (совершенно секретного, от 7 октября 1895 г.), к беглопоповству с того времени присоединилось немало "беглых от православной церкви священников" миссионерского типа и духа, пропитанных враждой и ненавистью к Белокриницкой иерархии: в таком духе они воспитывали и свою новую паству. В этот же период сложился в беглопоповстве новый тип деятелей, которые возмечтали возглавить свою среду самостоятельной иерархией, приняв к себе епископа от господствующей в России церкви. Надежды на успех этой затеи окрепли с дарованием свободы. Состоялось несколько беглопоповских Съездов, на которых решено во что бы то ни стало добыть себе епископа. Были избраны с этой целью и особые уполномоченные. Но все обращения их к никонианским епископам не имели успеха: никто из них не соглашался переходить в беглопоповство. Беглопоповцы посылали депутацию и на Восток, но и там ничего не получили. Многих из них охватило уже отчаяние, о чем они и заявляли на своих Съездах.

За всеми этими попытками и поисками беглопоповцев следили со скорбью и печалью епископы древлеправославной Церкви и с надеждой ждали удобного момента призвать их соборно к единению. Состоявшийся в 1911 г. Освященный Собор обратился к беглопоповцам с пастырским посланием. "Что может быть печальнее, - говорится в этом послании, - для истинного христианина, жаждущего выполнения величайшей заповеди Христовой о любви к ближним, как беспричинное разъединение родных братьев по плоти между собою. Кольми паче объемлет печаль душу христианскую при наблюдении горестного разъединения братьев по вере и благочестию". Изложив довольно обстоятельно историю возникновения Белокриницкой митрополии и выяснив, что у беглопоповцев нет никаких оснований чуждаться Белокриницкой иерархии, Собор призывает их "к братскому о Христе миру и любви и к полному церковному единству". По слову апостола Павла, "да будет у нас едино тело и един дух" (Ефес., 4:4). "Сие-то единство надлежит, - привел Собор слова св. Киприана Карфагенского, - крепко поддерживать и отстаивать нам, особенно епископам, которые председательствуют в Церкви, дабы показать, что и самое епископство едино и нераздельно". "Примите от нас сие наше послание в духе братолюбия и христианского смирения, - закончил Освященный Собор свое послание. - Если у вас есть какие-либо недоумения и сомнения, мы готовы с радостью вместе с вами рассмотреть и разъяснить таковые". Всероссийский съезд беглопоповцев 1912 г. не принял этого братолюбного предложения Освященного Собора древлеправославной Церкви.

В самый разгар войны Германии с Россией, именно в 1915 г., Освященный Собор этого года обратился к беглопоповцам со "вторым пастырским посланием": "В годину тяжкого бедствия, переживаемого нашей дорогой Родиной, обращаемся мы вновь к вам, братие о Христе, с нашим архипастырским посланием. В дни потрясающих нашу страну событий долг нашей святой веры и доброй совести, а также и глубокие чувства гражданственности повелительно требуют от нас не только общественного и государственного объединения, но и духовного. В настоящее тревожное время нам надлежит более чем когда-либо прекратить наши внутренние раздоры и несогласия и едиными усты и единым сердцем молить Бога о благоденствии нашей страны и о нашем спасении о Боге". Изложив далее кратко содержание первого послания и рассмотрев все причины разделения, по которым беглопоповцы находятся в раздоре со св. Церковью, своей же матерью, которая приняла к себе м. Амвросия, Освященный Собор умоляет их: "Во имя заветов Господа и во имя блага и единства церкви мы молим вас выслушать наш отеческий голос с любовию и христианским смирением. Мы страдаем душою о существующем между нами разделении. Нужно общими силами устранить его". Но и этот архипастырский призыв остался "гласом вопиющего в пустыне". Вскоре и вся Российская великая страна была превращена в кровавую пустыню жесточайшими врагами христианства - большевиками. Однако в такое ужасающее время беглопоповцам удалось, наконец, присоединить к себе одного никонианского епископа - Николая Позднева (Саратовского) и таким образом завести свою новую иерархию. Беглопоповцы приняли его так же, как был принят и м. Амвросий, вторым чином, т.е. под миропомазание. Так же, как и Амвросия митрополита, Николая присоединил иеромонах; есть и другие сходства и подражания. Но есть и огромная разница между той и другой иерархией: митрополит Амвросий крещен в греческой церкви, которая, как мы неоднократно подчеркивали, отвергает и осуждает обливательное крещение, как страшную ересь и нечестие, тогда как Николай Позднев крещен в такой церкви, которая не только имеет у себя обливание, но и оправдывает его как равносильное трехпогружательному крещению. О греческой церкви старообрядчество имело к моменту присоединения Амвросия уже почти двухсотлетнее ведение и определение, тогда как Николай Позднев присоединился от такой новой никонианской церкви, получившей название "обновленческой", которая возникла лишь в годы безбожной революции в России, и старообрядчество не имело ни времени, ни возможности составить о ней свое суждение. Она, однако, существенно отличается от прежней никоновской церкви. Это церковь предательская, красная - и по своим верованиям и по своим делам: она объединилась с большевиками и благословляла их убийственные действия; в русском страждущем народе о ней сложилось суждение, как о втором отделении ГПУ. Принятие от такой церкви иерарха было делом весьма рискованным и сомнительным. Патриаршая никоновская церковь совсем не признает действительности хиротонии в этой красной церкви. Митрополит Амвросий присоединился к древлеправославной Церкви без согласия на то константинопольского синода и патриарха: оно в данном случае не требовалось и было бы весьма не каноничным и подозрительным, тогда как Николай Позднев присоединился к беглопоповцам с особого благословения и даже письменного постановления обновленческого синода, который уполномочивал его "взглавить" беглопоповство. Весьма коварная печать безбожной красноты лежит на новой беглопоповской иерархии. Приняли ее, однако, не все беглопоповцы: многие приходы совершенно отвергли ее как сомнительную, другие же присоединились к Белокриницкой иерархии. Тем не менее, возникновение в старообрядчестве новой иерархии, да еще такого происхождения, создало новые преграды к объединению его в единую древлеправославную Церковь.

3. Если уж беглопоповцы не пошли на примирение со своей бывшей матерью - Церковью и собственное властолюбие поставили выше общестарообрядческих интересов и вообще церковных, то можно ли было надеяться, что беспоповцы откликнутся на призыв к объединению всего старообрядчества в единую Церковь. Древлеправославная Церковь не оставляла и их своим вниманием. В далеком прошлом они были - и по верованиям своим, и по стремлениям, и надеждам - настоящими поповцами. Мы видели в своем месте, что поморский Выг, во главе со славными братьями Денисовыми, объединился с поповщинской Веткой в деле приискания себе епископа от греческой иерархии. Даже в ближайшее к нам время, именно в 1765 г., беспоповцы вместе с поповцами решали на московском объединенном соборе вопрос о восстановлении иерархии. В это время они жили еще духом и надеждами священноиерархическими. Но в дальнейшем, от поколения к поколению, беспоповцы становились не только фактически, но и по верованиям своим настоящими беспоповцами, т.е. стали веровать, что священство Христопреданное окончательно пало, его истребил антихрист с 1666 г., и что оно никогда уже не может быть восстановлено. Многие же из беспоповцев, тоскуя по священству, стали признавать своих, беспоповских, наставников духовноиерархическими лицами - настоящими пастырями, отцами и полноправными совершителями церковных таинств. Новое беспоповское духовенство становилось своеобразным пресвитерством, на манер протестантского или лютеранского.

"Золотой" период истории старообрядчества для всех вообще беспоповцев явился золотой неожиданностью, не предусмотренной беспоповским сознанием и верованием. По беспоповскому верованию, все пророчества о последнем времени (пред кончиной мира) давно уже исполнились: последний антихрист пришел, воцарившись в России с рокового года 1666 г. Предназначенные для его изобличения пророки Илия и Енох давно им убиты; бескровная Жертва Господня на св. алтарях Христовых прекратилась, даже вопреки Христову обетованию о ней, что она пребудет вечно: давно уже нет на земле ни алтарей, ни церквей, всюду одна лишь "мерзость запустения". Остается лишь ждать архангеловой трубы о конце мира и явления Самого Христа - второго Его пришествия. И вдруг вместо такого конца - свобода: стройте церкви, воздвигайте алтари, молитесь Богу свободно и всенародно. Беспоповцы начали повсеместно собираться на свои совещания, съезды, соборы и обсуждать и решать на них свои духовные дела и вопросы. В самой первопрестольной Москве состоялись даже всероссийские соборы беспоповцев под благосклонным покровительством самого правительства. С его же разрешения беспоповцы повсюду воздвигли храмы и колокольни, в некоторых городах и в обеих столицах России - Петрограде и Москве - даже весьма великолепные. Начали они и школьное строительство. Всероссийский съезд учителей и учительниц поморского согласия, состоявшийся в Двинске в 1911 г., единогласно признал "среднее и высшее образование в старообрядчестве не только желательным, но и необходимым". Оно, по заявлению этого съезда, "будет наиболее способствовать укреплению христианства". Таким образом, страшный призрак антихриста, все время пугавший беспоповцев, точно исчез куда-то. Или... его еще совсем не было. Во всяком случае, свобода должна была в корне изменить все мировоззрение беспоповства, все его верования и упования.

Беспоповские согласия начали делать попытки к взаимному между собой объединению, например, брачники с безбрачниками (поморцы с федосеевцами). И те, и другие с радостью приняли государственный Закон о старообрядческих общинах и на основании его всюду организовали свои приходы; и те, и другие ввели в них метрические записи своих браков: в них стали записывать свои браки и "безбрачные" беспоповцы. Получился явный парадокс: "безбрачники" с записанными в общине "браками". Фактически "безбрачники" всегда были брачниками, ибо женились и рождали детей. Но такое брачное состояние они считали блудным. Теперь же оно узаконивалось записью в официальные метрические книги, становилось "законным". Поморцы, воспользовавшись таким новым положением федосеевцев, предложили им объединиться с ними и стать брачниками без всяких замаскирований и прикрытий. Состоявшиеся по этому поводу беседы в Москве между начетчиками, представителями обоих согласий, не привели к их объединению, так как разногласия между ними шли глубже, чем эти формальные записи браков. Безбрачники остались при прежнем своем веровании, основанном на книге "Кормчей", что бессвященнословный брак - "пребеззаконен" и, значит, блудный. Поморское простецкое "венчание" не делает его законным. Поэтому, оказывается, оба эти согласия записывают в свои общинные метрики браки незаконные, блуднические; только федосеевцы таковыми их считают, тогда как поморцы думают, что браки эти стали законными по причине их "венчания" беспоповскими наставниками, а по верованию федосеевцев, оно только усугубляет их незаконность: незаконное сожитие закрепляется еще незаконным венчанием.

Беспоповцы поморцы обратились с предложением и к представителям Белокриницкой иерархии обсудить совместно с ними вопросы и пункты их разделения. Во время заседания в Москве Всероссийского Поморского Собора, в мае 1909 г., состоялись публичные собеседования между представителями этих двух старообрядческих ветвей: со стороны белокриницких вели беседы Ф.Е. Мельников и Д.С. Варакин, а со стороны поморцев Л.Ф. Пичугин при своем помощнике Т.А. Худошине. В первой же речи своей Ф.Е. Мельников нарисовал картину объединения всего старообрядчества под руководством единого старообрядческого центра. "Таким центром объединения может быть только старообрядческая иерархия. Только под ее руководством может и должно последовать примирение всего старообрядчества". Первая беседа и была посвящена вопросу о Белокриницкой иерархии. Замечательно, что представитель поморцев г. Пичугин ни одним словом не обмолвился по вопросу объединения старообрядчества и лишь пытался чем-либо опозорить Белокриницкую иерархию. Конечно, беседы такого характера не могли объединить между собою поморцев и белокриницких старообрядцев. Тем не менее, они с достаточной убедительностью выяснили, что даже между этими старообрядческими расхождениями возможно объединение в единую древлеправославную Церковь. Мешают этому не старые вопросы и недоразумения между ними - таковые само время устранило и сдало многие из них в архив забвения, - но возникновение в беспоповстве нового течения протестантского духа, и оно стало мировоззрением нового поколения беспоповцев. В последнее время, именно к началу "золотого" периода старообрядчества, в беспоповстве народился новый тип деятелей. Как выражается "Церковь", "шустрые, бойкие, они сумели стать во главе современного поморского общества и коренным образом реформируют его на новый лад - протестантский или сектантский. На настойчивые предложения белокриницких старообрядцев объединиться с ними в одну Церковь они откровенно отвечали: "Мы верим, что победа останется на нашей стороне, потому что и наука, и современная жизнь неудержимо стремятся к упрощению форм человеческого общежития, к разрушению всевозможных сословных и должностных преимуществ". Характерна и весьма знаменательна эта ссылка на науку и, главное, на "современную жизнь". Это уже не старообрядческий путь, не старообрядческая аргументация и вообще не церковная и не религиозная. Это веяние "духа времени".

"Должностные преимущества" - это, конечно, иерархия, священноначалие, разные "чины" в Церкви. Все это долой, по требованию нового типа беспоповцев. С такими "старообрядцами" никакое объединение невозможно, ибо у них ничего старообрядческого, по существу, не остается.

Руководящий орган Совета Всероссийских Съездов старообрядцев журнал "Церковь" очень энергично настаивал и требовал, чтобы со стороны архипастырства древлеправославной Церкви было проявлено как можно больше усилий и мер к объединению старообрядцев. Точно предчувствуя грядущие страшные потрясения, он писал: "Необходимо спешить с нашим объединением, чтобы надвигающиеся события не захватили нас врасплох". Названный журнал предлагал, чтобы Освященные Соборы ежегодно посвящали свои заседания вопросу объединения старообрядчества, чтобы для практического осуществления этой неотложной задачи была создана не одна лишь соборная Комиссия, а целый ряд их в каждой епархии и, если возможно, в каждой общине и приходе. "Задачу объединения старообрядчества нужно сделать неразрывной частью нашего религиозного сознания, движущей силой в нашем церковно-общественном росте". "Церковь" проектировала созывы Всестарообрядческих Всероссийских Съездов, на которых старообрядцы всех согласий, объединяясь по многим общим вопросам: правовым, экономическим, хозяйственным и т.п. - могли постепенно сближаться и в чисто церковных вопросах, узнавая друг друга ближе, непосредственно знакомясь с нуждами и верованиями всех разъединенных частей единого старообрядчества. В этом великом деле объединения миряне могли бы скорее достигнуть единства, чем духовные лица. Война с Германией во многом помешала достижению этой цели, а вспыхнувшая затем революция всех верующих лишила всякой возможности объединяться между собою.

4. К самому концу "золотого" периода обратились, наконец, и "единоверцы" к старообрядческому Освященному Собору с письменным предложением объединить старообрядцев и новообрядцев и одну Церковь. Единоверцы признают в этом "Обращении", что раздор в Русской Церкви своим формальным происхождением обязан действиям на соборе 1667 г. главным образом восточных "святителей", и "считают необходимым снятие клятв путем соборного определения совместно с восточными патриархами". Признают единоверцы, что никоновское книжное "исправление" было "неосмотрительным и недостаточным пониманием дела" и что Никон и его сторонники осудили древние обряды и обычаи Церкви как "неправые, нововводные и еретические". Далее единоверцы заявляют, что никоновская церковь до сего времени строилась не канонически, что она все время была заражена цезарепапизмом и что только теперь она становится на канонический путь. В заключение единоверцы предлагают: "Вы, старообрядцы, дайте дух церковности, а вы, последовавшие за реформой патриарха Никона, принесите веру во Христа". "Обращение" это было подписано председателем Совета всероссийских съездов единоверцев Андреем, епископом Уфимским, товарищем председателя протоиереем Симеоном Шлеевым и членами Совета. На самый Собор старообрядческий, заседавший в то время в Москве (в мае 1917 г.), "Обращение" было представлено лично епископом Андреем и о. С. Шлеевым, их сопровождал еще епископ Иосиф Углицкий. В особом заседании Совета Собора, посвященном единоверческому "Обращению", они имели продолжительное собеседование со старообрядческими епископами, после которого Собор поручил Совету при архиепископии составить письменный ответ на единоверческое "Обращение".

Это "Обращение" вызвало в старообрядческой среде серьезные сомнения в его искренности своей недоговоренностью, неопределенностью и беспринципностью. "Мы неоднократно заявляли, - пишет журнал "Слово Церкви", - что в таком великом деле, как единение верующих людей в едином исповедании и в единой Церкви, необходимы искренность, ясность и определенность. Всякая фальшь в этом деле, какая-либо недоговоренность, уклончивость приведут лишь к недоразумениям и печальным последствиям. Нужно теперь же сказать всю правду, как бы горька она ни была, чтобы потом не раскаиваться в допущенном умолчании. Пункты единоверческого "Обращения" страдают, главным образом, недоговоренностью. Единоверцы идут к примирению с прежней своей Матерью - древлеправославной Церковью, словно ощупью, с какою-то непонятной боязнью. В чистом деле единения церковного не должно быть боязни и страха. Тут все должно быть открытым и прямым". Единоверцы обязаны были сказать, по совести и искренно, законны или незаконны проклятия и анафемы Московских соборов 1656-1667 гг., произнесенные на старые обряды и на православных их держателей, и тогда уже говорить об их снятии и с кого именно они снимаются, т.е. на ком они лежали целые столетия - на православных ли христианах и, значит, на всей Церкви или на самих проклинателях, как на незаконно и безрассудно их произнесших. Должны были единоверцы определенно высказаться и обо всей никоновской реформе, и о последовавшей за ней петровской церковной реформе. Не ново и их предложение старообрядцам, "дать дух церковности" - кому и как? И совсем уж неуместен был их призыв к новообрядцам в "Обращении" к старообрядческому Собору, чтобы они "принесли веру во Христа". Кому - старообрядцам или единоверцам? И какую именно веру? По своему содержанию и бестактности "Обращение" единоверцев было очень неудачным. Тем не менее, на него последовал ответ старообрядческого Архиепископского Совета за подписью трех епископов во главе с московским архиепископом Мелетием.

В противоположность единоверческому "Обращению", ответ этот был весьма ясным и категоричным: "Считаем долгом ответить, что даже предложение мира церковного между нами и вами совместно с господствующей церковью в настоящее время неосуществимо и даже вредно для чистоты древнего благочестия". Указав далее, что единоверие не смогло в течение даже целого столетия привить господствующей церкви дух церковности и само утеряло его от сближения с никонианством, старообрядческие архипастыри заявляют: "По нашему мнению, соединение церквей может состояться только тогда, когда обе церкви, старообрядческая и новообрядческая, не будут ни в чем разниться. Посему, прежде чем приглашать к единению, необходимо, чтобы последователи реформ Никона при участии восточных патриархов соборно отвергли и осудили безрассудные клятвы и злохуления, произнесенные на святоотеческие предания и обычаи и на православных христиан, содержащих оные; обязаны раскаяться и испросить прощение как за эти клятвы и злохуления, так и за все бесчеловечные мучения и гонения, каким подвергали они и их предки держателей святоотеческих преданий. Должны всецело восстановить каноничность своей церкви и устроить ее в том виде, в каком пребывала древлерусская Церковь до разделения". "Подобает возобновити, - скажет словами святых отцов Седьмого Вселенского Собора, - оставленные обычаи, и тако содержати, по писанному и неписанному законоположению" (7-е правило). Все архипастыри и пастыри, согласно 1-му правилу Седьмого Вселенского Собора, должны соборно засвидетельствовать, что для них "свидетельствами и руководством служат (и будут служить) Божественные правила, изложенные от всехвальных апостолов, святых труб Духа, и от вселенских Соборов, и поместно собравшихся, и от святых отец наших. Ибо все они от одного и того же Духа быв просвещены, полезное узаконили". Без всего же этого, при настоящем антиканоническом положении и расстройстве церкви господствующей, когда попираются священные каноны, презираются святоотеческие предания и древлецерковные обычаи, не исполняется богослужебный чин - даже по ее книгам и уставам - служба совершается с пропусками, какими-то отрывками, антицерковным (концертным) пением, нет в церкви единообразия и благочиния - говорить о мире и единении нас с вами и с господствующей церковью нам кажется преждевременным и бесполезным. Но, тем не менее, мы не престанем усердно молить Господа "о мире всего мира и о совокуплении всех во едину святую соборную и апостольскую Церковь", чтобы если и не в наши дни, то хотя бы в дни нашего ближайшего потомства по милости Божией воссияло солнце правды и истины, мира и любви среди верных сынов Руси святой".

Со стороны единоверцев не последовало никакого отклика на этот ответ на их "Обращение". Но епископ Андрей Уфимский напечатал в московских газетах "Открытое письмо к старообрядческим епископам Белокриницкой иерархии". Титулуя их "возлюбленными братьями о Христе" и "братьями-святителями", он предлагает им весьма упрощенный способ взаимного объединения старообрядцев и новообрядцев: "Иерархи Белокриницкой иерархии должны идти великим крестным ходом в святой Московский Кремль, к московским чудотворцам, а навстречу им из Кремля со всеми святыми древними образами должны идти всем собором православные иерархи. Встретившись на Красной площади, все участники обоих крестных ходов падают в землю друг другу и взаимно испрашивают друг у друга прощение за вольные и невольные двухвековые прегрешения. После взаимного братского лобзания старообрядческий первосвятитель совершит Божественную литургию в Архангельском соборе с епископами Андреем Уфимским и Иоанном Углицким, и первосвятитель новообрядческий с двумя епископами старообрядческими будет литургисать в Успенском соборе". Епископ Андрей прибавляет, однако: "Все это должно произойти в согласии со всем верующим народом обеих сторон". В этом-то и вся суть: как создать это "согласие всего народа обеих сторон". Одними крестными ходами его не установишь. Для народа нужна прежде всего искренность и подлинная правда всего дела объединения Церквей. Этого именно и требует ответ старообрядческого московского Совета Архиепископии. Епископ Андрей далее соглашается, что "потом мудрость объединенной иерархии должна на общих соборах (может быть, на многих) чрез общие молитвы объединить все свое стадо церковное и в обряде". В заключение он просит старообрядческих епископов: "Постарайтесь свершить объединение церкви православной со старообрядцами. Да укрепит Господь вас на этот великий подвиг!" Однако этот благой и славный порыв епископа Андрея никто не поддержал со стороны его собратьев - новообрядческих епископов. Старообрядческая печать отметила, что "епископ Андрей в стремлении своем к единению своей церкви с нашей древлеправославной Христовой Церковью является совершенно одиноким. И это одиночество его особенно заметно из того, что письмо написано им от себя лично". Состоявшийся в 1917-1918 гг. в Москве первый за два с половиной столетия всероссийский собор новообрядческой церкви, обсудив старообрядческий вопрос, пришел к следующим заключениям: "1) дорогие для старообрядцев богослужебные книги и обряды сами по себе православны; 2) держащиеся этих книг и обрядов в общении с церковью являются чадами единой святой соборной и апостольской Церкви; 3) все суждения, несогласные с выраженным (настоящим всероссийским собором) взглядом о старых обрядах, встречавшиеся в издававшихся с разрешения церковной власти и в некоторых других церковногосударственных актах прежнего времени, собором отменяются; 4) клятвенные запреты, изреченные отдельными святителями и соборами 1656 и 1667 гг., поскольку в этих запретах усматривается возбранение самого употребления старых богослужебных чинов и обрядов, собор отменяет".

Это решение всероссийского собора можно признать лишь первым серьезным шагом в некотором повороте никонианства к святой старине, в боязливом сближении его с древнерусской православной Церковью. Но собор ничего не сказал по существу ни о смысле бывших соборных клятв на древние церковные предания, богослужебные чины и обычаи, ни о самой никоновской реформе, ни о произведенном ею расколе Русской Церкви. Постановления всероссийского собора так же, как и единоверческое "Обращение", отличаются неполнотою, неясностью и неопределенностью. Они не удовлетворили даже единоверцев, и они выделились из новообрядческой церкви в самостоятельную церковь со своей независимой иерархией. Вскоре и вся новообрядческая церковь распалась на целый ряд новых расколов и церквей. В революционном же огне, охватившем всю великую страну, погибла и вся Российская империя. "Золотой" период истории старообрядчества снова сменился полосой мрака и ужасов, на этот раз для всего русского народа.

Из книги Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви автора Мельников Федор Евфимьевич

Часть третья. Золотой век старообрядчества. (после 1905 года). Золотой период В истории старообрядческой церкви был свой "золотой" век. Весьма кратким он был - каких-нибудь 10-12 лет (1905-1917 гг.), но по своему весьма богатому содержанию, необычайной широте деятельности и

Из книги Дорогами христианства автора Кернс Эрл Е

3. Раскол и объединение шотландских Церквей После того как Шотландская Церковь освободилась от контроля Рима к 1567 году, она столкнулась с другой проблемой - каким образом поддержать пресвитерианскую систему управления и кальвинистское богословие, которое она приняла.

Из книги Развитие сбалансированной чувствительности: практические буддийские упражнения для повседневной жизни (дополненное второе издание) автора Берзин Александр

6. Объединение сердечности и понимания Важность одновременного развития сердечности и понимания Достижение просветления предполагает расширение и усиление наших врожденных систем позитивного потенциала и глубокого осознавания до тех пор, пока они не станут системами

Из книги Сутра сердца: Учения о Праджняпарамите автора Гьяцо Тензин

Объединение ума и сердца Большинство западных философских систем четко разделяют ум и сердце. В таких системах ум имеет отношение к рациональному мышлению, тогда как сердце относится к эмоциям и чувствам. Буддизм, напротив, группирует эти три аспекта (рациональное

Из книги Комментарии к жизни. Книга первая автора Джидду Кришнамурти

Объединение всех учений Поскольку мы собираемся подробно рассмотреть Сутру сердца, позвольте мне указать на то, что существует традиция толкования сутр Праджняпарамиты, согласно которой эти учения рассматриваются на двух разных уровнях. С одной стороны, есть явный

Из книги Православная церковь автора Епископ Диоклийский Каллист

Из книги Раскол русской Церкви в середине XVII в. автора Крамер А. В.

Из книги Человек среди религий автора Кротов Виктор Гаврилович

Судьбы первых вождей старообрядчества 26.8.1667 Аввакум, Лазарь, Епифаний и симбирский священник Ни-кифор были приговорены к ссылке в Пустозерск. 27.8 Лазарю и Епифанию отрезали языки, а 30–31.8 все они отправились в очень далекий путь. Прибыли 12.12 и были помещены «порознь, очистя

Из книги Русское Старообрядчество. Духовные движения семнадцатого века автора Зеньковский Сергей Александрович

Общество: обособление и объединение Общество, наверное, всегда в той или иной степени религиозно. Те или иные верования (мистические или рациональные) соединяют людей вместе. Иногда такое соединение служит лишь фоном практической жизни, иногда оказывается сильнее многих

Из книги Священное писание. Современный перевод (CARS) автора Библия

VI. Рост старообрядчества и деление на толки

Из книги Мистика Древнего Рима. Тайны, легенды, предания автора Бурлак Вадим Николаевич

38. Размежевание внутри старообрядчества: поповщина В те годы, когда на далекой окраине России, на реке Куме, престарелый, но по–прежнему непреклонный игумен Досифей вел свои последние бои за древлюю веру, в старых, основных землях Московского государства, среди

Из книги История религий. Том 1 автора Крывелев Иосиф Аронович

Объединение Иудеи и Исраила 15 Было ко мне слово Вечного:16 - Смертный, возьми деревянный брусок и напиши на нём: «Иудея и исраильтяне, что с ней в союзе». Потом возьми другой брусок, брусок Ефраима, и напиши на нём: «Юсуф и все исраильтяне, что с ним в союзе». 17 Приложи их один