Вячеслав Гончаренко. Сострадание к ближнему. Таинства Церкви. О милосердии

Проповеди на притчу о милосердном самарянине

Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий

Все мы знаем притчу о милосердном самарянине, но, к сожалению, мало стараемся быть похожими на ее героя. Вспомним, что притча была произнесена в ответ на вопрос законника Христу: «Что мне сделать, чтобы наследовать жизнь вечную?» Христос еще раз повторил: чтобы наследовать жизнь вечную, необходимо исполнять заповеди о любви к Богу и ближнему. А на вопрос: «Кто мой ближний?» — Христос и рассказал эту притчу.

«И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь? Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя. Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить. Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний? На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо. Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился; и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем, а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе. Кто из этих троих, думаешь ты, - спросил Он законника, - был ближний попавшемуся разбойникам?» Законник сказал: «Оказавший ему милость». «Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же» (Лк. 10, 25-37).

Евреи считали ближним только своего единоплеменника, и чтобы расширить исполнение главной заповеди на всех людей, Христос и предлагает эту притчу. В ней самарянин оказывается выше еврея-священника, еврея-левита. У самарянина жалостливое сердце, способное вместить в себя беду другого человека, принять его горе как свое. Суть притчи - научить нас подражать милосердному самарянину, его подлинной сердечной христианской любви к человеку.

В проповеди на это евангельское повествование святитель Феофан Затворник говорил: «Ныне Господь нас учит всесторонней любви... Но для чего уставы, таинства, система учений, посты, бдения? Для того чтобы вознести нас к любви. Как на дереве плоду предшествует цветок, цветку - лист и ветвь, ветви - ствол, стволу - корень, корню - семя, так и в духовной жизни есть органическая последовательность возрастания. В истинном виде любовь - это рай духовный, теплое, мирное, благожелательное, радостное расположение, твердое и постоянное. В ком живо это чувство, тот блаженствует... Рай есть любовь, но этот рай потерян. Заглянешь в себя - и не находишь его там... Где страсть, там нет любви. Но начните только искоренять страсти - и встретитесь с необходимостью облекаться во всеоружии подвигов и лишений, следовать всем освятительным, исправительным и руководящим законоположениям Церкви... К любви приходят через борьбу со страстями, к борьбе - через покаяние, к покаянию - от страха Божия, страх рождается от истинной веры... И только „пребывающий в любви пребывает в Боге и Бог в нем“ (1 Ин. 4, 16)».

В вопросе любви есть две крайности: одна - это когда ее ограничивают только средой своих единоплеменников, и вторая - когда ее расширяют до любви ко всем. Нам необходимо научиться любить всех, но начиная с тех, на кого нам Господь особенно указал. То есть надо начинать с родителей, ибо их не выбирают, далее - дети, затем остальные наши домашние и родные. В духовном родстве тоже есть постепенность: надо любить крестного и крестную, наших восприемников при крещении, затем духовного отца и далее всякого человека, который нуждается в нас. Исходя из заповеди Христовой, наш ближний - это даже не ближний по крови или по духу, а тот, кто сейчас рядом с нами, например, вот прямо сейчас в храме. Здесь, в храме, одним сердцем, одними устами возносим молитву Господу, а как было бы хорошо, если бы, выйдя из дома Божия, мы тоже сохраняли это духовное единство.

Дар любви - это тот необходимый дар Святого Духа, без которого наша православная вера и жизнь вообще невозможны.
Любовь в христианском понимании - это дар Святого Духа. По слову апостола Павла, «любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам» (Рим. 5, 5). Дар любви - это тот необходимый дар Святого Духа, без которого наша православная вера и жизнь вообще невозможны. В своем «Гимне любви» апостол Павел неопровержимо свидетельствует о превосходстве любви над всеми прочими добродетелями, дарованными нам Духом Святым, ибо без любви они не имеют никакой цены и не приводят человека к спасению: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (1 Кор. 13, 1-3).

По словам апостола Павла, и вера наша, и уставное благочестие, и богословские познания, и даже дары чудотворения и пророчества - всё это теряет всякое значение, обесценивается, превращается в ничто, если у нас нет дара любви, этого определяющего признака «ученика Христова», ибо Сам Господь дал новую заповедь апостолам в прощальной беседе: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга: как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13, 34-35).

Если христианская любовь по своему происхождению есть дар Божий, то по своей природе она - единосущие человеческих душ, создающее Церковь как живой организм любви. Призыв диакона во время богослужения «Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы» означает, что любовь взаимная одна только и бывает условием единомыслия, единой мысли любящих друг друга, в противоположность внешним отношениям, дающим не более чем подобномыслие, на котором основывается мирская жизнь.

Один монах имел две одежды - рассказывается в Прологе - одну новую, а другую ветхую. Раз пришел к нему нищий и просил у него хоть какое-нибудь рубище. Монах скинул ветхую одежду и отдал ее нищему, а на себя надел новую. Но потом он задумался: «А ведь я не сотворил совершенной любви, отдав нищему ветхую одежду, а себе оставив новую. Не ради ли Христа он просил у меня? Зачем же я Христу дал худшее?» Он воротил нищего и, взяв у него старую одежду, отдал новую. Нищий продал одежду в городе, и она, переходя из рук в руки, была куплена, наконец, одной женщиной. Прошло довольно времени, и вот инок, придя в город, чтобы продать свое рукоделие, увидел, что в его новую ризу одета женщина. Он весьма опечалился от этого и, возвратившись домой, стал плакать: «Недоброе сделал я, отдав ризу; лучше было бы не отдавать ее». Когда, печальный, он заснул, то увидел во сне Иисуса Христа, облеченного в эту ризу. Свет разлился по келии, Господь коснулся его и сказал: «Узнаешь ли эту одежду?» Он ответил: «Да, Господи, это моя». И сказал Иисус Христос: «Не печалься и не скорби: ты отдал ее нищему, но принял ее Я».

Настоящий христианин, истинный член Церкви, может быть определен по благотворению, по оказанию помощи ближнему. Если мы помогаем друг другу, значит, мы чувствуем друг друга, сопереживаем, соболезнуем; если оставляем друг друга без помощи, когда кто-то нуждается в нас, то мы не подражаем человеколюбивому Богу, Его благости и милосердию.

Будем, дорогие братья и сестры, жить не мечтой о христианской жизни (ибо многие так говорят: вот выйду на пенсию, тогда буду по-настоящему спасаться, а сейчас времени на это не хватает), - нужно нам сейчас жить христианской жизнью. Будем приобретать христианскую любовь! Соприкасаясь ежедневно со своими ближними, научимся милосердию и долготерпению, постепенно искореняя в себе равнодушие и безразличие. Пусть любовью к Богу и ближним проникнется вся наша жизнь. Будем видеть в каждом человеке образ Христа и, любя Христа, будем любить и тех, кто носит Его образ. Аминь.

Протоиерей Георгий Шмидт

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

Сегодня мы за божественной литургией слушали не просто одну из многочисленных притч Христа Спасителя, которые имеются в Евангелии от Святого Луки, но одну из тех трех притч, которые есть только у него в Евангелии, и которые, благодаря тому кругу идей, тому учению, которое запечатлено в них, совершенно справедливо именуются в богословии «Великими притчами Христа в Евангелии от Луки». Это притча о богаче и нищем Лазаре, это притча о блудном сыне и это притча о милосердном самарянине, которую мы слышали сегодня.

Чтобы понять значение сказанного в притче, которая читалась за сегодняшним богослужением, надо первым делом сразу отсечь то, что мешает нам воспринять ее во всей глубине и чистоте. Эту притчу ни в коем случае нельзя понимать в свете толерантности. Модном на сегодняшний день словечке, которое на самом деле в своем медицинском значении означает неспособность организма вырабатывать антитела для своей защиты от вторжения извне различных опасностей, угрожающих здоровью, целостности человеческого организма. Поэтому абсолютно толерантный организм - это нежизнеспособный организм. Толерантность - это потеря иммунитета, неспособность к сопротивлению. И если мы с вами слышим, что толерантность означает нечто, подобное терпимости, то и в этом случае данное понятие не соответствует духу сказанного в притче, потому что терпеть можно только то, что тебя раздражает, да и то до поры до времени: рано или поздно это выльется в какую-нибудь серьезную проблему. А Бог создал человеческий организм интолерантным, предельно интолерантным. И именно у организма необходимо учиться тому, насколько он комплексно собирает все свои внутренние силы для того, чтобы обезопасить и защитить себя от той заразы, которая угрожает его целостности и дееспособности.

А вот для того, чтобы правильно понять сказанное в этой притче, необходимо зайти издалека и вспомнить о том, чему учит Христос в своей единственной молитве, которую он дал ученикам, отвечая на их просьбу: «Научи нас молиться». В ответ Он изрекает молитву «Отче наш», в которой есть такие удивительные слова: «Да приидет царствие Твое, да будет воля Твоя как на небе, так и на земле». О какой воле здесь идет речь? Какова воля Бога о человеке? Однажды, когда ко Христу обратился один юноша с вопросом, называя Его «Учитель благий», Господь ответил ему: «Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, кроме как Отец наш небесный». А если Отец небесный благ, то и Его воля о человеке блага. Священное Писание Нового Завета свидетельствует прежде всего о том, что Бог не ищет ничего для Себя. Вот то самое, что сказано апостолом Павлом в так называемом гимне любви: «Любовь не ищет своего». То есть, говоря современным языком, не ищет ничего для себя. Все, чего ищет Бог, именуется «спасение человека». И спасение это осуществляется через то, что мы называем любовью. Это и является ключевым понятием того, что хотел сказать Христос в этой притче, и почему святой Лука сохранил ее на страницах своего Евангелия.

Все Писание Нового Завета, все Евангелия от начала и до конца пронизаны темой любви к ближнему. Соответственно, нельзя понять евангельское повествование, не ответив себе на вопрос: «Что такое любовь? Какова она? В чем она себя выражает?». И каждый, кто хотя бы раз прочитал Евангелие знает если не ответ на этот вопрос, то во всяком случае знает направление, в котором этот ответ искать. У Христа любовь - это не красивое слово и даже не красивое и уникальное учение о любви, это прежде всего конкретные дела. У Христа любовь определяется, обнаруживает себя, являет себя в делах, в том, что Он совершал, а не в том, что Он говорил. И еще один важный момент. Любовь к человеку и любовь к Богу Христос никак не отделяет друг от друга. Однажды Христа спросят, какая самая важная заповедь в Законе. И он ответит: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим - сия есть наибольшая заповедь. Вторая же подобна ей - возлюби ближнего твоего как самого себя». Вот таким уникальным образом Христос в этой двуединой заповеди концентрирует весь смысл завета человека с Богом и никак не разделяет любовь к Богу и любовь к человеку. И отныне, с момента, когда эта фраза прозвучала, никто не может прикрываться своей любовью к Богу, отказывая в любви ближнему. И отныне любовь к ближнему является мерилом того, как я на самом деле люблю Бога. Здесь важно сделать одну оговорку. Действительно, любовь к Богу и любовь к ближнему неразделимы, но, тем не менее, в служении Христа, в Его учении, в его делах нет примеров того, что для Него любовь к Богу и любовь к человеку - одно и то же. Это неверное понимание, потому что оно обязательно приведет либо к очеловечиванию Бога, либо к идолопоклонству в отношении человека. В учении Христа Бог всегда остается Богом, человек всегда остается человеком. И это неверное понимание потому, что во втором случае - идолопоклонства перед человеком - можно найти основания для так называемого гуманизма - любви ко всему человечеству. А для гуманизма любовь ко всему человечеству затмевает собой любовь к конкретному человеку, с его конкретной бедой, с его конкретной нуждой здесь и сейчас. Какой смысл любить всех людей по всему миру, если рядом с тобой кто-то голодает, кто-то нуждается? И ведь любить все человечество намного проще, потому что никаких усилий это от человека не требует, намного легче любить все человечество, потому что это значит не любить никого конкретно. И потому от нас Христос требует любви определенной. И Сам Он, воскрешая ли умершего, исцеляя ли болящего, наставляя ли в притчах или излагая Свое учение всегда обращается к определенному человеку или к конкретной группе людей. Он не изрекает высокомудрые мысли под запись для последующих поколений, Он собирает вокруг себя учеников, собирает местных жителей, собирает стекающийся к нему народ и говорит с ними лицом к лицу. Христа не интересует любовь в общем, умозрительном понимании. Любовь Его лична. Его любовь направлена на ближнего, на того, кто здесь и сейчас, кто рядом. И именно поэтому любовь к ближнему, к личностному человеку и есть мерило любви к Богу, который тоже личность. А любя абстрактное человечество можно любить только абстрактного Бога, да и любить абстрактно. Другой оценки любви к Богу не существует. И, предвидя следующий вопрос, Христос дает нам критерий любви к ближнему. Как, насколько нужно любить? Ответ Его не допускает никаких уловок, никаких толкований, никаких переосмыслений. Как самого себя, говорит Господь. Любовь к себе самому неоспорима, она естественна для человека. Таким образом любовь к самому себе должна быть мерилом любви к ближнему, а любовь к ближнему должна стать мерилом любви к Богу. Следовательно, любовь к Богу должна стать естественной человеку по природе - вот о чем говорит здесь Господь.

Ну и осталось разобраться с главным вопросом, с тем, с которым обратился ко Христу лукавый законник, желая Его искусить: «А кто мой ближний»? Действительно, а где критерий? Разве есть какая-то система, по которой мы могли бы определить: вот этот - ближний человек, а вот этот - дальний? Будь так, не задавал бы законник этот вопрос, не прятался бы за него, не желая следовать заповеди Христа, а Тому не пришлось бы рассказывать эту притчу. И потому Христос дает ответ. Как это часто бывает, Он не выкладывает нам готовую формулу, не пишет рецепт - Он рассказывает целую историю, чтобы сделать ответ наглядным. Главное, что мы видим из притчи - у ближнего нет каких-либо признаков, которыми его можно было бы как ближнего определить. А ведь если бы нас до прочтения этой притчи спросили, кого мы считаем своими ближними, наверняка каждый из нас пошел бы по расширяющемуся кругу, ближе к центру которого были бы родные, потом друзья, затем хорошие знакомые, коллеги по работе и так далее, удаляясь от центра, в котором я сам. Притча дает совершенно иной подход к ответу и, соответственно, совершенно иной ответ. Согласно притче, ближним для меня становится совершенно любой человек, в силу обстоятельств нуждающийся в моей помощи. И я одновременно становлюсь ближним ему. Не случайно Спаситель, заканчивая притчу, незаметно для слушателей изменяет в ответе вектор вопроса. На вопрос «кто мой ближний» Христос заканчивает притчу, спрашивая: «Как думаешь, кто был ближним попавшемуся разбойникам»? Посмотрите далее, кто именно оказал помощь пострадавшему человеку. Прошли мимо священник и левит у которых, кстати сказать, были религиозные основания для помощи потерпевшему. А вот третий, самарянин, без всяких видимых причин помог этому человеку. Он стал ему ближним. Причем Господь подчеркивает его национальную принадлежность - он самарянин, то есть, представитель того народа, с которым иудеи издревле серьезно враждовали. И если вдуматься, то можно представить в образе самарянина прообраз Христа-Спасителя. Он совершил по отношению к конкретному человеку то, что совершил Бог, став человеком, в отношении всех людей. Самарянин ничего не был должен пострадавшему человеку, ничем не был ему обязан, и Бог ничего не должен людям и ничем не обязан им. Но таково проявление любви - она не может сидеть без дела.

Остается последний вопрос, возникающий по прочтении этой притчи. А как же заповеди? Неужели тех заповедей, что дал Господь Моисею на Синайской горе или тех заповедей, что дал Христос в Новом Завете недостаточно? К чему еще притчи и поучения? Но вспомним: священник, имея и зная эти заповеди, прошел мимо. Левит, имея и зная эти заповеди, прошел мимо. А вот самарянин без всяких религиозных предписаний просто помог незнакомому человеку. Дело в том, что заповеди черпают свой смысл и свою силу в любви, но никак не наоборот. Это любовь может сформулировать заповеди, но заповеди никогда не смогут выразить любви. Любовь больше заповедей, ее невозможно разобрать на пункты и изложить ни в десяти заповедях, ни в тысяче. Любовь создает заповеди, она придает им значение и она же может их аннулировать, переступить через них в случае, если они недостаточны для действия любви. Вспомните Евангелие от Матфея, слова Христа о Страшном суде. Вспомните, по каким принципам будет происходить Суд. Там перечислены дела деятельной любви: накормить голодного, напоить алчущего, посетить больного, дать приют страннику. Помочь человеку в ситуации, когда сам себе он помочь не может. Вот почему Господь все заповеди, все собрание иудейского закона выразил в нескольких словах: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и возлюби ближнего твоего как самого себя. Тесные рамки заповедей Ветхого Завета с этого момента сменяются широким полем для действия творческой любви, неограниченное ничем, кроме желания действовать или желания бездействовать. Механическое исполнение заповедей сводится к выбору: выражать действием свою любовь так, как это делал Спаситель, или не выражать. Все остальное - храм, богослужения, закон, пост имеют значение только если они служат главному - деятельной любви. В противном случае мы снова можем столкнуться с ситуацией, с которой столкнулся Господь, когда Он исцелял в субботу, а начальник синагоги предложил использовать для исцеления другие дни, словно любовь действует по расписанию. Религия, в которой нет места для человека с его бедой - никчемна. Она порочит Бога. Она ведет не к Богу, а в лишенный смысла тупик. А заканчивая, вспомним слова блаженного Августина, более всего подходящие к той ситуации, когда человек зачерствел в формальном соблюдении заповедей и в обрядоверии. Августин сказал: «Полюби и делай все, что захочешь. Любовь никогда не позволит себе неправды и никогда тебя не подвигнет на дело, неправое в Очах Божиих».

Протоиерей Георгий Митрофанов

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Притча о милосердном самарянине, хорошо знакомая каждому христианину, каждый год, каждое десятилетие, наверное, каждый век приобретает для всего христианского человечества особый смысл. Ибо каждый год, каждое десятилетие и каждый век приближает нас к тем последним временам, когда в мире оскудеет любовь.

И мы сейчас, дорогие братья и сестры, живем в одно из тех времен, когда действительно кажется, что любви становится все меньше и меньше. Тем значимее для всех нас задуматься над этой притчей. Ибо она произносилась только для тех, кто был тогда рядом со Христом, кто испытывал Его, искушал Его, но произносилась она, прежде всего для нас с вами.

Итак, ко Христу приходит законник, фарисей, человек, наверняка, глубоко верующий. Верующий в ветхозаветный закон, но не верующий еще во Христа, сомневающийся в том, что этот скромный Плотник, дерзновенно поучающий учителей народа, знает истину. И подойдя, с таким заведомым желанием уничижить Спасителя, показать перед всеми Его незнание, он задает Ему, искушая Его, как сказано в Евангелии, в общем-то, простой вопрос, ответ на который должны были знать все. Вопрос о том, что есть первая заповедь.

И Христос, зная, что этот человек искушает Его, отвечает просто и безыскусно. Так, как должен ответить любой, смиренно исповедующий веру в Бога ветхозаветный иудей. Он говорит о любви к Богу и о любви к ближнему. И все.

Эта двойная заповедь о любви к Богу и о любви к ближнему, Ветхим Заветом данная, должна была быть известна всем. Но, видимо, Христос так произносит эти простые слова, что законнику, искушавшему Его, становится очень неудобно, очень стыдно. И, желая оправдаться и перед Христом и перед стоящими вокруг людьми, он задает Ему другой вопрос, на который сам-то он знает ответ. Вопрос о том, а кто есть ближний.

Но Спасителю известны мысли каждого человека. Он знает и все то, что происходит в душе законника. Он уже почувствовал, что горделиво пришедший уничижить Его простым вопросом законник, оказался не только посрамлен сейчас перед лицом многих, Он знает, что и в сердце самого законника произошло какое-то серьезное изменение: что он сам вдруг устыдился своего дерзкого вопроса.

И опять, как будто не замечая, что этот вопрос, обращенный к Нему, имеет какой-то скрытый смысл, Спаситель просто рассказывает притчу, всем нам с вами хорошо известную. Но, наверное, не до конца, не в полной мере осознаваемую и понимаемую. Ведь перед нами не просто рассказ о добром человеке.

Некто, ехавший по дороге и попавший в серьезные испытания, подвергшийся нападению разбойников, лежит, и возможно даже истекает кровью. Этот человек, может быть, даже умирает на дороге. Наверное, он из благочестивых иудеев, которые в этот момент, когда он оказался избит, измучен и брошен на дороге, молился Богу о помощи. И вот он видит на дороге священника, затем левита, представителей того самого ветхозаветного духовенства, к которому ветхозаветные иудеи относились с большим почтением, с большим почитанием. Кто, как не они, казалось бы, должны были прийти ему на помощь? Но они проходят мимо.

Эта тема всем нам, христианам, увы, хорошо известна. Наверное, каждый из нас имел случай, возможно, даже не один раз, убедиться в том, что подчас и священник, и дьякон, служащие христианской новозаветной церкви, тоже могут отличаться по своей человеческой немощи таким же бессердечием и бесчувствием, каким отличались их ветхозаветные предшественники. И тоже, наверное, не раз мимо нас проходили священнослужители, к которым мы, возможно, не в столь драматичной ситуации обращали свои взоры. Это вечная тема и вечный укор всем нам, христианам, и в особенности нам, священнослужителям.

Наверняка, исполнившийся уныния и отчаяния человек, только что отвергнутый священником и левитом, увидел на дороге самарянина, увидел неожиданно.

Надо представлять себе, как иудеи относились к самарянам. Ведь самаряне это был народ, который некогда был единым с иудейским народом. Это были те же самые иудеи, которые за несколько веков до описываемых в Евангелии событий, стали вступать в брак с язычниками, и стали исповедовать ветхий закон совсем не так, как это полагалось делать в соответствии с законом Моисея. Иудеи относились к самарянам даже ХУЖЕ, чем к язычникам. Самарянин воспринимался иудеем, как ВРАГ.

И надо думать, что самаряне к иудеям относились не лучшим образом. И вот когда несчастный иудей, видя перед собой заведомого врага, которого его научили ненавидеть, презирать с самого детства, происходит великое чудо. Этот враг, этот чужой ему человек, не только не проходит мимо него, но спасает его, наверное, от неминуемой гибели. Проявляет к нему доброту, милосердие, сострадание, проявляет то, что всегда оказывалось редким в этом отпадшем от Бога мире. И после того, как милосердный самарянин привозит раненого иудея в гостиницу и оставляет его там, обеспечивая всем необходимым, он проявляет еще и дальнейшую заботу, обещая хозяину гостиницы оплатить все те расходы, которые тот будет иметь, ухаживая за немощным человеком.

Рассказав эту, простую на первый взгляд, историю, Спаситель задает законнику очень серьезный вопрос: кто же в таком случае есть ближний его? а ведь законник был подобно всем ветхозаветным иудеям воспитан в убеждении, что ближним иудею может быть только иудей, исповедующий закон. Не язычник и не самарянин, потому что они-то закона не знают, они закон не исповедуют.

И здесь законник вынужден произнести слова, за которые его же собратья, законники и фарисеи, могли бы осудить. Он говорит о том, что ближний это самарянин. И в этих словах по существу может быть происходит первое исповедание этим самым законником, фарисеем, веры во Христа Иисуса. Ибо он пришел искушать Спасителя, а Спаситель открыл ему великую истину, что любовь Божия распространяется на всех людей, что ближние для него это все люди, независимо от того, какой религиозный закон они исповедуют.

Однако эти слова обращены и ко всем нам. Мы ведь очень хорошо все это, вроде бы знаем, но очень плохо все это исполняем. Особенно мы, христиане, которые лучше других знают о том, что без любви к ближнему НЕТ спасения, именно мы очень часто искушаем ближних своих, и очень часто пытаемся разделить ближних своих на тех, кто наш, христианин, и на тех, кто НЕ наш, НЕ христианин.

И мы не думаем, что мы забываем при этом Новый Завет и возвращаемся в Ветхий Завет. Как будто не было Господа Иисуса Христа, но был и остается лишь ветхозаветный Закон, который делит людей на своих и чужих. И так поступаем мы не потому, что глубока и истова наша вера, и мы так хотим любить православных христиан. Мы так поступаем просто потому, что мы вообще мало кого способны любить, мало кого хотим любить. Потому что это очень трудно любить НЕ только христиан, но и НЕ-христиан. И, как правило, НЕ любя почти никого, мы убеждаем себя в том, что мы любим-то тех, кто достоин любви; ближние наши это те, кто с нами. Кто с нами молится, постится, но отнюдь НЕ те, кто НЕ разделяет с нами труда христианской жизни.

А между тем, большинство из нас принадлежит к тем семьям, которые прошли за предыдущие десятилетия очень сложный путь. Случилось так, что богоборческая власть в нашей стране РАЗДЕЛИЛА семьи на христиан и НЕ-христиан, на православных и безбожников. И много было вражды в этих семьях. Но часто НЕ потому, что христиане ревновали о своей вере, а потому что они с легкостью шли по пути безбожников и учились НЕНАВИДЕТЬ.

Много существует дьявольских уловок в лукавом сердце человека, чтобы НЕ быть милосердным самарянином, а быть жестокосердым фарисеем. И очень часто мы изыскиваем самые различные основания для того, чтобы избавить себя от труда милосердия и сострадания. И всякий раз, когда мы пытаемся себя убедить в том, что мы бедны, мы заняты, мы устали, поэтому мы НЕ можем помочь своему ближнему, когда мы НЕ отзываемся на его скорбь, мы должны вспоминать притчу о милосердном самарянине.

Да, к счастью, не каждый день и не всем нам приходится сталкиваться с ситуацией, о которой повествует нам сегодняшнее Евангелие. К счастью, очень редко приходится сталкиваться нам с тем, что перед нами лежит умирающий человек и некому, кроме нас ему помочь. Но ведь в гораздо более простых ситуациях, когда от нас НЕ требуется такое внимание, такая сердечная забота, какая потребовалась от самарянина по отношению к раненому иудею, очень часто в более простых ситуациях мы НЕ делаем практически ничего. Когда от нас требуется даже не какая-то внешняя материальная жертва, а душевное участие, сочувствие человеку, мы проходим МИМО. Потому что мы устали, потому что нам трудно, потому что мы пребываем в житейской суете. И таким образом, мы ПРЕДАЁМ Христа.

Ибо гораздо извинительней было ветхозаветному священнику и левиту пройти мимо их умиравшего пасомого, нежели нам, христианам, которым Христос открыл во всей полноте истину, пытаться НЕ заметить скорби, несчастья нашего ближнего, каким бы он ни был, что бы с ним ни случилось.

Будем помнить об этом, дорогие братья и сестры. И пусть притча о милосердном самарянине сделает нас, христиан, достойными того призвания, которое обратил к нам Спаситель. Пусть в каждом из нас, не обязательно в такой тяжелый момент, о котором повествовалось в сегодняшнем Евангелии, но пусть в каждом из нас каждый день хотя бы иногда проступает тот самый милосердный самарянин, которого Бог поставил перед всеми христианами примером сострадания и милосердия. Аминь.

В день беатификации Папы Римского Иоанна Павла II я воспользуюсь выдержками из его проповедей о Божьем Милосердии.

«Христос воскресший возвещает ученикам прекраснейший призыв Божьего Милосердия: «Мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас.(…) примите Духа Святого! Кому простите грехи, тому простятся, на ком оставите, на том останутся «.
Перед тем, как произнести эти слова, Иисус показывает Свои руки и бок. Он показывает раны, причиненные Ему во время Страстей, а в первую очередь – раненное Сердце – источник обильного милосердия, изливающегося на человечество.
Кровь и вода!

Кровь наводит на мысль о жертве Креста и даре Мессы, в то время как вода в символике евангелиста Иоанна означает не только Крещение, но также дар Святого Духа.
(…) Христос научил нас, что «человек не только испытывает и принимает милосердие Самого Бога, но и он сам сотворен для того, чтобы быть милосердным к ближним».

(…) Это нелегко любить глубокой любовью, которая заключается в подлинном самопожертвовании ради других. Этой любви можно научиться не иначе, как вникая в тайну любви Бога. Вглядываясь в Него, погружая себя в Его Отчее Сердце, приобретая способность видеть братьев обновленным взором, бескорыстно и солидарно, щедро и с прощением. Всё это есть милосердие!
Сестра Фаустина Ковальская написала в своём Дневнике: «Я ощущаю такие страшные муки, когда вижу страдание ближних; в моём сердце отражаются все страдания близких, их мучения я ношу в сердце своём, так, что это даже изнуряет меня физически. Я страстно желаю, чтобы все скорби пали на меня, чтобы облегчить страдания ближних». Вот к чему ведёт истинная любовь, измеряемая мерой Божией любви!

(…) В Божьих глазах каждый человек ценен, за каждого Христос отдал Свою жизнь, каждому Отец даёт Своего Духа и через Него приближает его к Себе.
Этот бодрящий призыв направлен главным образом к человеку, который испытан неким особенно мучительным опытом или придавлен тяжестью совершённых грехов, который потерял всякую надежду в жизни и склонен поддаться искушению отчаяния. Такому человеку открывается кроткий Лик Христов, а лучи, исходящие из Его Сердца, изливаются на него, освещают его и воспламеняют, указуя путь и исполняя надежды. Как же много сердец обрело отвагу благодаря возгласу: «Иисус, уповаю на Тебя»».

«Современный человек нуждается в возвещении милосердия; Он нуждается в делах вашего милосердия и нуждается в вашей молитве о милосердии. Не пренебрегайте ни одним из этих путей апостольства».

В наше время, когда человек чувствует себя потерянным перед лицом многочисленных проявлений зла, мы особенно нуждаемся в этом возвещении, выражающем веру во всемогущество Божией любви. Обращение к Божьему милосердию должно проистекать из глубины сердец, исполненных страдания, страха и неуверенности, но, вместе с тем, взыскующих источник надежды.

(…) Это Святой Дух, Утешитель и Дух Истины, ведёт нас путями Божьего Милосердия. Обличая мир «о грехе, о правде и о суде» (Ин 16, 8), в то же самое время Он открывает полноту спасения во Христе. Это обличение о грехе связано двоякими узами с Христовым Крестом. С одной стороны, Святой Дух через Крест Христов позволяет нам распознать грех, каждый грех, во всех проявлениях зла, которые оно содержит в себе и скрывает. С другой стороны, Святой Дух позволяет нам, также через Крест Христа, увидеть грех во свете, то есть в милосердной и прощающей любви Бога.
Таким образом, «обличение в грехе» одновременно сопровождается убеждением, что грех может быть прощён, а человеку может быть возвращено достоинство возлюбленного сына Божия. Действительно, «именно через Крест Божество Иисуса Христа более всего приблизилось к человеку и склонилось над ним… Крест есть как бы излияние вечной любви на самые глубокие раны земного человеческого существования».

«Отче Предвечный, приношу Тебе Тело и Кровь, Душу и Божество возлюбленнoго Сына Твоего и Господа нашего Иисуса Христа ради прощения грехов наших и всего мира; ради Его Страданий будь милосерден к нам и ко всему миру» (Дневник, 476). Будь милосерден к нам и ко всему миру… Сегодняшний мир так нуждается в Божием Милосердии! По всем континентам, из глубины человеческого страдания, возносится мольба о милосердии. Там, где властвуют ненависть и жажда мести, где война несёт боль и смерть невинных, нужна благодать милосердия, которое успокоит умы и сердца и принесёт мир. Где пренебрегают уважением к жизни и достоинству человека, нужна милосердная любовь Бога, в свете которой выявляется невыразимая ценность каждой человеческой жизни. Милосердие необходимо для того, чтобы всякая несправедливость в этом мире была уничтожена сиянием истины.
В Божием милосердии мир обретёт покой, а человек – счастье! Я вверяю это задание вам, дорогие братья и сестры, как и всем поклоняющимся Божьему Милосердию. Будьте свидетелями милосердия!

Я хочу завершить эту проповедь словами молитвы Иоанна Павла II:
« Боже, Отче милосердный, явивший свою любовь в Твоем Сыне, Иисусе Христе,
и изливший её на нас в Святом Духе, Утешителе, Тебе вверяем сегодня судьбы мира и каждого человека.
Склонись над нами, грешниками, исцели наши слабости, победи всякое зло, пусть все жители земли ощутят Твоё милосердие, постоянно обретая в Тебе, Триедином Боге, источник надежды.
Отче Предвечный, ради Страданий и Воскресения Твоего Сына
будь милосерден к нам и ко всему миру! Аминь».

Священник Дариуш Зайонц,
администратор Кафедрального собора Преображения Господня

Слава нашему Господу! Давайте побеседуем на тему "Сила милосердия".

"Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут" (Мф. 5:7).

Перед величием этого слова ум наш безмолствует, сознавая своё бессилие в вопросах веры, но сердце благоговейно радуется, ощущая дыхание вечности. Слово Бога выше самых смелых стремлений нашего ума, но вера ведёт нас на покорение этих духовных вершин. Здесь написано: "Блаженны милостивые" , но всем известно, как нелегко осуществить это в жизни. Милостивым приходится много страдать, а Слово Божье называет их блаженными. Почему же они блаженны? Разве потому, что им будет легко в жизни и пути их станут гладкими на этой земле? Конечно, нет. Блаженство милостивых заключается в радостной надежде, что они будут помилованы, что, как гласит пословица, "И на нашей улице будет праздник". Для иллюстрации этой мысли давайте рассмотрим несколько эпизодов из жизни царя Давида.

Благословенный Господом и помазанный на царство, гонимый жестоким и завистливым Саулом, преданный своим народом (так, жители Кеиля, избавленные Давидом от набегов амаликитян, готовы были выдать его Саулу, как открыл Господь), Давид в отчаянии убегает к филистимлянам и становится вынужденным изгнанником. Он оставляет родину и уходит на чужбину. Конечно, там ему приходится жить несладко. И вот, однажды его постиг такой удар судьбы, который, кажется, выше всяких сил человеческих. Царь филистимский дал Давиду для жительства с его приближёнными небольшой городок Секелаг. Когда Давид со своей дружиной был в походе, на город напали амаликитяне, сожгли его, разграбили имущество, а жён и детей увели в плен. Вместо родного очага, Давида встретило пепелище. Но мало этого: Последняя его земная опора, его приближённые, соратники, свалив на него вину за свои несчастья, взяли камни и решили побить его насмерть. Но Господь укрепил Давида, утвердив в вере его сердце. Получив откровение от Господа, они отправились преследовать противника. Но ведь это происходило не в наше время, когда можно куда-то позвонить и получить какую-то информацию. В те времена где и кого можно было искать? Кругом пустыня, горы, леса. Но Давид укрепился упованием на Господа. Его кавалерия гонится за врагом. И здесь произошёл совершенно неожиданный случай.

"И нашли Египтянина в поле, и привели его к Давиду, и дали ему хлеба, и он ел, и напоили его водою; и дали ему часть связки смокв и две связки изюму, и он ел и укрепился, ибо он не ел хлеба и не пил воды три дня и три ночи" (1Цар. 30:11-12).

Что это был за человек? Оказывается, это был раб, которого выбросил его хозяин по причине неизлечимой болезни. Он валялся уже трое суток, выброшенный, больной, без пищи и без воды. Фактически, это был живой труп. Но Давид приказал этого человека напоить, накормить, обиходить, оказать ему милость. Казалось бы, кому нужен этот доходяга? Но Давид в данном случае поступает подобно милосердному самарянину из притчи Иисуса (Лук. 10:30-37). Возможно, многие проходили мимо этого умиравшего, и никто не обращал на него внимания. Он был в тягость собственному хозяину. Наверное, у него должны были быть какие-то товарищи. Никто ему не посочувствовал, кроме одного Давида. И благодаря тому, что Давид не пренебрёг этим больным, брошеным, никому не нужным человеком, Бог через это милосердие явил чудо. Когда этот умиравший пришёл в себя, восстановил свои силы, то он стал проводником Давида и указал ему, где искать этих грабителей и мародёров, которые увели в плен их семьи. В результате Давид настигает противника и отнимает у него добычу. Злодеи получили достойную расплату. Я хочу сказать, что, если бы не милосердие Давида, то никто не помог бы ему найти и наказать виновных. Победу он получил благодаря своему милосердию. Конечно, людей уступчивых, снисходительных, всё прощающих, этот мир не уважает. Доброта в этом мире не в почёте, а скорее, считается слабостью. Однако Слово Божье говорит: "Не будь побеждён злом, но побеждай зло добром" (Рим. 12:21). Добро кажется слабым, беззащитным, но каким бы ни было наглым и заносчивым зло, оно всё-таки будет посрамлено, и добро победит. Для подтверждения этой мысли можно привести ещё несколько случаев из жизни Давида.

Саул многократно преследовал Давида, пытаясь расправиться с ним вооружённой рукой. Однажды, когда Давид со своими людьми скрывался в пещере у овечьего загона, в пустыне Ен-Гадди, туда зашёл саул, чтобы справить нужду (1Цар. 24:3-21). Видя, как Саул сел, он тихонько подкрался сзади и отрезал у него край верхней одежды. Ничего не подозревая, Саул вышел и направился по дороге к своим, и вдруг услышал зовущий его голос. Обернувшись, он увидел Давида, который показывал ему лоскут, отрезанный от его одежды. Давид объяснил, что он не виновен против Саула и в его руке нет коварства и зла. Саулу стало ясно, что он был на волосок от смерти. Там сказано, что этот жестокий человек даже заплакал. Это не маловажная деталь. Ведь заплакал закалённый воин, сердце которого огрубело в кровопролитных сражениях. Тогда Саул признал правоту Давида. Здесь опять милосердие показало свою силу, победила доброта. И не вина Давида, что сердце Саула настолько ожесточилось, что он не поверил милосердию. В этом отношении Давид является прообразом Самого Иисуса Христа, Который много нас прощает, но сердце человеческое настолько обольщено и обмануто врагом, сатаной, что, видя доброту Господа Иисуса, оно начинает гордиться, вместо того, чтобы откликнуться на это милосердие встречным доверием. Аналогичный случай Записан в 1 Цар. 26:5-25, когда Давид пощадил жизнь спящего Саула, а только унёс его копьё и сосуд с водой. Здесь Саул произнёс неожиданные для него слова покаяния:
"И сказал Саул: согрешил я; возвратись, сын мой Давид, ибо я не буду больше делать тебе зла, потому что душа моя была дорога ныне в глазах твоих; безумно поступал я и очень много погрешал" (1 Цар. 26:21).

Как Давид достиг победы над таким непримиримым противником? Посредством чего-то такого, что в глазах этого мира кажется ничтожным, при помощи милосердия. Плоть всегда толкает нас на резкие поступки, заставляя показывать свою силу, стучать кулаком по столу и т.п. Конечно, тяжело смиряться, кто же может что-то возразить против этого? Зато, какие потрясающие результаты! Какую победу даёт милосердие! Побеждай зло добром. Не унывай, не падай духом! Добро в конечном счёте победит.

В заключение хочется указать на потрясающий эффект милосердия, который мы видим на примере Давида по отношению к Навалу (1 Цар. 25). Когда этот безрассудный человек оскорбил Давида, он уже шёл с вооружёнными людьми, чтобы расквитаться с ним. Навстречу ему вышла Авигея, разумная жена Навала, со своими мудрыми словами: "Не будет это сердцу господина моего огорчением и беспокойством, что не пролил напрасно крови и сберег себя от мщения. И Господь облагодетельствует господина моего, и вспомнишь рабу твою [и окажешь милость ей]" (1 Цар. 25:31).

Давид впоследствии оказал ей милость и женился на ней. Он не пожалел о том, что не сделал зла Навалу. Господь Сам поразил этого неблагодарного человека, которому Давид делал много добра, а тот в отместку унизил его. Милосердие во всех отношениях достойно подражания. Бог обязательно утешит милосердного и поможет ему (Пс. 17:26-27). Милосердие как практическое добро непобедимо. Милосердие дало Давиду победу над амаликитянами, разграбившими Секелаг, над Навалом и Саулом. Поступая милосердно, мы будем блаженны и нам не придётся жалеть о своих неразумных делах, которые могли бы осквернить наше сердце по причине нашей вспыльчивости и запальчивости. Закончить этот разговор хочется следующими замечательными словами:
"Кротостью склоняется к милости вельможа, и мягкий язык переламывает кость" (Прит. 25:15).

Представляете, какая сила заключается в милосердии? Мягкий язык... Не твёрдый кулак или какие-то страшные угрозы, а мягкий язык, вот что нужно для победы. Нам порою кажется, что ситуация уже как будто вышла из-под контроля, что пора бы показать своё "я" и применить свою плотскую силу, но надо держаться Писания и поступать в соответствии с его тысячелетиями проверенными указаниями (Ек. 9:17). Даже царя зверей, льва, хрупкая женщина-укротительница приручает посредством кроткой человеческой речи. Она просто приходит к его клетке и ласково, нежно часами разговаривает с ним. Неслучайно наш Господь пришёл на землю с кротостью и стал умилостивлением за грехи наши. Кровь Иисуса Христа пролилась, чтобы это милосердие утвердилось в наших сердцах, в нашем поведении, чтобы мы научились поступать по примеру Сына Божьего. Да поможет Господь верить в несокрушимую силу мягкого языка, милующего сердца, милосердных слов и поступков. Давайте нашей жизнью порадуем нашего Господа, а Ему да будет слава, аминь.

Михаил Бурчак

"Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут" (Мф. 5, 7).

Какую великую награду обещает Господь Иисус Христос милостивым! О какой святой добродетели говорит Спаситель в этих словах!

Эта добродетель любви и милосердия во всей красоте и силе олицетворяется, дорогие мои, в том, кого мы сегодня своим верующим, благоговейным сердцем прославляем: в лице "питателя сирот", утешителя скорбящих, предстателя и молитвенника обо всех, ищущих помощи Божией и милостей Божиих - Святителя и Чудотворца Николая. В славе своей любви он сияет на небе церковном и свет этой славы покрывает всю землю.

Добродетель милосердия - высшая в ряду других. Кто исполняет заповедь Христову о любви и милосердии, тот исполняет весь христианский закон. Это не наше человеческое рассуждение. Это - учение слова Божия.

Говорит св. апостол Павел: "Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я медь звенящая или кимвал звучащий. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею; нет мне в том никакой пользы" (1 Кор. 13, 1, 3).

И какие чудные плоды приносит эта святейшая и величайшая добродетель, завещанная нам нашим Господом Спасителем!

В течение всей своей земной жизни мы обращаемся к Господу с просьбами и мольбами о прощении наших грехов. Мы хотим искупать наши согрешения, какие оплакиваем при раскаянии в них. Слово Божие указывает нам: милостынями искупать свои грехи (Дан. 4, 24; Прем. 10, 12; Ис. 1, 17-18).

Видите, мои дорогие, делами милостыни, добродетелями милосердия, модами любви мы можем искупить свои грехопадения, в которых каемся перед Лицом нашего Небесного Отца. Какое это утешение для нашего грешного сердца!

Было бы для нас счастьем, чтобы милость Божия снисходила на всю нашу жизнь, на наши труды. Так совершайте дела любви и милосердия! Слово Божие говорит нам: "Кто сеет скупо, тот скупо и пожнет, а кто сеет щедро, тот щедро и пожнет" (2 Кор. 9, 6).

Желаете вы испросить себе милосердие Божие на последнем и Страшном Суде Христовом? Украшайте свою душу делами милосердия. Скажет Господь на Своем последнем Суде: "Алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне... Так как вы делали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Мф. 25, 35-36, 40).

Стремитесь вы к тому, чтобы благословение Божие почивало на ваших детях, на вашем потомстве, чтобы Господь не лишал вас и вашей семьи Своего Божественного попечения? Будьте сострадательны и милосердны. В слове Божием сказано святым пророком: "Я не видел праведника оставленным и потомков его просящими хлеба. Он всякий день милует и взаймы дает, и потомство его в благословение будет" (Пс. 36, 25-26).

Сея вокруг себя семена любви и милосердия, мы как бы обязываем Господа милостью Его к себе. То, что мы подаем нищему, голодному, нуждающемуся; то, что мы делаем страдающему, плачущему, утешая его,- привлекает благословение Божие к нам. Сказано в слове Божием: "Милуяй нища взаим дает Богови". А Господь воздает всегда щедрым Своим отеческим воздаянием.

Кто из нас не хочет, чтобы в дни скорбей, болезней, испытаний был милостив к нам Господь, призрел бы на наши скорби и воздыхания Своим любвеобильным отеческим взором? К этому ведет путь милосердия. Слово Божие говорит: "Блажен, кто помышляет о бедном! В день бедствия избавит его Господь. Господь сохранит его, и сбережет ему жизнь... Господь укрепит его на одре болезни" (Пс. 40, 1-40).

Вот каковы плоды этой добродетели, этой священной заповеди нашего христианского закона о любви и милосердии, преподанной всем нам к неуклонному исполнению в жизни земной нашим Господом Спасителем!

Наш Господь Бог, в Которого мы веруем, называется в слове Божием Отцом сирот, и убогих. И чем мы больше можем заслужить благоволение своего Небесного Отца, как не своим милосердием к нищему, убогому, плачущему, скорбящему, ко всем требующим и жаждущим от нас нашего сострадания, утешения, нашей помощи.

А тот, кто оскорбляет нищего, убогого, просящего о нашем сострадании, кто закрывает своё сердце к горю брата своего, тот оскорбляет Самого Господа Бога в лице меньшего брата своего. И о чем стал бы просить жестокий человек Господа Бога своего? Каких милостей стал бы ожидать тот, кто сам не оказывает милости, не проявляет любви и милосердия к брату своему?

Он встал бы на молитву, стал бы просить у Господа милости, а как бы рядом с ним встанет тот, кого он оттолкнул от себя. И такой, отверженный нами, скажет Господу: "Не подавай ему милости, ибо он мне не оказал милости".

И если человек жестокий, человек, сердце которого не имеет сострадания, стал бы просить себе у Господа в минуты своих скорбей и испытаний помощи Божией, ответил бы ему Господь словами Своего Божественного слова: "Суд без милости, не оказавшему милости" (Иак. 2, 13).

Если Господь попускает быть на земле и нищим, и плачущим, и скорбящим, голодным и унывающим, то это не только для того, чтобы испытать терпение и любовь к Богу тех, кого Он посещает этими испытаниями, но и для того, чтобы наше сердце расположить к делам любви и милосердия.

Оттого и стучится в дверь твоего дома нищий, чтобы ты милостыней искупал свои грехи. И оттого и встречаются и а твоем пути плачущие и скорбящие, больные, ищущие проявления твоей любви, братской любви и милосердия, чтобы ты исполнил эту божественную заповедь нашего Господа Иисуса Христа.

А мы, дорогие мои, должны не только не упускать ни одного случая помочь тому, кто ждет от нас духовной или телесной помощи, но и искать таких случаев, чтобы сердце наше обогащалось делами добра, чтобы наша жизнь светилась ими, согласно слову Христову: "Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф. 5, 16).

Малым мы, ведь, приобретаем великое. Временным мы приобретаем речное. Тленным мы приобретаем нетленное.

За дела любви и милосердия Господь обещает милостивым самую великую награду, какую только может получить христианская душа - помилование. Ведь Он всегда верен Своему Божественному слову: "Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут".

И мы, дорогие мои, в лице великого Святителя и Чудотворца Николая, святое имя которого мы сегодня, в день его праздника, с особым чувством благоговения призываем со всею Православною Церковью, чествуя этого величайшего и святейшего Святителя Церкви Христовой - мы имеем такой яркий пример, такой благоухающий небесным духовным ароматом образец любви и милосердия!

Вся его земная жизнь была соткана из дел любви. И вся его посмертная жизнь, какой он живет в Царстве вечной славы, посвящена этому подвигу служения людям, ибо нет такой воздыхающей перед ним души, которая не встретила бы отклика в его любвеобильном сердце. О бесчисленных подтверждениях этого знает каждая православная душа.

Его святыми милостями, его святым примером пусть вдохновляется и каждый из нас, идущий по пути к своему вечному спасению!

Пусть жизнь каждого из нас обогащается изо дня в день теми делами добра, которые привлекают любящий взор Небесного Отца, которые составляют украшение человеческой жизни! Эти наши дела принесут и нам, грешникам, бесценное счастье, ни с чем не сравнимую радость, не земную, не скоро проходящую, а радость вечную - быть помилованными Господом и с Ним в бесконечных веках наслаждаться радостью вечного общения.

Этой радости, молитвами святителя Николая, всех нас да сподобит Господь!

Митрополит Николай (Ярушевич)

Слово произнесено в Черкизовской Ильинской церкви г. Москвы в день святителя Николая
Журнал Московской Патриархии, 1950, N5

Беседа с архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным).

- «Блажени милостивии, яко тии помиловани будут» - эти слова мы слышим за Божественной Литургией. Насколько актуально понятие «милостивый» в нашем современном мире, который называют прагматичным, эгоистичным? Мы знаем очень яркие примеры милосердия в нашей истории: Иулиания Лазаревская, которую прозвали милостивой; доктор Гааз, раздавший все свое состояние, чтобы помогать попавшим в тюрьмы. Может быть, это примеры прошлого и современный мир уже далек от них?

Милостивость - это не только состояние, но и поступок, потому что не может быть одного только состояния без выражения. Ко мне часто подходят на исповеди и говорят:

У меня Бог в душе, я так переживаю, так думаю.
Я спрашиваю:
- Ты семейный человек?
- Да.
- А ты жену свою любишь?
- Люблю.
- Ты в душе только любишь, никак этого не проявляя?
- Нет, конечно, не только в душе, но и на деле.
- Правильно, если бы ты любил только в душе, она бы не поняла, любишь ты ее или нет.

Так и здесь: внутреннее состояние должно выливаться во внешние действия, поступки. Кто-то из мудрых сказал: «Там, где нужно соучастие, недостаточно одного сострадания». Мы вроде бы жалеем, сострадаем: маме, папе, брату, сестре, родным, близким, сослуживцам, прихожанам. Услышав о какой-то беде, тяжелом случае, переживаем, нас это трогает, волнуемся, сочувствуем и думаем, как бы помочь. Но мало просто думать. Милосердие и милостивость должны выливаться в конкретные шаги, пусть маленькие, но совершенно искренние.

Об одной монашеской общине сказали: «Там все служили для всех». Каждый раз, когда мы в храме, на молитве, мы говорим: «Господи, помилуй!» На что мы рассчитываем? На милосердие. Что такое «помилуй»? «Дай, помоги, выручи просто так». Помилуй - значит «ни за что». У нас к другим должно быть такое же отношение. Почему я должен кого-то пожалеть? Ни за что, просто потому, что человеку плохо, он оказался в затруднительном состоянии, ему хуже, чем мне. «А он заслуживает или нет? А что мне от этого будет?» Если такие мысли возникают, какое же это милосердие? Это уже какой-то торг, выгода: я помогу в надежде, что мне когда-то что-то за это будет.

Помните притчу в Евангелии: когда ты сотворишь пир, не зови ни друзей, ни богатых соседей, но зови увечных, слепых, хромых, чтобы они не могли тебе чем-то воздать, ибо воздастся тебе в воскресении праведных. Это алгоритм - давать только ради милосердия, чтобы не было чем тебе воздать. Но Господь говорит: воздастся тебе в воскресении праведных. Чувство милосердия должно проистекать от осознания того, что Бог к тебе милосерд, что Первый самый милосердный Человек на земле - наш Господь Иисус Христос. Если мы как дети должны быть похожи на своего Отца, то милосердие в нас должно быть и возрастать начиная со своей собственной семьи.

Вы хотите сказать, что это чувство можно воспитать в себе? Или с ним люди рождаются? Есть люди, которые рождаются талантливыми, умными, есть менее талантливые.

С этим чувством не рождаются. У одного нашего священника трое детей, все мальчики (самому младшему полтора года). Он говорит, что уже в таком возрасте у ребенка страшное чувство ревности по отношению к старшим братьям. Мама занимается со старшими - маленький закатывает истерики. Это лишний раз подтверждает наше поврежденное грехом естество. Такова безблагодатная жизнь ребенка, который предоставлен своей физиологии, без веры, благодатного осознания, потому что вера - это плод ума и души. Когда человек возрастает, приходит к вере, он начинает своим умом, душой, чувствами укрощать в себе ветхого человека, делать маленьким, начинает работать со своими привычками, страстями с помощью Церкви и Бога.

Одно осознание, что ты такой плохой, ничего не даст. Апостол Павел говорит: «Бедный я человек. Кто избавит меня от этого греховного тела смерти? Я вижу в душе моей закон: доброго, которое хочу, того не делаю, а зло, которое не хочу, то совершаю». В святом апостоле Павле - два человека, ветхий и новый. Он давал место одному и боролся с другим внутри себя. И еще по слову апостола: «Как мы носили образ тленного, то есть Адама, так будем носить и образ Нетленного, то есть Христа. Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут». Поэтому никто с этим чувством не рождается, все рождаются во грехе, с набором страстей. Вся наша жизнь, после того как человек осознанно приходит к вере, направлена на борьбу со своими страстями, недостатками. Поэтому милосердие воспитывается.

Как же тяжело, подобно святому Николаю Чудотворцу, бросить деньги к дому бедного, несчастного человека, который хотел продать своих дочерей, - тайно и получить от этого удовольствие. Как тяжело тайно творить милостыню… Не принести батюшке деньги, а положить незаметно крупную сумму в ящик и уйти.

Многие люди делают так: вкладывают в записки о здравии и упокоении большую сумму - это тоже тайная милостыня. Да, это тяжело - жертвовать, не рассчитывая потом на какое-то внимание, благодарность. Это наша человеческая немощь. Но внимание будет от Бога.

Возвращаясь к теме, можно вспомнить слова аввы Дорофея: «Если не будет кому оказывать милосердие, то ты милосердию не научишься». Поэтому неизвестно, кому больше пользы: тебе - от больного или больному - от тебя. Ты ему оказываешь физическую помощь и через этот ежедневный маленький труд взращиваешь чувство милосердия. Если не будет кого миловать, не будет и этого чувства.

Еще есть интересный алгоритм, взгляд на жизнь святителя Иоанна Златоуста. Он говорит: «Широкий образ милования: нищему помочь, голодного накормить, жаждущего напоить, в темнице посетить, но как душа отстоит от тела, выше тела, так милостыня, оказанная душе, выше милостыни, оказанной телу». А какая милостыня оказана душе? Заблудшего вразумить, падшего наставить, безбожнику помочь, поддержать, вразумить, помолиться, подставить плечо, направить на путь истинный, пожалеть.

Кормить, поить, в больнице посетить - это все прекрасно и нужно, но также важно позаботиться о человеческой душе, выйти на этот уровень, жалеть всякого безбожника, потому что это несчастные люди, живущие без Бога. Жалко, если люди проживут всю жизнь и так и останутся одиноки, без Бога: шли, шли, а пришли к тупику.

Святитель Николай Японский - великий апостол Японии - пишет такие слова: «Тех людей, которым ты проповедуешь, сначала надо полюбить, потом надо сделать так, чтобы они полюбили тебя, а потом говори им о Христе».

- Милосердие и любовь - это две сестры.

Это двести процентов взаимопонимания. Ты не любишь того, кому говоришь, тогда это бесполезно. Сначала полюби человека, потом сделай так, чтобы он полюбил тебя, а потом говори о Христе. Вот это и есть милосердие. Кто-то сказал, что доброта - это язык, который понимает глухой, и свет, который видит слепой. Доброта - синоним милосердия. У одного святого был девиз: ни дня без доброго дела. А доброе дело и милосердие - это одно и то же.

Человек должен жить с таким алгоритмом: думать, какой толк от него людям, которые его окружают. Ты был целый день дома и не мог просто даже кому-то позвонить, справиться, может, кому-то помочь, что-то принести. Когда ты молишься, своей молитвой обними всех своих близких людей. Молитва о людях - тоже дело милосердия. В душе должен быть деятельный настрой. Недостаточно одного сопереживания там, где нужно содействие. Милосердие - это деятельная доброта.

Все это рождается от чувства благодарности к Богу: Он к нам милосерд, Он мне помог, меня прощает, любит, поэтому этим надо делиться. Мы не можем напрямую оказать милосердие Богу, но можем через внешние действия и внутреннюю молитву - деятельное милосердие через людей. Вот это как раз и есть заповедь: «Возлюби Господа Бога твоего и ближнего твоего как самого себя». Памятование о Боге как о милосердном Отце будет давать возможность для просвещения ума, чтобы мы были такими, как заповедовал Господь: «Будьте милосердны, как милосерд Отец ваш Небесный».

Вспоминается одна книга Натальи Соколовой. В своих воспоминаниях она пишет, как в 30-е годы нередко к ним приезжали из заключения священники и близкие к ним люди - в крохотную московскую коммунальную квартирку. Матушка пишет: «Вспоминаю маму, которая их мыла, кормила, укладывала спать». А ведь это было опасно. Тут же вспоминается фильм 50-х годов «В добрый час» об одной семье профессора, которая переехала в хорошую, благоустроенную квартиру и не захотела принять племянника, потому что им негде было положить его в этой огромной квартире. Жена профессора говорит: «Куда же мы его положим! Тут у тебя кабинет, тут библиотека, тут столовая». А муж отвечает: «А как же мы жили в эвакуации в маленькой деревенской избе все вместе, ты помнишь? Когда мы жили в маленькой квартирке, ты была добрее».

Про деятельное милосердие кто-то сказал: «Бог не спросит, какой у тебя был дом, он спросит, сколько в этом доме перебывало благодарных вам людей». Бог не спросит, какая у тебя была машина, а спросит, скольких людей ты подвез на этой машине. Бог не спросит, сколько у тебя было друзей, а спросит, сколько людей тебя по-настоящему считали своим другом. Бог не спросит, сколько у тебя было одежды, а спросит, сколькими одеждами ты поделился с нуждающимися людьми. Бог не спросит, сколько у тебя было денег, а спросит, кто кем владел: они тобой или ты ими, какой был толк от того, что у тебя было много денег.

Я вспоминаю такое выражение: богатство оправдывается милосердием. Пришло человеку богатство, но он, как распорядитель, этим поделился, пустил в правильный, нужный оборот через милосердие. Тогда в этом есть смысл, тогда и богатые войдут в Царство Небесное. Самое главное, кто кого ест. Надо, чтобы мы ели деньги, а не деньги нас. Человек может быть привязан к трем тысячам, а другой поделится и будет считать, что сегодня есть, а завтра как Бог даст.

Богатство может овладевать человеком, и он из милосердного, каким был в стесненных обстоятельствах, превращается в скрягу.

Это испытание. Кто-то сказал: человек испытывается властью, деньгами и женщиной. Не удалось в одном победить христианина, идет нападение на другое. Поэтому то, что приходит, должно так же уходить. Состоятельным людям я говорю: «Важно жить по принципу легких: вдох - выдох, вдох - выдох. Пришло - ушло, немножко осталось для поддержания. Потому что если только вдыхать и вдыхать и не выдыхать, можно в конце концов лопнуть».

Большая глупость, иллюзия, заблуждение, что ты заработаешь каким-то недобросовестным путем, а потом поделишься. Человек думает, что можно кого-то объегорить, а потом эти деньги пожертвовать немножко в храм, немножко в дом ребенка… Это все равно грех, и перед Богом все твои размышления по этому поводу -глубочайшее заблуждение. Сначала отнеси то, что у тебя есть: три копейки, три тысячи - трудовые. Не надо Богу ставить условия. Ворованные деньги никаким милосердием не оправдываются.

Совершенно недавно вся Россия вздохнула и не могла выдохнуть, услышав историю о сахалинском губернаторе. Трудно понять такие расходы на собственную благоустроенную квартиру, когда показывают, в какой нищете живут простые люди, и то, что тратятся невероятные деньги на поддержание собственного имиджа.

Такие примеры можно приводить до бесконечности, но я хочу нас обратить к нашей повседневной жизни. Прощение и всепрощение - тоже дело милосердия. Простить - это тоже помиловать. Такое милосердие всегда с нами, ведь всегда есть кого за что простить: в семье, дома, на работе. Без конца что-то нас не удовлетворяет. Мы сами, не имея милосердия, не закрывая глаза на тот или иной проступок, слово, невнимательность, создаем себе ад внутри, потому что мы не милосердны, как милосерд Отец наш Небесный. А если мы не милосердны, то и сами не будем помилованы. Дела великие и маленькие - то есть, то нет, а чувство прощения и всепрощения должно быть нашим постоянным спутником, проявляться в повседневной жизни. Это и будут маленькие шаги к милосердию. От всей души и себе, и вам желаю, чтобы это чувство в нас было, чтобы мы помнили, что Господь нас прощает, поэтому кто же мы такие, если своих близких не прощаем? Семьдесят семь раз по семь в день нужно закрывать глаза, прощать в повседневной жизни, и тогда мы на самом деле будем детьми нашего милующего Господа.

Ведущая: Любовь Акелина

Расшифровка: Людмила Кедысь